Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 7. По зимнему следу

Я хотел бы задать вопрос сельским ребятам, за селом у которых, по счастью, ветрячок сохранился: «Исчезни вдруг завтра мельница, правда, ведь поскучнело бы у села?» Уверен, что вы ответите: «Да, поскучнело бы». Значит, надо уберечь ветрячок! Надо посмотреть, не откладывая, нельзя ли починить мельницу, чтобы она стала работать. Это важно – живой организм сам себя сохраняет. Если же ветряку не суждено больше работать, надо его починить и приглядывать как за памятником старины. Уверен, что в деле этом вас поддержит и председатель колхоза, и старики-плотники. Мы в «Комсомольской правде» тоже обещаем поддержку. И если работа будет исполнена, найдем случай непременно сказать о ней.

Но старые ветряки дороги не только тем, кто живет возле них. Мы теперь много и быстро передвигаемся по земле и специально ищем: на что бы взглянуть в путешествии? Значит, судьба старинных построек должна волновать всех. А сельским школьникам мы бы дали совет: все ветряки взять на учет, нанести их на карты, сфотографировать, описать состояние построек (и, может быть, что-нибудь предпринять для их сохранения), а собранный материал передать в Общество по охране памятников, в управления культуры областей и республик.

А Обществу по охране памятников и министерствам культуры в республиках в число построек, подлежащих охране, разумно было бы взять и старые ветряки.

…Заметки эти я написал под впечатлением поездки по Кировской области. Земли в этих местах необычайно красивы и живописны – перелески, холмы, долины речек с копнами сена… И раза три на холмах я видел старые ветряки.

В районе Котельнича один ветрячок стоит вблизи от дороги. Мы сделали остановку и пахучим некошеным лугом пошли к старой мельнице. Оказалось, почти сто лет мельница служит деревне Тепки. В хороший ветер мельница по сию пору способна за сутки смолоть двести пудов зерна.

Мельницу мне показал старик Аркадий Васильевич Толстобров. Был тихий вечер. Крылья ветряка не двигались. Звенели жаворонки над полем, в траве гудели шмели и пчелы. Ребятишки, игравшие возле мельницы, с любопытством нас окружили. Все вместе мы поднялись по скрипучей, белой от муки лестнице наверх, под крышу, потрогали огромные деревянные шестеренки, подержали в ладонях прохладные тяжелые зерна ржи…

Отъезжая, мы раза три останавливались, чтобы с нового места полюбоваться маленькой деревенькой с мельницей на околице.

Окно в природу

Загадочное поведение оленей объясняется просто: рога еще не созрели, но желание состязаться уже появилось. Рога еще мягкие, их легко повредить, и потому в дело пущены ноги. Но обратите внимание, в этих великолепных позах зверей особой вражды мы не чувствуем. Мы видим тут демонстрацию силы и ловкости. Каждый олень как бы стремится сказать противнику и всем, кому полагается видеть этот турнир: «Глядите, какой я статный и сильный, только я имею право продолжить олений род».

Снимок этот немецким фотографом сделан летом. Осенью звери непременно встретятся снова. Вот тогда будет ясно, для чего природа снабдила оленей рогами. Возбужденные звери яростно устремятся навстречу друг другу. Призывный и устрашающий рев, морозный пар из ноздрей, сухой стук рогов – при таких схватках случаются жертвы. Иногда гибнут даже оба противника – сплелись рогами, и все.

Подобные состязания в силе мы наблюдаем в природе повсюду. Загляните на птичий двор и проследите за петухами. Почти наверняка вы увидите сцену, запечатленную на одном из этих снимков. Нечто подобное происходит у куриных птиц и в природе. Вот снимок тетеревов. Кто наблюдал хоть раз тетеревиные игры весной, никогда не забудет этого зрелища. Сначала в темноте слышишь возбужденное бормотание, хлопанье крыльев, а постепенно при свете зари начинаешь различать участников игрища. Косачи делают все, чтобы на них обратили внимание. Угольно-черные крылья, набухшие красные брови, распущенный кипенно-белый хвост и белые «зеркальца» по бокам. Грубых потасовок, как у домашних петухов, тут нет. На поляне видишь сложный ритуал игрища. Круги, пробежки, подлеты кверху. И все сопровождает самозабвенное бормотание и возбужденные, похожие на мяуканье звуки. В конце концов женихи кидаются в драку. Но тут же расходятся, и все начинается снова. Человеку, из шалаша следящему за турниром, трудно назвать победителей. Но тетерка, незаметно сидевшая где-нибудь в стороне, хорошо разбирается в тонкостях состязания…

Столь же поэтичны брачные игры у глухарей, у турухтанов и дупелей. Соловьиное пение, вопреки утверждениям, что это «всего лишь способ обозначить свой участок охоты за насекомыми», наверное, надо рассматривать как способ привлечь подругу. За умением хорошо петь стоят, наверное, все другие достоинства, необходимые соловьиному роду.

Брачные игры и поединки мы наблюдаем у многих животных. Любопытно отметить: в схватках подчеркнуто демонстрируются достоинства, особо необходимые данному виду для выживания. Козлы в горах становятся на дыбы, сшибаются лбами на маленьких каменистых площадках. При равной силе побеждает способность к ловкости и устойчивости. Обитателям гор иметь эти качества крайне важно. Для страуса залог процветания в жизни – крепкие ноги. Турниры у страусов – это состязание в беге. Зайцы, собираясь перед весной на полянах, дерутся, стараясь как можно выше подпрыгнуть и достать соперника ударами задних ног. «Волка кормят ноги…» Значит, следует ожидать, что в поединках способность бегать играет большую роль. И действительно, наблюдения показали: прежде чем схватиться зубами, соперники по кругу «демонстрируют работу ног».

В турнирных схватках животных, как правило, нет стремления физически уничтожить противника. Показать силу, прогнать, напугать – вот обычный финал поединков. Будь иначе, каждый вид животных быстро бы подорвал свою численность. Пожалуй, только волк стремится прикончить соперника (иногда в этом ему помогает и самка). Но и тут проявляется мудрость природы. В критический момент признавший себя побежденным подставляет противнику шею (самое уязвимое место), и происходит чудо: разъяренный соперник, мгновение назад готовый сомкнуть смертельные челюсти, в замешательстве прекращает борьбу…