Татьяна Умнова - Людовик XIV. Личная жизнь «короля-солнце»

«Я не могу больше выдерживать его высокомерие, — жаловался в письмах Людовик кардиналу, — он считает всех недостойными себя и только корчит из себя вельможу».

Король страдал и при этом с каким-то мазохистским упорством продолжал любить своего «ангела».

Сен-Мар никак не желал хранить целомудрие и втайне от короля посещал любовниц, — Марион де Лорм и мадемуазель де Шемро. Людовику, конечно же, об этом докладывали. Сен-Мар был транжирой с огромными запросами, он хотел денег, титулов, земель, и стоил хорошо безумно дорого. А самое главное, — он захотел занять место кардинала Ришелье и устроил очередной заговор с целью свержения его высокопреосвященства.

Этот заговор был верхом глупости и коварства, он был последней каплей, переполнившей чашу терпения короля. Сен-Мар был схвачен, осужден и, вместе со своим другом де Ту, приговорен к казни. Он до последнего надеялся, что Людовик пощадит его, но этого не произошло.

Сен-Мар был казнен в сентябре 1642 года. Еще через три месяца умер и его враг кардинал Ришелье. А уже через год в мир иной отправился и Людовик XIII.

С ранней юности Людовик был чрезвычайно слаб здоровьем. Перечисление всех недугов, которыми он страдал, могло бы занять несколько страниц и привести в ужас читателя. Общая ослабленность организма закончилась тем, что у Людовика развился туберкулез, который в итоге и свел его в могилу.

Последние месяцы жизни короля были крайне тяжелыми.

Людовик умирал и знал об этом. К счастью, о самом главном он успел позаботиться, — у него был наследник, который займет его трон.

Его отношения с сыном были не очень хороши. Мальчик был еще слишком мал, проводил много времени с матерью и любил ее, а отца видел не так уж часто. А когда видел — король был чаще всего мрачен и угрюм, естественно, ребенок его боялся.

Людовика расстраивало это, но вместо того, чтобы попытаться быть хорошим отцом, он предпочитал жаловаться.

«Я недоволен своим сыном, — писал он кардиналу Ришелье, — стоит ему увидеть меня, как он заходится в крике, словно перед ним возник дьявол, и вечно взывает к матери. Нужно отучать его от этих злых замашек и как можно скорее, насколько это возможно, отлучить его от королевы».

Предпринять что-либо но этому поводу Людовик XIII успел. Времени у него оставалось совсем немного, и нужно было решить особенно важные государственные дела, оставить завещание. Все еще не доверяя своей супруге, король не желал давать ей полноту власти и назначил регентский совет. Во главе его поставил своего брата Гастона Орлеанского. В совет также входили принц Конде, канцлер Сегье, суперинтендант Бутийе, государственный секретарь Шавиньи и ставленник Ришелье — кардинал Мазарини.

И совсем уже незадолго до смерти Людовик назначил крещение дофина.

Торжественный обряд произошел 20 апреля 1643 года.

Крестными родителями его стали кардинал Мазарини и принцесса Конде.

Рассказывали, что после крещения мальчик подошел к постели больного отца.

— Как вас теперь зовут? — спросил его король.

— Людовик XIV, папочка, — ответил малыш.

— Пока еще нет, сын мой, — слабо улыбнулся Людовик XIII, — но, возможно, уже скоро…

Через двадцать пять дней, 14 мая 1643 года, он умер.

Благодаря Александру Дюма она стала одной из самых знаменитых королев в истории человечества. И это не преувеличение. Во всем мире на протяжении многих поколений подростки читают, а взрослые — с наслаждением перечитывают «Трех мушкетеров». А если кто-то не прочитал — то уж фильм-то видел точно, ведь эта книга экранизировалась не меньше пятнадцати раз в разных странах, в разные времена. Поэтому все слышали про Анну Австрийскую. Про королеву, которую любил английский герцог Бэкингем. Про королеву, которую ненавидел, тайно к ней вожделея, кардинал Ришелье. Про королеву, которой муж подарил алмазные подвески, — а она отдала их Бэкингему — а об этом узнал кардинал. Алмазные подвески на голубом парчовом банте… Из-за них в романе — и в фильмах — было столько суеты! А больше про нее, как правило, ничего и не знают. Для большинства она так и осталась героиней Дюма — королевой с алмазными подвесками.

«Если король казался благороднейшим дворянином своего королевства, то королева, бесспорно, была прекраснейшей женщиной Франции».

Александр Дюма «Три мушкетера»

Анна родилась в августе 1601 года в Испании, — а «Австрийской» звалась всю жизнь потому, что мать ее, принцесса Марианна, была родом из Австрии, из дома Габсбургов. Габсбурги по происхождению — австрийская династия, однако «Австриячка» (как ее называли в народе) Анна никогда в жизни не была в Австрии. В отличие от другой французской королевы из династии Габсбургов — Марии-Антуанетты, которую во Франции также будут называть «Австриячкой», но ее уже — по праву происхождения.

От матери Анна унаследовала свою ослепительно-белую, нежную, прозрачную кожу, роскошные рыжевато-белокурые волосы и крупный, очень яркий рот с полной нижней губой: эта губа была отличительной чертой всего рода Габсбургов, у одних — как у Анны — она казалась «надменно вывернутой», у других — «отвисшей».

От отца, испанского короля Филиппа III, Анна унаследовала высокий рост, точеный нос с горбинкой и большие, чуть навыкате, ярко-голубые глаза.

А в общем-то, она была красивой девочкой, а с возрастом превратилась в еще более красивую женщину. Все современники — даже те, у кого не было причин льстить — отмечали ее высокий рост, царственную осанку, великолепную фигуру, соблазнительную полноту груди и плеч, необыкновенной красоты руки. Но особенно много комплиментов Анна Австрийская получала благодаря своей коже. Некоторые даже говорили, что кожа ее так прозрачна, что, когда королева пьет красное вино, видно, как оно течет в горле… Сейчас этот комплимент кажется сомнительным и даже не слишком аппетитным. Но тогда нежность кожи была признаком бесспорно аристократического происхождения — вспомнить хотя бы «Принцессу на горошине»! — только у настоящих принцесс кожа так нежна, что они чувствуют горошину сквозь двенадцать тюфяков и двенадцать перин! Кожа Анны Австрийской была так чувствительна, что прикосновение обыкновенного полотна вызывало на ней раздражение. Она не признавала иного нательного и постельного белья, кроме батистового. Простыни, которые делались на заказ для Анны Австрийской, были так тонки, что каждую можно было протянуть сквозь кольцо. Кардинал Мазарини, ее возлюбленный и тайный супруг, сказал как-то раз: «Если Вы, сударыня, попадете в ад, то вместо обещаемых всем грешникам мучений для Вас достаточно будет стлать на постель парусинные простыни!» Анна сочла эту шутку изысканной и милой…