Вальтер Лангер - Мышление Адольфа Гитлера

Гитлер твердо уверен, что яростный темп и эпохальный век, в котором он живет и действует (он действительно убежден, что является движущей силой и творцом этого века), окончится вскоре после его смерти, закружив мир в длительном витке пищеварительного процесса, ознаменованного некой инертностью. Люди в его «Тысячелетнем Рейхе» будут строить ему памятники и будут ходить, чтобы прикоснуться и посмотреть на все построенное им, считал он. Об этом Гитлер много говорил во время своего известного визита в Рим в 1938 году, добавляя, что через тысячу лет величие, а не руины, его собственного времени будут завораживать людей тех далеких дней… Хотите верьте, хотите нет, именно так мышление этого человека проектирует себя без смущения через столетия.

Было время, когда Гитлер много говорил об отставке. Предполагалось, что в этом случае он займет свою резиденцию в Берхтесгадене и будет сидеть там до самой смерти, как Бог, который руководит судьбами рейха. В июле 1933 года, посещая семью Вагнера, он пространно говорил, что стареет, и горько жаловался, что десять лет бесценного времени были потеряны между Пивным путчем в 1923 году и его приходом к власти. Все это было очень печально, поскольку он предсказывал, что потребуется двадцать два года для того, чтобы навести в стране нужный порядок для передачи ее своему наследнику. Некоторые авторы допускают, что в период отставки он напишет книгу, которая просуществует вечность, как великая Библия национал-социализма. Все это довольно интересно с точки зрения заявления Рема, сделанного много лет назад: «Даже сегодня ему больше всего нравится сидеть в горах и играть Господа Бога».

Анализ всех данных вынуждает нас прийти к выводу, что Гитлер считает себя бессмертным избранником Божьим, новым спасителем Германии и основателем нового общественного порядка в мире. Он твердо верит в это и убежден, что, несмотря на все испытания и несчастья, через которые ему придется пройти, он в конечном итоге достигнет своей цели. Но при единственном условии — он должен следовать указаниям внутреннего голоса, который руководил им и защищал его в прошлом. Это убеждение не исходит из сущности идей, которые он проповедует, а основывается на убежденности в своем личном величии. Говард Смит делает интересное наблюдение:

«Я был уверен, что из всех миллионов людей, которым был навязан миф о Гитлере, наиболее увлеченным оказался сам Адольф Гитлер».

Когда мы пытаемся сформулировать концепцию об Адольфе Гитлере, каким его знает немецкий народ, мы не должны забывать, что информация о нем ограничена контролируемой прессой. Многие тысячи немцев лично видели его и могут использовать свои впечатления как основу индивидуальной концепции о нем.

Однако с физической точки зрения, Гитлер не является импозантной фигурой, — он совсем не вписывается в Платоновское представление о великом, борющемся лидере или спасителе Германии и творце нового рейха. Ростом он немного ниже среднего. У него широкие бедра и относительно узкие плечи. Мышцы вялые, ноги короткие, тонкие и веретенообразные; последний изъян скрывался в прошлом грубыми ботинками, а позднее — длинными брюками. У него большой торс, а грудь плоская до такой степени, что говорят, будто он использует подкладку в униформе. Таким образом, с физической точки зрения, он бы не смог пройти через требования для его собственной элитной гвардии.

Не более привлекательной в его молодые годы была одежда. Он часто надевал баварский горный костюм, состоящий из кожаных шорт, белой рубашки и подтяжек, которые не всегда были чистыми; с коричневыми прогнившими зубами и длинными грязными ногтями он представлял собой довольно гротескную картину. В то время у него была остроконечная бородка, а темные волосы на голове разделены посредине пробором, намазаны маслом и гладко прилизаны. Его походка не была походкой солдата. «Это была очень женоподобная походка. Утонченные шажки. Через пару шагов он нервно поводил плечом, а его левая нога во время этого резко дергалась». Его лицо также нервно дергалось, от чего уголки губ изгибались вверх. Перед аудиторией он всегда появлялся в простом синем костюме, который лишал его какой-либо индивидуальности. Во время суда после неудавшегося Пивного путча Эдгар Моурер, видевший Гитлера впервые, спросил сам себя:

«Был ли этот провинциальный денди с редкими темными волосами, в куцем пиджаке, с неуклюжими жестами и бойким языком ужасным заговорщиком? Всем он кажется разъезжим торговцем одежды».

Да и позднее он производил впечатление ничуть не лучшее. Дороти Томпсон после их первой встречи описывала его следующим образом:

«Он бесформенный, почти безликий человек, чье выражение лица комично, человек, чей скелет кажется хрящевидным, без костей. Он непоследователен и говорлив, неуравновешен и опасен. Он самый настоящий прототип «маленького человека».

Смит также нашел его «апофеозом маленького человека», но застенчивого, неуверенного в себе и забавно выглядевшего. Возможно, это только мнение американских журналистов, у которых иные критерии мужской красоты. Однако, давая свидетельские показания на суде в 1923 году, профессор Макс фон Грубер из Мюнхенского университета, наиболее выдающийся евгеник в Германии, утверждал:

«Тогда я впервые увидел Гитлера вблизи. Лицо и голова низшего типа, помесь; низкий впалый лоб, уродливый нос, широкие скулы, маленькие глаза, темные волосы. Вид не как у человека, который полностью контролирует себя, отдавая приказания, а как у бредово возбужденного субъекта. На лице — выражение удовлетворенной самовлюбленности».

Много было написано о его глазах, цвет которых якобы отражал все цвета радуги. По сути, они кажутся светло-голубыми, почти фиолетовыми. Но не этот цвет завораживает людей, а скорее глубина и выражение глаз, их яркий блеск имеют гипнотическое воздействие. В литературе время от времени можно обнаружить истории, подобно следующей. На встречу с Гитлером для поддержания порядка прислали полицейского, который был известен своей антипатией к нацистскому движению. Когда он стоял на посту, появился Гитлер.

«Он посмотрел в глаза полицейского тем гипнотизирующим и неотразимым взглядом, который сбил с ног несчастного. Этим утром, взывая к вниманию, страж порядка признался мне: «Со вчерашнего вечера я национал-социалист. Хайль Гитлер».

Эти истории вовсе не продукт нацистских ведомств пропаганды. Очень надежные люди, теперь в нашей стране, сообщали о подобных случаях среди их личных знакомых. Даже известные дипломаты рассказывали о редком свойстве глаз Гитлера и о том, как он, встречаясь с людьми, использует свой дар часто со страшными последствиями.