Владимир Переверзин - Заложник. История менеджера ЮКОСа

Иногда руководство колонии пыталось проявлять заботу о своих подопечных и даже готово было тратить на это деньги. Совершенно неожиданно привозят несколько машин с тумбочками. Не важно, что нет горячей воды, что не хватает места, что везде все рушится и разваливается, что текут крыши. Главное — каждому достается серая тумбочка, которая будет ублажать взгляд надзирателей. По агентурным сведениям, каждая из пятисот тумбочек обошлась колонии в двенадцать тысяч рублей. Тумбочки были изготовлены в хорошо знакомой мне колонии общего режима № 5 города Владимира и стоили максимум восемьсот рублей. Операция «Тумбочка» принесла неплохие дивиденды руководству колонии ФСИН Владимирской области. Зэки долго сопротивлялись нововведениям, но силы были неравны, и вскоре невзрачные убогие тумбочки заполонили все бараки.

Через пару месяцев — Новый год. Я подсчитываю оставшееся до освобождения время. Этот срок я раскладываю на кусочки и собираю частями, в разной последовательности. Так мне кажется легче.

«Сейчас досижу полтора месяца до Нового года, — рассуждаю я. — Потом мне останется еще год, а там долгожданная свобода уже не за горами. Три последних месяца можно не считать».

В колонии предновогоднее время — тревожное и самое неприятное. Шмон следует за шмоном, вводится усиление режима. Обстановка напряженная и нервозная. Раз в неделю меня навещает мой «друг», полковник Дейкун. Мои вещи, мое спальное место не дают ему покоя. Я удивляюсь терпению окружающих меня зэков, которые ни словом, ни намеком не предъявляют мне претензий из-за визитов сумасшедшего полковника. Его последний визит в наш отряд заканчивается конфискацией мобильного телефона и посадкой в ШИЗО моего знакомого.

Морозным вечером в одиночестве я гуляю в локальном секторе и обдумываю происходящее. Стоило мне на секунду представить себя гуляющим здесь же через год, перед следующим Новым годом, как мне становится плохо. Терпение уже на пределе, и оставшийся срок кажется очень долгим. Время замедляется…

Глава 57

Второе чудо

В декабре вносятся поправки в Уголовный кодекс. Опять меняются сроки по моей статье. Максимальный снижается с десяти лет до семи. Мой срок — восемь с половиной лет, на полтора года больше максимального. По закону и логике мне должны снизить срок по данной статье до пяти с половиной лет, то есть на три года. Получается, что я уже пересидел свой срок. Мой адвокат подает ходатайство в местный — Петушинский районный — суд о приведении моего приговора в соответствие с новым Уголовным кодексом. Назначается дата судебного заседания — 17 января. Я теряю сон и покой, считаю дни до суда, строю планы. В нашем деле можно ожидать любых неожиданностей.

Как во сне проходит Новый год. Наступает судный день. Судья снижает срок на год и два месяца. До конца срока мне остается ровно месяц! Я опять, как в детской игре, передвигаюсь на несколько клеток вперед разом. Судья перестраховывается, на всякий случай оставляя меня в колонии еще на месяц.

Я считаю дни. Этот месяц оказывается очень тяжелым, последние дни растягиваются до бесконечности. Радостную новость я скрываю от окружающих до последнего момента. Жду, пока решение суда вступит в законную силу, жду, пока оно придет в спецчасть колонии. Вскоре новость о моем близком освобождении становится достоянием общественности. Я не знаю, чего ожидать от тюремщиков. Мысль о том, что среди них найдутся желающие воспрепятствовать моему освобождению, не покидает меня, и я сильно нервничаю. Понимая, что мои слова будут переданы оперативникам, я сообщаю дневальному о своем самом решительном настрое.

«Не дай Бог, в мой адрес будут провокации, — предупреждаю я. — Такое шоу устрою — на всю жизнь запомните! Весь перережусь, приглашу телевидение с журналистами и расскажу обо всех местных пакостях!»

Мое послание доходит до адресата. За неделю до освобождения в колонию приходит полковник Дейкун и вызывает меня на разговор.

«Что, шоу хочешь устроить? Типа страдалец? Не надо нам здесь телевидения и журналистов! Дай слово мужика, что здесь никого не будет!» — неожиданно просит он меня.

Я отвечаю, что лично никого не приглашал и от меня ничего не зависит, я не могу повлиять на свободную прессу…

14 февраля 2012 года, последний вечер в колонии. Я раздаю свои вещи и пытаюсь уснуть. Сна ни в одном глазу. Я жду утра, чтобы проснуться, умыться, попить с народом на прощание чифирь и отправиться домой. Однако моим планам не суждено сбыться. После подъема в изголовье моей кровати уже стоит начальник отряда.

«Собирай свои вещи, пошли в дежурку», — говорит он мне.

Еще нет шести утра, на улице совсем темно. Я не могу понять, куда меня ведут. Дежурный офицер, удостоверившись, что я — это я, выпускает меня через двойную железную дверь, разделяющую два мира. Меня ждет начальник спецчасти. Ее вызвали на работу, чтобы выдать мне все необходимые документы. Я получаю паспорт, справку об освобождении и деньги с лицевого счета. На улице меня встречают зампобор колонии, оперативник и незнакомый мне человек в гражданском.

«Садись в машину», — предлагает оперативник.

Мне хочется сбежать. Я не понимаю, куда меня хотят отвезти. Может, новые обвинения предъявят? Или просто убьют, а труп закопают? В панике я просчитываю всевозможные варианты.

«Куда везти, на автовокзал или автостанцию?» — не отступает оперативник.

Делать нечего, я покорно сажусь в машину. До автовокзала города Покрова мы доезжаем за пятнадцать минут, и я выхожу из машины. Еще темно, на мне чудовищного вида телогрейка с биркой на груди и не менее ужасная шапка. На ногах зэковские ботинки из дермантина.

«Не пугай людей, оторви бирку и сними шапку», — говорит мне на прощание оперативник и уезжает восвояси…

Я стою как во сне и не знаю, что делать. Благо есть деньги. Пугая немногочисленных в столь ранний час прохожих, я захожу в придорожное кафе. Купив кофе и мороженое, начинаю осознавать, что я — свободный человек. Через двадцать минут такси уносит меня навстречу близким, с которыми я встречаюсь между Покровом и Москвой, в населенном пункте под названием Обухово… Слезы радости и объятия. Эти люди были со мной все эти годы. Друг Леонид Беленький, жена Ирина и сын Денис.

Началась новая жизнь.

Послесловие

Прошло больше года после моего освобождения. Наступило время подвести некоторые итоги. Время, проведенное в местах лишения свободы, не прошло для меня бесследно. К сожалению, я не могу забыть того, что со мной случилось, и в своих снах я иногда возвращаюсь в прошлое. Я согласен с классиком, сказавшим, что нормальному человеку тюремный опыт не нужен, но когда он есть, его уже никуда не денешь. В ваших руках находится не просто книга, а часть моей жизни — семь лет и два месяца, проведенные в тюрьмах и лагерях.

Идея написать книгу о событиях, произошедших со мной, родилась достаточно давно, еще во время процесса. Эту мысль, которая помогала мне выживать, я пронес через все эти годы. У меня не было выбора. Меня арестовали, вырвав из жизни на семь долгих лет. Книга мне далась очень нелегко, мне приходилось возвращаться в прошлое и вновь переживать не самые приятные ощущения. Но я делал это, считая это своим долгом. Я хотел донести до людей следующую мысль: то, что произошло со мной, может случиться с каждым.

Некоторые события, связанные с нашим делом, уже вошли в историю, но само дело еще не закончено и ждет своей развязки. Самое интересное — еще впереди.

Следователи и судьи получили квартиры, ордена и медали. Адвокаты — немаленькие гонорары. Некоторые сотрудники компании сорвали приличный куш, выжав из ситуации все, что только можно… Больше всех пострадали обычные сотрудники компании — менеджеры среднего звена, к которым я причисляю и себя. Малаховскому, Курцину, Бахминой пришлось провести годы в тюрьмах и лагерях. Несладко пришлось и другим сотрудникам опальной компании, которые были заочно осуждены в России, а сейчас, находясь в международном розыске, вынуждены жить за границей. Ни одна страна не выдала проходивших по нашему делу людей. Суды Кипра, Испании, Италии, Великобритании единогласно признали политическую мотивированность дела. Согласитесь, что заподозрить суды вышеназванных стран в сговоре достаточно сложно.

Дело ЮКОСа еще далеко от завершения. Ожидают своей очереди в Европейском суде по правам человека многочисленные жалобы фигурантов. Не сказал своего слова Международный арбитраж в Стокгольме. Незаконными решениями, принятыми ради сиюминутной выгоды, в угоду начальству, следователи и судьи заложили мину замедленного действия под российскую систему правосудия. Здесь не помогут миллионы долларов, официально выплачиваемых правительством России международным консультантам, работающим над улучшением имиджа нашей страны за рубежом. Дела Магнитского, ЮКОСа, Pussi Riot, «Болотное дело» — дела знаковые и тревожные, не только являющиеся позором для России, но и представляющие потенциальную угрозу для каждого гражданина нашей страны. Здесь я попрошу патриотов не беспокоиться и не обвинять иностранных агентов во вмешательстве в наши внутренние дела. Вам понравится, когда сосед по подъезду, проживающий этажом выше, будет бряцать оружием, издеваться над своими детьми, дебоширить, шуметь и хулиганить? А когда вы попытаетесь сделать ему замечание, призвать к порядку и соблюдению правил человеческого общежития, нагло вам заявит: «А чего это вы в мои внутренние дела вмешиваетесь?!»…