Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка - Коллектив авторов

рассказчиков на монолог — то, что в западной историографии получило название personal experience narrative, т. е. рассказ, движи­мый только логикой самого информанта, в минимальной степени подвер­женный вмешательству интервьюера. С этой целью мы обычно начинали разговор со слов: «Расскажите, пожалуйста, как Вы попали сюда». До­вольно часто в ответ на это предложение собеседник действительно рас­сказывал о войне, эвакуации, переезде. Но далеко не все наши инфор­манты в силу своих личных особенностей хотели и могли рассказы­вать. Для большинства людей гораздо более естественной формой об­щения оставалась беседа, диалог, поддерживаемый заинтересованнос­тью собеседников. Поэтому наши интервью — это прежде всего записи диалогов, разговоров на разные темы.

В первый наш приезд — в Мельниково (Ряйсяля) в 2001 г — мы взяли с собой заранее подготовленный опросник. Тогда он состоял даже не из вопросов, а, скорее, из набора очень широких тем, обсуждение которых могло бы помочь нам понять механизмы формирования мест­ной традиции, ее изменения и бытования. С первых же интервью мы старались не столько получить определенную информацию, сколько обнаружить, какие темы занимают наших собеседников, о чем им инте­ресно говорить и о чем оии привыкли рассказывать. Здесь, как представ­ляется, заключается одно из существенных различий в работе фолькло­риста и историка. Мы ориентировались на получение «типовых» расска­зов — тех, которые обсуждаются людьми и без нас, а потому многим известны. Несмотря на то что эти рассказы меняются от интервью к интервью, они тем не менее сохраняют общую структуру и набор моти­вов. Историки же стремятся узнать устные версии событий, о которых им известно по другим — письменным — источникам. Степень популярности «истории» в таком исследовании приобретает значение только во время процедуры критики источника: чем более стереотипным ка­жется рассказ, тем большему сомнению подвергается его достоверность. В нашей же работе повторяемость сюжета имела принципиальное значе­ние уже во время интервьюирования. Мы старались найти «общие мес­та» того социального дискурса, который объединяет данное сообщество и отличает его от прочих.

Нас, конечно, интересовало прошлое этих людей и этого края. Мы спрашивали о колхозном хозяйстве, о временах переименования, о на­чале строительства и переделе полей, об истории и причинах переезда. Ответы на эти вопросы, как представляется, были только репликой в данном конкретном интервью и, возможно, никогда не были и больше не будут услышаны Именно потому, что эти темы редко обсуждаются, по­добные воспоминания в наименьшей степени подвержены стереотипиза­ции, более индивидуальны. Эта информация, вполне вероятно, будет полезна для профессиональных историков в качестве сравнительного материала для изучения освоения «новых районов». В основном же наши записи состоят из различных вариантов излюбленных в данной местнос­ти рассказов.

Круг этих сюжетов и лег в основу настоящего сборника. После дол­гих и нелегких обсуждений (продолжавшихся вплоть до дня сдачи сбор­ника в издательство) мы решили не публиковать интервью полностью, а разделили их на отрывки и сгруппировали по темам, которые, как мы полагаем, и составляют устный репертуар местных жителей. Структура сборника стала результатом уже проделанного, хотя и только предвари­тельного, анализа полученных материалов. Следуя все той же логике поиска «общих мест», мы стремились показать все их многообразие, с одной стороны, и стереотипность — с другой. Отказываясь от публика­ции целых интервью, мы предпочли включить большее число рассужде­ний на одну тему, вариантов одних и тех же рассказов. В предисловии к каждому разделу мы попытались обосновать выделение той или иной темы, дать краткую характеристику отдельным сюжетам.

Безусловный и, думается, главный недостаток такого способа пуб­ликации связан с тем, что высказывания наших информантов оказыва­ются вырваны из контекста всей беседы. Эту проблему мы постарались решить путем публикации практически всех отрывков таким образом, чтобы они начинались с вопроса собирателя, которым и было иницииро­вано обсуждение той или иной темы. Заканчиваются отрывки там, где, по нашему мнению, рассказчик завершает обсуждение, а следующий вопрос собирателя затрагивает уже другую область. Для того чтобы показать «механику» опроса, которая была общей для всех участников исследовательской группы, в конце сборника мы публикуем практически полностью расшифровки четырех интервью. Одно из них взято в пос. Мельниково, три — в г. Лахденпохья.

Мы постарались свести к минимуму послеполевое вмешательство, полностью сохранив особенности речи как информантов, так и собира­телей, отказавшись от корректуры синтаксиса и орфографии разговор­ной речи. Сокращению подвергались дословно повторяющиеся вопросы собирателя, связанные с плохим слухом информанта, и в редких случа­ях — те отрывки интервью, где рассказчик отвлекается на совершенно посторонние, не связанные с темой беседы проблемы.

И А не говорили, что есть какие-то тайные финские тропочки?

С1 Нет. Не было. Тропок таких тайных, таких не было.

С2 Да тропочки-то были — ходили возле озера. Дак, это просто тро­почка: идешь и всё, и вроде уж после не боялись.

С1 Ну-ну-ну... Да, да, да.

С2 Лесом прямо — тропочка небольшая. Идешь лесом вдоль озера.

С1 Может, и финны ходили по этой по тропке.

С2 Может, и они ходили тут.

С1 Но факт тот, что и мы ходили. В лес за ягодами ходили или на рыбалку пойдем.

Сводный индекс интервью (СИН), помещенный в конце книги, вклю­чает информацию о наших собеседниках. Имена и фамилии информан­тов мы не печатаем, заменяя их шифрами. Все имена собственные, упоми­нающиеся в интервью, изменены при публикации на вымышленные.

Записи в СИН расположены в алфавитном порядке шифров инфор­мантов. Каждая запись включает сведения о поле, годе и месте рождения человека, времени переезда в тех случаях, когда оно известно. В СИН приводятся также номера кассет (цифровых дисков) в архиве Европейс­кого университета в Санкт-Петербурге. В конце каждой записи, в скоб­ках приводятся номера всех отрывков из интервью с данным собеседником, включенные в сборник.

И исследователь;

ФИ финский исследователь,

И 1, 2 первый, второй исследователь,

С собеседник,

С 1, 2, 3 первый, второй, третий собеседник;

N собеседник, чье участие в интервью ограничивалось

несколькими репликами.

<...> купюры,

[нрзб.] слово или фраза, которые не удалось расшифровать из-за некачественной записи или плохой дикции рассказчика,

[текст] комментарии исследователя;

[текст] слово или фраза, в точности расшифровки которых исследо­ватель не был уверен;

<текст> слово или фраза, добавленные исследователем для того, чтобы сделать высказывание собеседника более понятным;

ПФ аудиокассета (полевая фонограмма);

МД цифровой мини-диск;

д. деревня

обл. область.

пос. поселок;

р-н район.

Довоенная история территории глазами переселенцев.

Пред­ставленные в этом подразделе рассказы