Лиз Кертис - Все та же старая история: Корни антиирландского расизма

В 1172 году (король Генрих II высадился в Ирландии и начал завоевание в 1171-м — прим. перев.) папа Александр III писал, что Генриху в его деле «помогал сам Господь, поскольку ирландцы забыли страх Божий и, разнузданные, блуждали во тьме по губительным и опасным путям порока», и призывал короля Англии «привести ирландцев к законам христианской веры.»

Подобные оправдания завоеваниям (т. е. преследование по религиозным причинам) были в то время весьма распространены в Европе.

Крестоносцы, охотясь за сокровищами, и намереваясь обеспечить себе торговые пути на восток, выступили под знаменами освобождения христианских святынь в Иерусалиме.

В Англии же за крестоносцами тянулся след еврейских погромов; так, например, в 1190 году в Йорке было убито 150 евреев.

Норманнское видение ирландцев во многом сформировало и отношение к ним англичан. Об этом свидетельствуют, в частности, рукописи Джеральда Валлийского, священнослужителя, чьими предками были и норманны и валлийцы.

Джеральд происходил из рода норманнского лорда Марчера, активно участвовавшего в завоевании Ирландии.

Сам Джеральд впервые посетил Ирландию в 1183 году, а затем — в 1185, на этот раз уже как приближенный короля Генриха II и учитель его сына Джона.

В своих работах об Ирландии, Джеральд Валлийский всячески прославляет норманнское завоевание.

Книга Джеральда Валлийского «История и топография Ирландии», посвященная королю Генриху, состоит из трех частей.

В первой части описаны географическое положение, флора и фауна Ирландии, во второй — «чудеса и чудесное», как, например, «рыба с тремя золотыми зубами», а в третьей — местные жители и их история.

Джеральд откровенно восхищается природными богатствами страны, что не мешает ему в то же время презрительно отзываться о населении.

Ирландцы предстают перед нами как народ, во всех отношениях уступающий норманнам.

Джеральд Валлийский рассматривал занятие скотоводством — основу ирландской экономики — как низшую по сравнению с земледелием, требовавшим постоянного проживания на одном месте:

«Вся их жизнь — это скот, да и сами они живут как скот. Они совсем не продвинулись, не отошли от пастушьего образа жизни.»

Он находит ирландские обычаи, включая манеру одеваться и «их развевающиеся волосы и бороды варварством.»

Отсталость этого народа, по его мнению, происходит от удаленности Ирландии, а именно: «Ирландцы были оторваны от благонравных и законопослушных людей.»

Несмотря даже на то, что Джеральд неплохо отзывался о служителях церкви в Ирландии, религиозные обряды и бракосочетание вызывали у него отвращение: «Это нечистый, погрязший в грехе народ. Изо всех обращенных, они менее всего сведущи в основах веры. Они не платят церковной десятины, не жертвуют церкви первых плодов своего урожая, не заключают браков. У них существует и кровосмешение.»

Такая резкость, возможно, объясняется необходимостью развенчать устоявшийся образ Ирландии как центра христианства и цивилизации.

По свидетельствам Джеральда, ирландцы коварны, склонны к предательству и нарушению клятв.

По мнению историка Роберта Бартлетта, англонорманны считали ирландцев и валлийцев «коварными», поскольку те, сопротивляясь завоевателям, не видели необходимости соблюдать временные договоры о перемирии или капитуляции и нападали на завоевателей при первой же возможности, пытаясь восстановить свою независимость.

Джеральд Валлийский, однако, находит одну-единственную сторону жизни ирландцев достойной одобрения. Как и последующие поколения завоевателей, он признает артистический талант покоренного народа: «Только их искусство в обращении с музыкальными инструментами нахожу я достойным похвалы. В этом они, как мне представляется, намного превзошли все те народы, что мне приходилось видеть.»

Сами ирландцы, впрочем, относились с некоторым скептицизмом к претензиям норманнов на более высокий уровень развития.

Джеральд Валлийский описывает также, что ответил архиепископ Кашельский, один из старших иерархов ирландский церкви, на обвиняющий вопрос о том, почему в Ирландии нет мучеников:

«Наш народ, при всем его варварстве, неотесанности и грубости, всегда почитал и уважал слуг церкви, и ни разу не поднял руку свою на Божьих святых.

Теперь, однако, к нам прибыли люди из тех королевств, где знают, как творить мучеников и к тому привыкли. С этого времени и у Ирландии будут свои мученики, как и у других государств.»

Пророческие слова, не правда ли?

Работе Джеральда суждено было формировать отношение англичан к ирландцам еще на протяжении нескольких столетий.

Первоначально с его трудом могли ознакомиться лишь представители узкого круга избранных, так как писал он по-латыни, книгопечатание еще не было изобретено, а грамоту в обществе знали лишь единицы.

Тем не менее, в последующие века влияние взглядов Джеральда Валлийского распространялось все шире. В период правления королевы Елизаветы I книга была издана уже в английском варианте, что совпало с дальнейшими действиями Англии по завоеванию Ирландии, и нашла большой отклик у читателей, так как представляла собой прекрасное собрание анти-ирландских предрассудков.

Утверждения Джеральда, что ирландцы — варвары великолепно сочеталось с колониальными представлениями англичан: книгу продолжали цитировать еще семь веков как достоверный и ценный исторический материал.

Ирландский историк 17-го века Шахрун Кейтин пишет:

«Все современные галлы, сочиняющие об Ирландии, пересказывают Валлийца[1]…, поскольку именно он сподвиг их на написание лживой истории Ирландии, не оставив им выбора.»

Попытка норманнов завоевать Ирландию и установить там феодализм была менее успешной, чем их действия в Англии.

Подчинить кельтов оказалось сложнее, по сравнению с более организованным и менее подвижным обществом англо-саксов, а, кроме того, процессу препятствовали большие расстояния.

Несмотря даже на то, что некоторые кельтские правители приняли власть короля Генриха, от кельтских обычаев никто не отказался и дань платить не стал.

Норманны не были расистами — в современном понимании этого слова — поэтому значительная часть колонистов была быстро ассимилирована местным населением, а норманнская знать при этом приобрела статус кельтских вождей.

Область, полностью контролируемая англичанами, располагалась вокруг Дублина и носила название «Пэйл». В зависимости от исторического периода Пэйл сильно изменялся в размерах. Само слово «pale» означает «граница», а фраза «beyond the Pale» (букв. «за пределами Пэйла» — прим. перев.) вошла в английский язык как «нечто варварское» и «социально неприемлемое».

К 1250-му году англо-норманны контролировали уже около трех четвертей Ирландии — и с этого времени их власть начинает постепенно угасать.

Ирландцы, в союзе с ассимилированными норманнами, яростно сражались, отвоевывая свои территории.

К четырнадцатому веку норманны, жившие за пределами Пэйла, настолько слились с местным ирландским населением, что англичанам, дабы остановить этот процесс, пришлось создать особый свод законов, носивших явный оттенок апартеида.

Килкеннийский статут 1366 года запрещал браки между англо-норманнами и ирландцами, прием лиц ирландского происхождения в принадлежащие англичанам духовные учреждения, не позволял поселенцам слушать местных певцов и сказителей, а также перенимать ирландское платье и традиции, как, например, хёрлинг (hurling — спортивная игра. — прим. перев.).

И все же эти законы не возымели особого действия на общем фоне активного сопротивления кельтов. Ирландцы — за исключением тех, кому завоевание было выгодно — физически и идеологически противостояли англо-норманнам, отказываясь воспринимать чуждые власть и традиции.

В четырнадцатом веке, например, ирландская знать сетовала папе Иоанну XXII на сложившуюся ситуацию: «Ирландцы потеряли, а не выиграли от вмешательства англичан, которые лишили их древних письменных законов.»

В течение нескольких дальнейших столетий отношения между английскими правителями и населением Ирландии оставались практически без изменений: англичане продолжали подчинять себе ирландцев, а те — сопротивляться.

В результате отрицательный образ ирландца, порожденный и оправданный колониальной политикой и порабощением, постоянно поддерживался, приобретая все новые и новые черты в соответствии с велением времени.

Очередное завоевание Ирландии началось в шестнадцатом веке, при Тюдорах. Именно в этот период англичане начали оформляться в нацию — в современном смысле слова. Зарождается английский национализм.