Ури Геллер - Моя история

Мое выступление на национальном телевидении Норвегии было назначено на 19 января 1974 года. Это был мой первый выход в эфир после триумфального телесеанса в Англии. Поэтому мне было интересно сравнить, чем на этот раз все закончится. Началось интервью. И почти сразу же в студию пошли телефонные звонки. Почти полностью повторялась ситуация с Би-би-си. Различные предметы гнулись в домах по всей Норвегии точно так же, как это происходило в Британии.

После передачи я направился к себе в гостиницу «Континенталь». Нужно было готовиться к новым выступлениям, которые мне вскоре предстояли в ФРГ, Швейцарии, Австрии, Швеции, Финляндии, Дании и Голландии. Мне казалось важным собрать статистические результаты в разных странах и потом свести их в единую систему. Достоверность происходящего была подтверждена записью передач, сделанных норвежским и британским телевидением и радио. Кроме того, с каждым днем росло количество публикаций в самых различных средствах массовой информации. Я снова и снова просматривал заголовки статей, читал научные комментарии, чтобы лишний раз убедиться, что все это не сон.

Для меня остается загадкой, почему эти силы иногда находят свое проявление в самых тривиальных вещах — во всех этих ложках и ключах. Конечно, мне хотелось бы, чтобы их существование приносило какую-то значительную и серьезную пользу.

Когда я вернулся в гостиницу «Континенталь», то подошел к администратору узнать, не было ли для меня каких-то посланий. Администратор передал мне конверт, выглядевший очень солидно и официально. Я его открыл.

Там оказалась визитка Алва Якоба Фостерволла — норвежского министра обороны. На обратной стороне визитки я нашел небольшое послание, из которого понял, что он хочет со мной встретиться и пришлет за мной машину на следующий день.

Я заснул в ту ночь с мыслями о том, что же нужно от меня министру обороны Норвегии? Зачем он хочет со мной встретиться?

Утром норвежские газеты были переполнены сообщениями по поводу странных событий, происходивших по всей стране во время телешоу. Феномен передачи энергии на большие расстояния, который начался с радиотрансляции в Техасе и получил продолжение в Англии, был для меня чем-то качественно новым и большим, чем все, что до этого происходило в моей жизни. Попробуйте представить себя на моем месте — как бы вы себя чувствовали, если бы такие вещи происходили с вами? Я, признаюсь, находился в состоянии какой-то эйфории. Я привык к простым вещам — ну, например, гнутся ключи, начинают ходить старые сломанные часы, — потому что все это происходило со мной с самого детства. Но когда эта энергия, сила стала передаваться через эфир тысячам других людей по телевидению или по радио, я был удивлен не меньше, чем все остальные. И естественно, как все, мечтал узнать научное объяснение этого феномена.

Никто не мог обвинить тысячи людей, сообщавших об удивительных случаях, в том, что они врали или фантазировали. Газетные полосы пестрели фотографиями, изображавшими этих людей с погнутыми ключами, ложками и гвоздями в руках. Вполне возможно, что кто-то из них мог сжульничать и сообщить какую-то недостоверную информацию, чтобы привлечь к себе внимание. Но я убежден, что таких людей не может быть тысячи, тем более во всех самых отдаленных уголках двух стран. Не приходится здесь говорить и о существовании какого-то рода гипнотического влияния или массовых галлюцинаций, ведь после каждого сеанса остаются сотни материальных подтверждений. И в то же время я прекрасно понимаю, что такое странное явление, как это, должно рассматриваться со всех сторон. Умеренная доля скептицизма — вещь хорошая. Единственное, что меня по-настоящему раздражает, — это когда люди отказываются верить увиденному собственными глазами.

В тот день у меня почти не было времени, чтобы хорошенько обдумать смысл и значение записки от министра обороны Норвегии. Но тем не менее я несколько раз вспоминал о ней. И когда днем за мной подъехал к гостинице большой черный «Мерседес», мое любопытство еще больше возросло. Это был очень большой и солидный лимузин. На его капоте даже было место, куда вставляется официальный флаг, но самого флага не было. И хоть в записке говорилось о том, что министр обороны хотел бы со мной поговорить по личному вопросу, я продолжал думать, не связано ли это каким-то образом с министерством обороны, с вопросами безопасности, как это было в Англии. Я не мог не задавать себе эти вопросы.

По дороге мы проезжали мимо длинного серого правительственного здания, окруженного массивным железным забором. И я обратил внимание на несколько торчащих в стороны антенн разных размеров и видов. Шофер сказал, что это военный объект, но толком я не понял, какой именно. Меня заинтересовало, почему он сбавил скорость и мы буквально ползли вдоль железного забора, хотя в этом не было никакой необходимости. Я подумал, что, возможно, в здании есть компьютеры или какие-то радарные установки и он специально едет так медленно, чтобы можно было проверить, оказываю ли я влияние на их электронную аппаратуру. Слишком много довольно странных вещей происходило вокруг, так что мне нужно было быть предельно осторожным, не давая волю моей фантазии. А может, что-то случилось с их электроникой, когда я был в эфире, и теперь они хотели все окончательно проверить. Словом, я ломал голову в догадках.

А когда наконец добрался до дома министра, мы выпили с ним по чашечке кофе, и министр задал лишь один существенный вопрос: может ли моя энергия иметь влияние на ракеты и другие военные объекты? Я не знал, что ему ответить, и рассказал лишь о том, что произошло в Станфордском институте.

Когда я вернулся обратно в гостиницу, меня там ждал Гуннар Моу, корреспондент норвежского журнала «Hay». Он потратил массу времени и усилий, пытаясь с моей помощью разобраться в так называемом «эффекте Геллера», но я так и не смог толком объяснить ему, что же это такое. Тогда он достал принесенные с собой старые часы, которые не ходили уже лет пятнадцать. Я сжал руку в кулак, сосредоточился, и уже через минуту часы пошли. Еще пару секунд оставался в сосредоточенном состоянии, чтобы окончательно убедиться в том, что часы продолжают идти.

Когда мы снова посмотрели на часы, то увидели, что минутная стрелка скрутилась, согнулась пополам, хотя между циферблатом и стеклом было явно недостаточно места для того, чтобы это произошло. Я очень расстроился, что окончательно испортил его часы, но через несколько дней он сообщил мне, что стрелка опять распрямилась и часы ходили очень точно. Вообще-то до меня часто доходят сведения о таких вот задержанных эффектах. Бывают еще такие, как я их называю, параллельные эффекты. Как-то раз я согнул ключ по просьбе моих друзей из Коннектикута Дона и Салли Блин. Через некоторое время они отправились на свою летнюю дачу в Майне и, когда вошли в дом, обнаружили, что запасной ключ, который все это время висел на стене, также согнулся, хотя они убеждены, что его никто не трогал с предыдущего лета.