Дачер Келтнер - Парадокc власти. Как обретают и теряют влияние

Courtesy of the author

Отношения родителей и детей пронизаны властью во всех ее многочисленных проявлениях – начиная с того, как родители справляются с истериками четырехлетнего малыша, и заканчивая реакцией подростков на родительский запрет пробовать наркотики. Представленная ниже фотография снята во время 12-километровой велосипедной прогулки, которую мы с семьей совершили по Зайонскому национальному парку. Во время путешествия я давал своим дочерям, Натали и Стефании, горстку конфет M&Ms примерно через каждый километр. Хорошая работа требует поощрения – по крайней мере, так подсказывала мне интуиция.

На полпути разум победил, и я решил, что столько шоколада им вредно, и объявил, что больше награды не будет. Мои дочери отреагировали эмоциями, отраженными на фотографии. Не прошло и секунды, как я сунул руку в карман, чтобы набрать горсть M&Ms.

Методы воспитания зависят от взглядов родителей на власть{36}. У тех, кто заботится о своем авторитете, но в то же время признает за детьми право голоса и определенную независимость, растут более приспособленные к жизни дети, чем у родителей с бессистемным подходом к воспитанию или сторонников жесткой иерархии и принуждения, настаивающих на своем непререкаемом авторитете относительно того, что правильно, а что неправильно.

Власть живет не только в зале заседаний совета директоров, на поле боя или в здании американского сената. Политика присутствует на детской площадке, за обеденным столом, в офисе и баре. Определение власти как способности изменять состояние других людей помогает прояснить, как и почему она пронизывает все социальные взаимодействия, любые отношения между людьми.

Специалисты по социальной психологии уже давно используют «парадигму дискуссии в группе без лидера» для изучения того, кто добивается власти. Незнакомых людей собирают вместе и просят коллективно решить какую-либо задачу, например выбрать из нескольких кандидатов на рабочую вакансию, распределить деньги или даже составить список предметов, необходимых для того, чтобы неделю прожить в пустыне, – фонарик, зеркало, нож и фляжка. Роли не распределяются, и участникам эксперимента не дается никаких рекомендаций; они свободны в своих методах обсуждения и принятия решений. Весь процесс записывается на видео.

В процессе принятия решений некоторые из участников эксперимента получают власть – очень быстро. Наблюдатели, просматривающие записи, уже через минуту могут определить, кто обладает властью, а кто нет. Участники эксперимента быстро распределяются по степени влияния, которое могут воспринимать другие. Власть мгновенно проявляется при взаимодействии людей{37}. То же самое можно наблюдать в детском коллективе. Когда 10–12-летние мальчики уезжают в летний лагерь, то в течение одного дня некоторые из них получают власть и начинают определять динамику группы{38}. Когда дети приходят в детский сад, то одни пятилетние дети пользуются большим авторитетом и влиянием, чем другие{39}. Даже среди двухлетних малышей из младшей группы детского сада находятся такие, кто быстро приобретает влияние – привлекают к себе внимание, руководят играми и контролируют ценные ресурсы, такие как самокат или качели.

Как показывает парадигма дискуссии в группе без лидера, власть всегда возникает очень быстро. Люди получают власть в результате обычных, повседневных действий: первыми подают голос, предлагают возможное решение проблемы, первыми высказывают свое мнение, стимулируют воображение других неожиданными предположениями, вопросами или смешными замечаниями, поддерживающими творческую атмосферу{40}.

Власть приобретается при помощи простых действий, которые объединяют людей и приносят максимальную пользу группе{41}. Изменения, которые мы привносим в мир, зависят от банальностей: задать нужный вопрос, подбодрить, связать незнакомых людей, предложить новую идею. Власть на удивление доступна в повседневных действиях социальной жизни. Для разрешения парадокса власти очень важно понимать, что для сохранения власти нужно делать нечто полезное для других.

Тот факт, что власть связана с повседневными действиями, помогает объяснить ее непостоянство{42}. Ваша способность влиять на людей все время меняется и зависит от ваших действий. Власть человека зависит от контекста: женщина может обладать властью на работе, будучи руководителем коллектива, но дома, разговаривая с непослушным подростком, оказывается относительно беспомощной. И даже в одних и тех же обстоятельствах власть меняется со временем: сегодня на работе человек решителен и влиятелен, а завтра не уверен в себе и во всем сомневается.

Исследования обезьян, наших ближайших родственников, а также племен охотников и собирателей подтверждают этот третий принцип – власть зависит от обстоятельств, постоянно меняется и определяется конкретными действиями в текущей ситуации. Властные существа, такие как гориллы и шимпанзе, обычно прибегают к угрозам и силе, чтобы установить свою власть, но их ранг – то есть влияние и доступ к ресурсам – почти каждый час меняется в результате конкуренции между альфа-самцами и самками, а также их соперниками{43}. Антропологи, изучавшие охотников и собирателей из Новой Гвинеи, Аляски, бассейна Амазонки и Африки, обнаружили, что среди них очень трудно, а иногда и невозможно выделить единоличного лидера{44}. В зависимости от обстоятельств власть переходила к разным людям, поскольку была связана с конкретными действиями, направленными на удовлетворение потребностей группы. Способность каждого человека влиять на других – то есть власть – проявляется в повседневных, привязанных к конкретной обстановке действиях, которые приносят пользу группе.

Чарльз Дарвин изменил мир своей книгой «Происхождение видов», но большая часть фактов для нее была получена благодаря созданной им сети социальных связей. Он писал около полутора тысяч писем в год, в среднем по четыре каждый день, своим помощникам, среди которых были миссионеры, работавшие в отдаленных уголках планеты, французский невролог, изучавший лицевые мышцы, врачи, сообщавшие о причинах румянца у пациентов, охотники на пушного зверя, садовники, смотрители зоопарков и любители голубей. Труды Дарвина включили в себя идеи людей самых разных профессий.

Важное действие отдельного человека на поверку оказывается результатом сотрудничества многих людей, действием сети социальных связей. В наше время профессиональная деятельность еще в большей степени приобрела совместный характер и основана на сетевых тенденциях, которые Дарвин так блестяще использовал полтораста лет назад. В США половина работников трудится в коллективах{45}. Исследование более 19 миллионов научных статей, написанных за последние 50 лет, показало, что со временем количество авторов одной статьи почти удвоилось{46}. Та же тенденция отмечается и для патентов. Инновационные и влиятельные действия носят коллективный характер. Таким образом, мы подошли к четвертому принципу: власть распределена в сетях социальных связей и ею наделяют другие.

Это очень хорошо понимала философ Ханна Арендт. В начале 1930-х гг. она жила в Берлине и активно противостояла поднимавшему голову нацизму. Ее арестовали, но после допроса в СС освободили, и вскоре она покинула Германию. Известная своей критикой сталинизма и аргументами в пользу равного статуса для израильтян и палестинцев, она стала знаменитой своим очерком в The New Yorker об одном из идеологов нацизма Адольфе Эйхмане в преддверии суда в Иерусалиме; Арендт утверждала, что он не садист и не психопат, которым его все считают, а обычный функционер гитлеровской бюрократической машины, всего лишь подписывавший документы. Власть в нацистском государстве была не сосредоточена в руках злодеев, а распределена в сетях социальных связей этой одержимой властью социальной системы.

В работе «Истоки тоталитаризма» Арендт подробно описала особенности рабства, тоталитарных государств и холокоста и показала, как такие тиранические иерархии, основанные на насилии, лишают индивидуумов власти, способности изменять мир. На этом основана ее концепция власти, изложенная в другой работе, «О насилии» {47}:

Власть… соответствует человеческой способности не просто действовать, но действовать согласованно. Власть никогда не бывает принадлежностью индивида; она принадлежит группе и существует лишь до тех пор, пока эта группа держится вместе. Когда мы говорим о ком-то, что он находится «у власти», мы на самом деле говорим, что некоторое число людей облекло его властью действовать от их имени[2].

Арендт также пишет, что власть – это способность «побуждать других к коллективному действию». Французский философ Мишель Фуко был согласен с ней, утверждая, что власть «применяется и проявляется через сетевые организации»{48}. Способность влиять на других зависит от сети связей с людьми, что в наше время означает 300 друзей в Facebook, 1200 знакомых, семью и круг от шести до восьми близких друзей (средние цифры по Соединенным Штатам), и от степени влияния этих людей на других, которые, в свою очередь, влияют на других и т. д.