Борис Соколов - Москва мистическая, Москва загадочная

Тем не менее до сих пор некоторые олссийские исследователи полагают, что список Веттермана был найден в 1822 году, когда профессор римского права Дерптского университета Христиан Дабелов попросил городские архивы Эстляндии прислать ему интересные исторические рукописи и документы. Из Пернова (Пярну) ему будто бы пришел пакет, где лежали два листочка. Текст был написан на старонемецком языке почти выцветшими чернилами. И когда профессор его прочел, то понял, что имеет дело с мировой исторической сенсацией. В 1822 году в статье «О юридическом факультете в Дерпте» Дабелов опубликовал выдержку из документа, названного им «Указателем неизвестного лица». Это был список рукописей только юридического содержания, некогда находившихся, по его словам, в библиотеке русского великого князя или царя.

В каталоге говорилось о 800 книгах, но названия были указаны не у всех. В дальнейшем выяснилось, что среди книг упоминались не только юридические, но и исторические, философские и поэтические сочинения, в том числе 142 тома «Римской истории» Тита Ливия (до наших дней сохранилось 35 томов); Цицерон, «Де република» (сохранились отрывки) и восемь книг «Историариума» (это сочинение до сих пор неизвестно); 20 томов «Истории» Публия Корнелия Тацита (сохранились четыре тома и отрывки из пятого); «Светониевы истории о царях… Тацитовы истории. Вергилия Энеида и Итх…» «Итх…», как сразу понял профессор, – это «Итхифалеика», популярная среди современников Вергилия, но давно уже считавшаяся утерянной. Кроме известных гимнов Пиндара, библиотека содержала и другие его стихотворения, о которых не знал никто. Среди греческих книг были упомянуты «Полибиевы истории» (всего их было 40 томов, до нашего времени дошли пять; сколько было в библиотеке русского царя – неизвестно). В списке фигурировали: «Базилика, новелла конституционес. Каждая рукопись также в переплете», «Гефестионова географика», «Оратории и поэмы Кальвуса», «Юстинианов кодекс конституций и собрание новелл». Многие из перечисленных книг были частично или полностью утрачены, о некоторых ученые узнали лишь из списка Дабелова.

В отличие от пастора Веттермана, который то ли существовал, то ли был придуман Ниенштедтом, Дабелов был лицом вполне реальным и уважаемым в научных кругах. Вот что сообщалось о нем в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона: «Дабелов (Христофор Христиан, барон фон Dabelow, 1768–1830) – профессор в Галле и Лейпциге; с 1819 г. профессор римского и германского права в Дерпте. Его сочинения: «Versuch einer ausführlichen Erläuterung der Lehre von Concurs der Gläubiger“ (1792-93); „Geschichte sämmtlicher Quellen gemeinen positiven Rechts“ (1797); „Ueber die Verjährung“ (1805—7); „Handbuch des Pandektenrechts“ (1816—18)».

Дабелов работал в библиотеках и архивах Италии и Франции, Гёттингена и Гейдельберга. Он написал: «Очерки по истории Римского государства и его права», «Историко-догматические очерки древнегерманского частного права», «Древнеримское право» и ряд других вполне академических сочинений.

Сделав копию со списка, Дабелов отправил документ обратно в Пернов. Другой немецкий профессор Вальтер Клоссиус в 1826 году приехал в Пернов, чтобы прочесть список в подлиннике, но никаких следов его не нашел. Потом Клоссиус долго и безуспешно искал Либерею в Москве.

Сообщение Дабелова, вероятно, так и затерялось бы на многие годы, если бы им не заинтересовался молодой ученый Фридрих-Вальтер Клоссиус (1795–1838). Он изучал право в Тюбингенском университете и приобрел авторитет в ученых кругах благодаря сенсационной находке в миланской Амброзианской библиотеке новых отрывков из «Юридического кодекса» императора Феодосия. В апреле 1824 года он стал ординарным профессором кафедры уголовного судопроизводства, истории, права и юридической словесности Дерптского университета и познакомился с Дабеловым, который, в свою очередь, рассказал ему об описи библиотеки русских царей. В ноябре 1824 года в письме к одному из своих коллег Клоссиус сообщал, что «существует рукописный каталог библиотеки князя Ивана Васильевича Великого, супруга принцессы Софьи, племянницы последнего греческого императора. Этот князь купил много рукописей на Востоке». Дабелов утверждал, что отослал оригинал списка обратно в Пернов. Клоссиус отправился туда, но в местном архиве ему заявили, что ни о каком профессоре Дабелове не знают и никаких каталогов царских библиотек у них нет и никогда не было.

А в 1834 году, незадолго до смерти, Клоссиус опубликовал статью «Библиотека великого князя Василия Иоанновича и царя Иоанна Васильевича». В ней была впервые была опубликована «Записка анонима» и подробный рассказ о ее находке. По утверждению Клоссиуса, Дабелов в Дерпте занимался поиском материалов по истории лифляндского права и «получал с разных сторон документы, которые сообщались ему частию от разных посторонних лиц». В 1826 году Клоссиус узнал от Дабелова, что среди этих бумаг находились четыре «связки или тетради», обозначенные им как «Collectania Pernaviensia». Одна из них «была писана не одною рукою, а разными почерками, на бумаге разных форматов, большего и меньшего, и, по-видимому, состояла из документов, которые были сшиты вместе без всякого порядка». Среди этих документов, относящихся к истории Дерпта и Пярну, «находилось на 1,5 или 2 листах известие одного дерптского пастора, который имел в своих руках рукописи московского царя». Оно «было написано на простонародном немецком наречии… мелкими буквами и чрезвычайно нечетко, желтыми некрасивыми чернилами и на бумаге, также совсем пожелтелой».

В статье Клоссиус привел текст сообщения дерптского пастора, переданный ему Дабеловым:

«Сколько у царя рукописей с Востока.

Таковых было всего до 800, которые частию он купил, частию получил в дар. Большая часть суть греческие, но также много и латинских. Из латинских видены мною:

Ливиевы истории, которые я должен был перевести.

Цицеронова книга de republica и 8 книг Historianim.

Светониевы истории о царях, также мною переведенные. Тацитовы истории.

Ульпиана, Палиниана, Павла и т. д. Книга Римских законов. Юстиновы истории.

Кодекс конституций императора Феодосия. Вергилия Энеида и Ith.

Calvi orationes et poem.

Юстинианов кодекс конституций и кодекс новелл.

Сии манускрипты писаны на тонком пергамине и имеют золотые переплеты.

Мне сказывал также царь, что они достались ему от самого императора и что он желает иметь перевод оных, чего, однако, я не был в состоянии сделать.

Саллюст[ия] Югурт[инская] война и сатиры Сира. Цезаря комментарий de bello Gallico и Кодра Epithalam.

Греческие рукописи, которые я видел, были:

Полибиевы истории.

Аристофановы комедии.

Basilica и Novelloe Constitutiones, каждая рукопись также в переплете.

Пиндаровы стихотворения.

Гелиотропов Gynothaet.

Гефестионовы Geographica.

Феодора, Афанасия, Lamoreti и других толкования новелл.

Юстин|иановы] зак[оны] аграр[ные]. Zamolei Matheimtica. Стефанов перевод пандектов…реч (и) и… Hydr.

…пиловы Истории. Кедр…Char и эпиграммы Huphias Hexapod и Evr».

Такая передача списка с пропусками нерасшифрованных мест наряду с отдельными расшифрованными фрагментами слов должна была убедить научный мир в добросовестности Клоссиуса и Дабелова, сделавшего копию со списка дерптского пастора. Не должно было остаться никаких сомнений в том, что Дабелов лично держал в руках знаменитый список.

Далее Клоссиус писал, что по приезде в Дерпт в 1824 году первым делом стал искать оригинал «Рукописи профессора Дабелова», «ибо я предполагал вместе с г. профессором Дабеловым, что оный находится в архиве перновского городского совета». Однако поиски оказались тщетными: даже старые архивисты не могли припомнить указанной связки. Не значилась она и ни в одной из описей. «Осведомления мои в других местах остались без всякого успеха… я принужден был вовсе отказаться от надежды увидеть собственными глазами этот достопримечательный документ», – признавался Клоссиус.

Первым усомнился в подлинности «Рукописи профессора Дабелова» историк Н.П. Лихачев

Перечень книг библиотеки московского царя произвел сильнейшее впечатление на научную общественность. Главным было то, что в списке фигурировали авторы и произведения, не только ранее широко известные («История» Тита Ливия, «Жизнь цезарей» Светония, «История» Тацита, «Энеида» Вергилия, «Югуртинская война» Саллюстия, «История» Полибия, «Комедии» Аристофана, «Песни» Пиндара), но и малоизвестные, а то и вовсе неизвестные («О республике» и 8 книг «Истории Цицерона, «Оратории и поэмы» Кальвина, «Сатиры» драматурга Сира, «Корпус» Ульпиана, Папиана и Павла, «Gynothaet» Гелиотропа и др.).

Первым усомнился в подлинности «Рукописи профессора Дабелова» историк Н.П. Лихачев. 19 марта 1893 года, выступая с докладом в Обществе любителей древней письменности о библиотеке московских царей, он обратил особое внимание на «странную забывчивость Дабелова» насчет «Записки анонима». Подозрительным выглядело то обстоятельство, что Дабелов, имея в своих руках список, так и не предал огласке его полное содержание, да к тому же ухитрился потерять оригинал, что для столь опытного архивиста было совсем уж непростительным.