Итоги Итоги - Итоги № 35 (2012)

Суть происходящего в «Эволюции Борна» можно описать по признакам подобия: фабульная схема похожа на «Идентификацию Борна», но только без амнезии героя, история про вирус — на вторую «Миссию», стробоскопический монтаж напоминает разом все фильмы последних лет про приключения агентов, а Джереми Реннер («Мстители») чем-то напоминает Джерарда Батлера. В общем, принцип известный: я тебя слепила из того, что было.

Тони Гилрой, сменивший в режиссерском кресле борнианы Пола Гринграсса, писал сценарии для всей предыдущей трилогии. Но там у него в качестве основы были хорошие романы Роберта Ладлема. После смерти писателя продолжать истории про Борна взялся Эрик ван Ластбадер и настрогал уже несколько книжек. Но Гилрой не воспользовался его серией, а сам сочинил историю, собрав в горстку сюжетные штампы. Понять его можно — отыгрывать снова и снова мотив потери памяти глупо. Найти что-то свежее — крайне трудно. А смысл такого кино вовсе не в сюжете, а в постановке трюковых сцен и спецэффектах. Так вот эта компонента картины не вызывает ни малейших нарицаний. К тому же авторы разумно дают передохнуть зрителю, замедляя скорость и показывая сверхкрупные планы (особенно если смотреть кино в формате IMAX) героев, чтобы продемонстрировать у них какие-то зачатки психологии. И вот тут удивительным образом оказывается, что Эдварду Нортону (он играет главу секретного отдела ЦРУ) и Рэйчел Уайс изобразить совершенно нечего, а Реннер как раз неплохо справляется с разными выражениями лица.

Что касается сюжета: если Борн разоблачал проект «Тредстоун», то Кросс — проект «Ауткам». Ну, тайны ЦРУ, ну, выращенные на чистой фармацевтике «универсальные солдаты», прикованные к конторе необходимостью принимать синие (интеллект) и зеленые (физкультура) таблетки. Ерунда для пятиклассников. Смешно, конечно, что герой изначально человек с очень низким IQ, после детдома прибившийся к армии и готовый отдать свое тело под эксперименты спецслужб, лишь бы обрести хоть какое-то подобие родителей, которые будут за ним следить, заботиться и говорить, что надо делать. Да и вирусолог Марта (Уайс) комический персонаж. Оставшись единственной выжившей в бойне, которую устроили в секретной лаборатории, она бесстрашно бросает всем, приехавшим к ней убивать или спасать: «Я научный работник!» И вот эта пара весь фильм мчится за чудодейственной дозой, которая навеки оставит Кросса в состоянии безупречной боевой машины. Расстреливает по дороге самолеты, волков, оперативников из ЦРУ, охранников тайных производств и азиата-терминатора.

...Ни один мирный житель не пострадал. Продолжение следует.

Выход из Сумрака

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Книга

В продаже «Новый дозор» Сергея Лукьяненко

«Дозорный» цикл — тот самый бриллиант в писательской короне, без которого Сергей Лукьяненко, может, и не стал бы королем современной российской фантастики. А сюжеты его книг вкупе с гением Тимура Бекмамбетова не породили бы одни из самых дерзких блокбастеров нулевых — «Ночной дозор» и «Дневной дозор». Достаточно вспомнить, что на каком-то этапе «НД» начисто переиграл в российском прокате все западные блокбастеры и собрал весьма неплохую кассу в США. Случай, прямо скажем, нечастый. А одноименная ролевая игра, а множество компьютерных стрелялок и бродилок на эту тему?

Конечно, для самого Лукьяненко это был успех с оттенком некоторого недоумения. В самом деле, а почему только «Дозоры»? А как же «Спектр», «Геном», «Императоры иллюзий», «Лорд с планеты Земля»? В этой жанровой категории экранизировали не их, а «Обитаемый остров» Стругацких (причем с весьма, скажем так, спорным результатом). Неизбежно возникал вопрос: почему транзитную визу в современный масскульт получил только один, хотя и разветвленный «дозорный» сюжет?

Может быть, приблизиться к разгадке позволяет пятая книга «дозорного» цикла, которая уже успела стать одним из лидеров продаж. Заметим мимоходом: писатель долго и умело держал паузу, на журналистский вопрос «А будет ли продолжение?» отделывался отговорками: мол, когда-нибудь да как-нибудь. Пауза получилась почти по Станиславскому. Наконец долгожданная реплика прозвучала, выход из Сумрака состоялся. Что же приготовил для нас мастер городского фэнтези доктор Лукьяненко (так порой величают автора читатели его блога dr-piliulkin.livejournal.com)?

Сюжет пятой книги содержит весьма неожиданное развитие мотивных линий, заявленных в четырех первых. Даже чересчур неожиданное. Но тем не менее неизбежное. Дело в том, что мир лукьяненковских «Дозоров» довольно замкнутый, и каждая новая серьезная коллизия требует от автора перетряски всех его основ. Например, в «Сумеречном дозоре» неожиданно выяснилось, что простого человека можно превратить в Иного с помощью магической книги «Фуаран» (в первых частях сериала это был бы полный нонсенс), чем и воспользовалась ведьма Арина. И вообще совместное противостояние Темных и Светлых магов силам Инквизиции на первый взгляд казалось чем-то немыслимым. В «Новом дозоре» экзотики тоже хватает. Магии и боевых заклинаний стало меньше, зато Лукьяненко сосредоточился на теме пророчеств и предсказаний, которые способны перевернуть мир. Его герои сражаются не друг с другом, как раньше, а с порождением Сумрака — Тигром (он же Палач). И вообще оказывается, что изначальных сил вовсе не две (Тьма и Свет), а только одна — Сумрак. Для поклонников писателя это звучит как откровение. Бывшая ведьма, а ныне светлая ведунья Арина мучается вопросом: удалось ли ей предотвратить неизбежный распад России в результате Первой мировой при помощи революции 1917-го, к которой она волшебным образом сдвинула линии вероятности? Или это была только отсрочка неизбежного, как утверждает китайский маг Фан Веньян? И катастрофа русского мира наступит вот прямой сейчас, в наши дни? Окончательный ответ, как дает нам понять Лукьяненко, мы увидим сами, он у нас в буквальном смысле за окнами.

Но уже сейчас можно утверждать: городское фэнтези Лукьяненко порой очень напоминает социально-критический роман. Простой и ненавязчивый по форме, но глубокий по сути, как у братьев Стругацких. И успех «Дозоров» отчасти связан с тем, что они наследуют эту социально-философскую линию в фантастике, хотя во многом и полемичны по отношению к мэтрам А. и Б. В чем и почему — внимательный читатель разберется сам.

Выставка у дачи

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Выставка

Инсталляции Анны Желудь выставлены в Гридчинхолле

«Последняя» (так она называется) выставка знаменитой художницы, участницы Венецианской биеннале Анны Желудь открылась неподалеку от Москвы в галерее Гридчинхолл, что в селе Дмитровском. Столичной площадки для Желудь не нашлось. Планы Московского музея современного искусства и Центра современного искусства расписаны чуть ли не на год вперед. Помещение, называемое Гридчинхоллом, вернее можно было бы назвать сараем, хотя просторным и аккуратно прибранным. Зал открылся три года назад по инициативе предпринимателя и любителя искусства Сергея Гридчина и по сути является продолжением его дачи. Вспоминается советское время, когда возникла форма показа неофициального искусства в частных пространствах, которыми, как правило, были коммунальные квартиры. Тогда в коридорах и на кухнях шпалерно развешивалась живопись, а у дверей дежурил милиционер. В Гридчинхолле целых 400 метров экспозиционной площади, но все равно развеска (в случае Желудь — скорее расстановка) такая же плотная, как на советских «квартирниках». Выставлена Opera completa — все работы Желудь за последние несколько лет, так что создается впечатление, будто попал не на выставку, а в открытое хранилище. Инсталляции, с которыми работает Желудь, — жанр пространствоемкий, требующий больших музейных залов. Будучи выставлены все вместе, произведения сильно мешают друг другу.

Выставку открывает классическая инсталляция Желудь, повторяющая жилую комнату. Спаянные из металлических прутьев конструкции воспроизводят предметы незамысловатого быта городских жителей — компьютеры, вешалки, кухонный скарб. Бытовые вещи, будто нарисованные уверенной рукой художника, пересекаются под разными углами, превращаясь в настоящую графику, — потрясающий эффект! Желудь пришла к этим формам лет десять назад, когда ее ржавые конструкции с грубой спайкой служили эффектным противовесом жирному искусству 90-х.