Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6456 ( № 13 2014)

Павел Грудинин предложил задуматься о том, что, при наличии огромных земельных и водных ресурсов, рентабельность сельского хозяйства в России без субсидий сегодня составляет минус девять процентов от себестоимости. А с субсидиями – плюс три процента от себестоимости. Увы, но редиска из Израиля сегодня стала реальностью торговли даже на благословенной чернозёмной Кубани. Вопрос, как это сочетается с продовольственной безопасностью страны, каждый может задать себе сам. Но очевидно, что проблема не только в низких деревенских зарплатах (в среднем – 12 тысяч рублей) и не только в низком социальном статусе физического труда (а это сегодня – большая проблема: молодые люди предпочтут быть охранниками, нежели трактористами), но и в отсутствии сколько-нибудь комфортной инфраструктуры для жизни в деревне. Весьма характерен прозвучавший на форуме рассказ о том, как один из президентов России призвал сельские библиотеки стремиться к переходу на коммерческую основу[?]

Государство хочет меньше тратить, государство хочет больше зарабатывать, это понятное желание, вопрос только – на чём? На сельских библиотеках и «оптимизации» школ? На том, чтобы «Газпром», абсолютный монополист, газифицировал замерзающие деревни на деньги уцелевших поселян? Есть ли способы переубедить государство, за исключением того, к которому прибегли жители поселения Верхний Карбуш, объявившие голодовку, пока не подключат газ? Они в итоге победили. Газ подключили совершенно бесплатно. Как и в каких ещё сферах граждане России могут попробовать оказать на государство давление изнутри? Ведь, по совести говоря, когда большая часть населения страны приветствует внешние наложенные на страну санкции, такую ситуацию никак нельзя назвать нормальной.

Существует и другая точка зрения. «Мы двадцать три года жили под санкциями», – сказал экономист и публицист Юрий Болдырев. По его мнению, Запад за это время не продал России ни одной стратегически важной технологии. Ничего более существенного, чтобы напугать Россию и при этом не навредить себе, Запад придумать уже не может и не захочет. А значит, санкции вряд ли нам помогут. Они, вполне возможно, не станут тем отрезвляющим шоком, после которого Россия почувствует настоятельную необходимость перемен.

Но ведь импортозамещение и продовольственная безопасность для страны, претендующей быть субъектом собственной, а не объектом чужой политики, – это не сверхзадача, а норма, элементарный здравый смысл. Будет ли услышан его голос?

«Мы должны снова стать молодыми. Мы должны поверить в себя» – так закончил своё выступление на Московском экономическом форуме Юрий Болдырев. Подразумевалось, в сущности, одно: отчаяние, усталость, разочарование – совершенно бесперспективные состояния. Даже когда они обоснованны, логично следуют из всего предшествующего опыта – они бессмысленны, так как гасят любые полезные инициативы и стремления. Молодость же всякий раз имеет право на новую попытку. Не ожидая внешнего принуждения.

Теги: экономика , развитие

"ЛГ"-ДОСЬЕ

Воскобойников Валерий Михайлович, прозаик, публицист, драматург. Родился в 1939 году в Ленинграде в семье педагогов. По первому образованию - инженер-химик. В 1973 году окончил Высшие литературные курсы. Автор нескольких десятков книг для детей и около 20 радиоспектаклей. Лауреат премий имени С.Я. Маршака, А.С. Грина, обладатель Почётного Международного диплома им. Г.Х. Андерсена 2000 г. с занесением книги «Жизнь замечательных детей» в список лучших детских книг мира, премии «Серебряная Литера», «Первой премии «Православные книги России», премии Федерального агентства по печати «Алые паруса», Национальной детской премии «Заветная мечта», Премии правительства РФ в области культуры.

1 апреля писателю исполнилось 75 лет.

– По первому образованию вы – инженер-химик. Когда ощутили желание сменить профессию и писать книги для детей?

– Это произошло, можно сказать, само по себе. Вернувшись домой из армии, я написал первый рассказ, героем которого был влюблённый старшеклассник. Отнёс в нашу ленинградскую молодёжную газету «Смена». Его опубликовали и даже вручили премию, так как был объявлен городской конкурс. Мне было 22 года. С этого началось вхождение в литературу. И в детскую – тоже. У меня ведь есть книги сугубо для взрослых. Но сам я считаю, что большинство из написанного предназначено для семейного чтения. Лет так от девяти-десяти и до ста. Можно и далее. Химиком же я стал случайно. От голодной жизни. Был 1953 год. Отец – в ГУЛАГе, мать, школьная учительница, уволена. Мне 14 лет, ещё есть младшие сестра и брат. Жить не на что. И я отправился после семи классов в ближайший техникум, тем более что там платили повышенную стипендию «за вредность». Он оказался химическим. Старался получать только пятёрки, чтобы дали дополнительно ещё 25% как отличнику. В этом техникуме – его называли в просторечии Менделеевским – были отличные преподаватели по всем основным предметам, и он тем, кто хотел учиться, давал обширные, глубокие знания. Все эти знания, а также умение работать как руками, так и с приборами, я постигал с удовольствием. И увлёкся. Через год, когда отца реабилитировали, вернули фронтовые награды, переходить назад в школу не стал. После техникума поступил на вечернее отделение института, проработал год в прекрасной лаборатории. Потом служба в армии, после армии – снова лаборатории в самых передовых «почтовых ящиках» и параллельно – вечерний институт. К концу института был пройден путь от лаборанта до руководителя группы и завлаба. Во время отпусков писал уже сочинённые в голове рассказы и повести. Их печатали журналы, передавали по радио, по ним ставили спектакли. Желание поменять профессию нарастало постепенно. И настал момент выбора – лаборатория требовала полной отдачи, профессиональное писательство – тоже. Помучившись, я выбрал второе. Это случилось почти полвека назад.

– Насколько сильно отличаются ваши читатели, то есть дети тех лет от нынешних?

– Отличаются приблизительно так же, как люди ХIV века от людей периода великих географических открытий. Мы ведь живём в другой цивилизации по сравнению с той, что была 50 лет назад. И всё же основа человеческая, душа, возможность сопереживать – всё это осталось прежним. Сегодняшнему ребёнку точно так же необходимы родительское тепло, любовь и забота взрослых. Он так же остро, как и раньше, страдает от несправедливости, от одиночества и радуется, когда на душе хорошая погода.

– Кроме повестей и рассказов о современных детях у вас немало книг исторических, причём и по истории православия. Это тоже результат внутреннего влечения или заказная работа?

– Конечно же, увлечение. Когда мне было лет девять, родители мои уходили в гости, я доставал спрятанный матерью ключик от книжного шкафа и с упоением читал «Илиаду» в переводе Гнедича. Я не знал тогда, что с этого началось моё увлечение историей человечества. Так уж получилось, что перед тем как взяться за историю христианства, я сначала изучил историю ислама. Будучи в 1966 г. в Бухаре, родном городе Авиценны, увлёкся личностью этого человека. Перечитал всё, что было доступно в те годы, начиная от трудов крупнейшего российского востоковеда академика В.В. Бартольда, кончая работами западных ориенталистов. Великого врача и учёного Ибн Сину можно назвать, говоря современным языком, исламским диссидентом. Мне важно было ощутить не только идеи, с которыми жили люди тогда, но и бытовую культуру той эпохи, отдалённой от нас на тысячу лет, или, например, прочувствовать жизнь человека на караванных путях. Я даже немного поработал в центре Каракума, в песчано-пустынном заповеднике «Репетек», и оттуда совершил небольшое путешествие с караваном. Первую мою историческую книгу в 1980-м по постановлению ЮНЕСКО перевели на многие языки. А потом у меня началась эпоха истории православия, которая продолжается и сегодня. Я решил написать книгу о создателях славянской письменности Кирилле и Мефодии. Об их жизни не было в те годы почти никаких материалов, кроме жития, составленного через 300 лет после их смерти, да двухтомника историка В.А. Бильбасова, изданного в 1860-е годы. Он собрал все легенды о них, которые бытовали тогда в славянском мире. Книга моя стала первой художественной биографией равноапостольных братьев. Точно так же писалась позже книга о Гильгамеше и эпохе древнего Шумера. К счастью, тогда в Ленинграде жил замечательный востоковед И.М. Дьяконов. И я благодарен ему за те несколько вечеров, которые он уделил беседам со мной. Правда, перед этим я изучил все его научные труды. Потом был роман ещё об одном великом человеке – князе Довмонте. Здесь тоже работы историков и документы, включая Псковские судные грамоты. Довмонта пригласили в Псков из Литвы, он принял православие и продолжил дело Александра Невского – 33 года защищал северо-запад Руси от немецких рыцарей. Центр Пскова и сейчас называется Довмонтовым городом. Все эти книги, так же как и рассказы о детстве людей, которые принадлежали к разным народам, исповедовали разные веры, жили в различные эпохи, но сделали для нас для всех большое и доброе дело, – вышли в четырёх книгах «Жизнь замечательных детей». Все они писались по увлечению и любви к героям.