Тигрий Дулькейт - Лыковы

Раскол внес существенные коррективы – уход в Сибирь резко увеличился. Особенно бурное переселение наблюдалось в XVIII веке. И основная масса раскольников старалась миновать всякие посты и тайно поселиться где-нибудь в глухомани, избегая контактов с представителями власти, переписи и учета населения. Почему и появились позднее такие названия поселков, заимок, как, например: Тайна, Скрытное, Глушиха, Залесово и другие. Вообще в названиях населенных пунктов четко отражаются местность, фамилии первопоселенцев и обстоятельства, с которыми связаны эти поселения.

Обживая и осваивая новые места, крестьяне подробнее узнавали об окружающей местности и старались перекочевать в такие места, где побогаче природа. А Алтай и вообще юг Западной Сибири оказались, несомненно, богаче других мест, поэтому приток в эти благодатные места русских крестьян шел довольно бурно.

В начале XVIII века переселение на Алтай шло осторожно. Это было время, когда известныей уральский заводчик Акинфий Демидов, получив разрешение правительства, приступает к строительству медеплавильных заводов, для работы на которых требуется рабочая сила.

К заводам приписывают пришлых и беглых крестьян, хотят они этого или не хотят. С целью учета на Алтае приступают к переписи населения. И за первые тридцать лет XVIII века было проведено три переписи. Все это настораживало людей и заставляло либо крайне осторожно переселяться, либо на время отложить переселение на Алтай.

Положение раскольников с годами усложнялось. Карательные меры против них, которые были организованы и властью, и церковью по всей России, принуждали раскольников уходить все дальше и дальше в глубь Сибири, в труднодоступные места Алтае-Саянского нагорья. Особенно обострились отношения раскольников с властью при царствовании Петра I после попытки покушения на него. Ко всякого рода гонениям и унижениям прибавилось и материальное наказание. Раскольники должны были платить двойной налог. Последователи Петра I ничуть не ослабили давления на раскольников: ни жестокая немка Анна Иоанновна, ни более спокойная Елизавета Петровна не приняли никаких мер к облегчению положения раскольников на их родной земле.

А в царствование Анны Иоанновны, когда Россией правили такие кровавые чужеземцы, как Остерман, Бирон и им подобные, всячески высмеивалась и вытеснялась русская культура. Именно при царствовании этой клики староверы в третий раз ударились в бега и уходили в таежную глухомань необъятной Сибири, где столетиями, как святыню, сохраняли русскую культуру. Парадокс – русские люди уходили со своей исконной земли, теснимые иноземцами, никаких прав и отношения не имеющими к России. Как тут можно было мириться со своей властью, предавшей свой народ.

Многие не выдерживали такого страшного давления и, видя безысходность своего положения, уходили из жизни через самосожжение. К этому страшному обряду самоубийства на протяжении многих десятилетий прибегали раскольники по всей России, включая Сибирь и в частности Алтай, и никакие указы, увещевания не могли остановить этого жуткого явления. Только за первую половину XVIII века на Алтае произошло несколько случаев групповых самосожжений, в результате чего ушли из жизни сотни ни в чем неповинных людей. Это была одна из крайних форм протеста против карательных мер и других фактов насилия и притеснения раскольников.

Вообще, надо отдать должное этим людям – никто и ничто их не держало. Стремление жить вольно, свободно и быть верными старой вере вот главная цель, к которой стремились раскольники. А это была как раз любовь к своей Родине, к многострадальной России. И не их вина, что постоянные гонения, преследования и даже физическое уничтожение как инакомыслящих сделали этих людей замкнутыми, не словоохотливыми, упрямыми и в какой-то мере скупыми. Жизнь заставила их брать все это на вооружение и быть всегда настороже, беречь все, что необходимо для выживания. Главное, что берегли больше всего и с чем никогда не расставались – это книги дониконовского церковно-славянского письма в кожаных переплетах, медные позеленевшие распятия и иконы. И если приходилось внезапно бросать все, уходить в бега, этих культовых предметов никогда не бросали, забирали в первую очередь. И несмотря ни на что, эти люди выжили в вековой борьбе и остались верны старой вере и тем обычаям и обрядам, которые существовали на Руси до страшного времени, названного расколом.

Сами раскольники в своей среде так же были непримиримы со всеми, кто колебался, кто смалодушничал, кто как-то проявил желание уйти в «мир». Не щадили никого. Либо в лучшем случае изгоняли из поселений, либо жестоко наказывали, вплоть до физической расправы. Такое положение продолжалось десятилетиями.

Первый, кто вспомнил об ушедших за рубеж русских людях, был царь Петр Федорович III. Это он, узнав о том, что за границей в разных странах проживает очень много русских, несогласных с новой верой, и что их пы тались силовыми методами отлучить от старой веры, встал на их защиту. В изданном им указе разрешалось беспрепятственное возвращение в Россию всех ушед ших во время раскола. Не разрешалось чинить никаких препятствий в исполнении ими церковных законов. Отвращать раскольников от старой веры предлагалось не принуждением и огорчением, а увещеванием. Все это Петр III обосновал так: «...ибо внутри Всероссийской империи и иноверные, яко магометане и идолопоклонники, состоят».

Короткое время царствовал Петр III, и по-настоящему внедрить данный указ не успел. Однако именно при нем акты самосожжения прекратились. Это было начало новых отношений к расколу.

Придя к власти в результате переворота, Екатерина II, прекрасно понимая, что подобные указы необходимо претворять в жизнь тем самым получать одобрение в народе, обнародовала в первый год своего правления указ, который значительно подробнее толковал указ Петра III и был претворен в жизнь. В указе говорилось, что все бежавшие в таежные дебри, за границу могут вернуться на родину, носить бороды, не платить податей, носить любую одежду и селиться в любых местах. Отменен был также двойной налог, освобождены насильно заточенные в монастыри. Слово «раскольник» было запрещено, и дано полное прощение за побег и преступления, совершенные до указа. Раскольники могли занимать общественные должности в городах. Это был серьезный гуманный шаг. С радостью восприняли этот указ все, кто о нем узнал. Родина для них была дороже всего и лучше любой страны мира. Но возвращаться не спешили. Остерегались, и процесс возвращения растянулся на годы.