Балтийская трагедия. Катастрофа. - Игорь Львович Бунич

преподносятся не как боевые в ходе войны, а как диверсионные акты, проводимые в мирное время, о которых принято помалкивать вечно. Получается какая-то странная картина: мы гордимся своими подвигами, а противник их почему-то стыдится. Поэтому допустим, что какой-то спятивший немецкий или финский адмирал послал свои подводные лодки прямо в гущу своих и наших минных заграждений. Ничего не поделаешь — война!

И одна из этих подводных лодок, благодаря доблести своего экипажа и боевому мастерству командира, не только не подорвалась на мине, но сумела прорваться к главным силам КБФ на дистанцию торпедного залпа и утопить эскадренный миноносец противника! Так почему же нам ничего не известно об этой подводной лодке через пятьдесят лет после окончания войны? Какой она несла номер, как фамилия её командира, какова её дальнейшая судьба? Зная порядки, царившие в немецком флоте, могу уверенно сказать, что все эти данные были бы опубликованы ещё в ходе войны. А сейчас и подавно. Без понимания таких простых вещей невозможно понимать историю. Приходится постоянно глотать сладенькие пилюли мифов.

Позднее адмирал Пантелеев был очень удивлён, когда выяснилось, что ТКА-103 был повреждён артогнём с «Минска».

Это был транспорт «Алев», который несмотря на повреждения, полученные ранее от попадания авиабомб, и гибель своего капитана Георгия Покидова, пытался помочь погибающим с «Виронии». На борту «Алева» находилось 1280 пассажиров, в том числе 843 (по другим данным 849) раненых. Спасти удалось только 6 человек, включая ранее сброшенного в море взрывом бомбы матроса Сергея Заяицкого.

С «Володарского» не спасся никто, а потому Лауристин и Бочкарёв официально считаются погибшими именно на этом эсминце. Однако существуют свидетели, утверждающие, что Лауристин был убит выстрелом в спину ещё до посадки на эсминец на стенке таллиннского порта. Рассказывают также, что и Бочкарёв был убит попаданием снаряда в катер, который доставлял уполномоченного ЦК на эсминец. И хотя доказать ничего невозможно, всё могло именно так и произойти.

Капитан М. Х. Голофастов (погиб).

В действительности это были быстроходные тральщики Т-215, Т-211 и Т-218 из отряда прикрытия адмирала Пантелеева, потерявшие в темноте и суматохе свои подорванные корабли, взяв на себя функции спасателей.

С парохода «Ярвамаа» спаслось 11 пассажиров и 5 человек команды (из 956).

Видимо, это был пароход «Эверита», который, несмотря на свой тоннаж — 3251 БрТ, подорвавшись на мине, мгновенно затонул. Сила взрыва объясняется наличием на борту большого количества боеприпасов, взятых с острова Найссаар. Из 40 человек команды и 1500 пассажиров (гарнизон Найссаара) не спасся никто.

Снова напоминаем, что в это время никаких подводных лодок противника в этом районе не было.

Интересно отметить, что из пяти эсминцев этого типа, находившихся на Черноморском театре военных действий, погибли четыре. Уцелел один «Сообразительный».

Сталин не верил в возможность спасения Ленинграда, даже когда после сентябрьских штурмов противник был остановлен и линия фронта стабилизировалась. Не верил он в это и позднее, когда уже стало ясно, что немцы брать город не собираются. В своей совершенно секретной директиве Жданову от 23 октября 1941 года Сталин писал: «Если в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и не восстановите прочной связи с 54-й армией... все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо..., чтобы дать выход войскам Ленинградского фронта для отхода на восток во избежание плена... Либо вы в эти 2—3 дня прорвёте фронт и получите возможность отойти на восток, либо попадёте в плен. Это необходимо на случай сдачи Ленинграда. Армия для нас важней».

В тот же день эта директива Сталина была подтверждена приказом генерала Василевского, в котором говорилось: «Прошу учесть, что в данном случае речь идёт не столько о спасении Ленинграда, сколько о спасении и выводе армий Ленинградского фронта».

О судьбе флота в свете данных директив мы ещё поговорим. Что же касается населения, то все знают, что с ним произошло. Оно было ВЫМОРЕНО голодом в полном соответствии с методиками, разработанными в начале 30-х годов.

Надо признать, что адмирал Трибуц правильно оценивал сложившуюся обстановку, понимая, что практически всё боевое ядро флота погибло или было выведено из строя при форсировании минных заграждений.

Оправдываясь по поводу выдвинутых против него обвинений в том, что он на крейсере «Киров» фактически бежал с поля боя, бросив на произвол судьбы десятки транспортов с войсками и беженцами, Трибуц в своём секретном рапорте писал: «После форсирования минного заграждения, флота, по существу, уже не было. В отряде главных сил, кроме крейсера «Киров», в исправном состоянии оставался единственный миноносец — «Сметливый». «Ленинград» вёл на буксире «Минск», эсминец «Суровый» сопровождал подорвавшийся «Славный», «Свирепый» вёл на буксире «Гордый». Мы не могли выделить ни одного корабля для зенитного прикрытия транспортов...»

Так оправдывал своё решение об оставлении транспортов на растерзание вражеской авиации после ночной якорной стоянки адмирал Трибуц. Однако, он же в своих мемуарах позднее, не моргнув глазом, писал следующее: «Да, враг просчитался, надеясь на уничтожение флота. Поставленная главнокомандующим войсками Северо-Западного направления флоту задача эвакуировать из Таллинна войска, прорваться в Кронштадт — была решена. Нам удалось вывести из-под удара основное ядро флота — 87 процентов боевых кораблей...»

Оставим эти оценки на совести бывшего командующего флотом. Как известно, на войне воюют пушками, а после войны — мемуарами. Однако бросается в глаза, что адмирал Трибуц сделал всё, что от него могли бы пожелать немцы. Сначала он провел всю свою армаду через минные заграждения, понеся тяжелейшие потери, а затем, когда подавляющее число кораблей и судов уже форсировало минные поля, приказал им остановиться, продержал всю ночь на якоре, предоставив на следующий день авиации противника довершить то, что сделали мины накануне. А сам (не хочется писать «сбежал») полным ходом пошёл в Кронштадт, прибыв туда раньше всех из вверенных ему кораблей и судов, кому повезло дойти. Как говорится, без комплексов!

«Эспээн» (СПН) — Стабилизированный Пост Наводки.

Этот второй плот так и не добрался до острова. Считается, что его отнесло к захваченному немцами эстонскому побережью.

?!! —