Татьяна Бушуева - Протестное движение в СССР (1922-1931 гг.). Монархические, националистические и контрреволюционные партии и организации в СССР: их деятельность и отношения с властью

В Ингушетии аналогичная работа, проводимая мюридами Али-Митаева, и близость ее к Чечне представляла угрозу присоединения ее к движению. Экономическое положение населения указанных районов характеризовалось безземельем, наличием «ножниц», отсутствием надежд на помощь советской власти ввиду слабого представительства в советских органах мелких племен. Все это создавало почву для вовлечения племен в контрреволюционное движение. Тактика Гоцинского сводилась к усилению политбандитизма, нападению на нефтепромыслы, железную дорогу, красноармейские гарнизоны и террор партсовработников. Репрессии против населения Чечни и Ингушетии, давшие вначале успешные результаты, органам госбезопасности пришлось приостановить ввиду немедленного усиления политбандитизма на Северном Кавказе[72].

Процесс разложения грузинских меньшевиков принял в июле и августе 1923 г. вполне организованную форму.

Как свидетельствуют информационные документы ИНФО ГПУ, грузинские меньшевики вели работу соответственно полученным от их парижского центра предписаниям воздержаться от частичных выступлений и усилить подготовку масс к вооруженному мятежу против советской власти.

Несмотря на то, что грузинские меньшевики подверглись наиболее тяжелому разгрому в виде сотен высланных активных деятелей, разгрома типографии, ареста военного центра и т. д., все же последующая их деятельность почти не сократилась. Арест многих руководителей в Закавказье усилил руководство заграничных групп грузинских меньшевиков. Вместе с тем отмечалась потеря влияния грузинских меньшевиков среди крестьянства ввиду проведения земельной и судебной реформы в деревне, а также ухода значительной части членов из среды рабочих, ослабившей позиции грузинских меньшевиков. Процесс разложения грузинских меньшевиков принял в июле и в августе 1923 г. вполне организованную форму. Конференции вышедших из партии меньшевиков были проведены во всех городах, а в конце августа 1923 г. прошел Всегрузинский съезд бывших меньшевиков Грузии в Тифлисе, представлявший около 12 000 членов партии, и объявивший партию распущенной. В ЦК имелось течение, склонное к сотрудничеству с советской властью и легализации партии, что свидетельствовало о полной потере его влияния среди рабочих[73]. ОГПУ отмечало в 1923 г., что грузинские меньшевики за последнее время изменили свое отношение к вышедшим из партии меньшевикам, давая им понять, что считают их не изменниками, а ушедшими из партии по принуждению. Ими был созван ряд конференций, на которых ЦК грузинских меньшевиков ставил целью подсчет сил и выявление настроений. Судя по Тифлисской и Кутаисской конференциям, как констатировал ИНФО ГПУ, в настроении организаций произошел перелом в сторону отказа от интервенций и отчасти политики немедленного вооруженного восстания.

Арестованный председатель ЦК меньшевиков Ной Хоммерики констатировал, что развал явился следствием ошибочной тактики партии, заключавшейся в вовлечении в борьбу всей массы партии, неожиданно превратившейся из государственной в нелегальную. Несмотря на очевидные результаты работы по разложению партии, число оставшихся меньшевиков было все еще очень значительно и превышало цифру 1 000 человек в несколько раз.

Сокращение политической деятельности дашнаков в Армении, явилось следствием в их рядах разногласий.

Центром дашнакской работы являлась Персия. Находившееся в Тавризе «Восточное бюро» дашнаков практически прекратило свое существование и передало все свои дела Центральному комитету, причем до этого Центральных комитетов было два: ЦК эмигрантов и ЦК Азербайджана, но, в связи с ликвидацией «Востбюро», они объединились в один орган. В Тавризе рядом с ЦК существовало и бывшее дашнаковское «правительство Армении». Буржуазия остальных армянских колоний, разбросанных по Западной Европе и Америке, снабжала дашнаков денежными средствами, информировало властные структуры ГПУ.

Значительное сокращение политической деятельности дашнаков в Армении практически явилось следствием прогрессировавших в их рядах разногласий, грозивших окончательным распадом партии. Благоприятное отношение всех слоев населения Армении и зарубежной эмиграции к Советской власти, сумевшей разрешить национальный вопрос на Кавказе и сохранить армянский очаг от физического истребления, выбило почву для деятельности дашнаков в Армении и заставило их переменить тактику по отношению к советской власти. В 1923 г. процесс разложения армянских дашнаков окончательно оформился состоявшимся Всеармянским съездом бывших дашнаков в г. Эривани.

Через мусаватистов английские и французские контрразведки получали интересующие их сведения о Закавказье.

В рассматриваемый период (1922–1923 г.) организации мусаватистов были разбросаны как в Персии, так и в Турции. Очень сильной и активной являлась мусаватистская организация в Тавризе. ГПУ сообщало, что ряд деятелей, в частности, бывшего мусаватистского правительства, находившегося в Турции, натравливают турок против Советской России, доказывая необходимость создания при помощи Турции самостоятельного Азербайджана. Ими же поддерживается связь с контрреволюционными организациями Закавказья и Северного Кавказа в Турции. Руководящий центр партии «Мусават» по-прежнему находится в Константинополе, получая директивы для своей работы из Парижа; через Батум поддерживается связь с мусаватскими организациями в Азербайджане. Через мусаватистов английские и французские контрразведки получают интересующие их сведения о Закавказье. Особенно тесная связь имеется у них с англичанами, от которых они получают денежные средства. После ареста азербайджанского ЦК мусаватисты, не встретившие сочувствия среди рабочих, ограничили свою деятельность узким кругом буржуазной национальной интеллигенции.

Большие надежды панисламистами возлагались на Турцию. ГПУ отмечало усиление деятельности панисламистов, проведение ими большой организационной работы, имевшей целью охватить своими ячейками и вовлечь в панисламистское движение Закавказье и Северный Кавказ. Большие надежды панисламистами возлагались на Турцию, успехи турок воодушевляли кавказских мусульман и придавали им новую бодрость в борьбе против большевиков. Центр организации находился в Константинополе, а отделения – в Трапезунде, Тифлисе, Гянжи, Баку, Темир-Хан-Шуре и Тавризе.

Цель партии «Иттихат-ислам» заключалась в достижении объединения всех мусульман, тяготевших к Турции.

Антисоветское национальное движение Азербайджана «Иттихат-ислам» руководилось главным образом партией «Иттихат-ислам», центр которой находился в Тавризе (Персия) и получал директивы из Константинопольского центра, во главе которого стоял командующий Месопотамским фронтом армии БНСТ Оздемир-паша. Цель партии заключалась в достижении объединения всех мусульман, тяготевших к Турции. Члены организации, согласно донесениям ГПУ, вели шпионскую работу, передавали в Лондон сведения о Красной Армии и о настроении населения.

Ишанистское движение, по данным ГПУ, все еще имело достаточно широкие размеры. Оно была глубоко враждебно советской власти. ОГПУ обращало внимание на деятельность таких организаций, как: «Нашри – Маариф», которая, по данным ОГПУ, являясь легальной националистической организацией, проводила идеи «Иттихат – ислам», стремясь к замене работников-европейцев мусульманами. В поле зрения деятелей советских органов безопасности была духовная организация «Махкамей – Шария». ГПУ констатировало, что эта организация – орудие в руках торговой буржуазии – также переходит к «мирным» методам работы, принимая деятельное участие в предвыборной кампании в Советы. Организация имеет свои отделения во многих пунктах и пользуется определенным влиянием среди крестьянства, которому она помогает из своих хлебных запасов, собираемых с вакуфных имений.

Рост антисоветских организаций Юга, Центра и Дальнего Востока.

Деятельность крымских национальных группировок и духовенства Крыма в июне и июле 1923 г. значительно увеличилась в силу националистического уклона и склоки среди крымских татар-коммунистов.

Политсостояние Киргизской республики, по свидетельству органов советской госбезопасности, характеризовалось усилением деятельности националистов – алашординцев, особенно ввиду подготовки 4-го Всекиргизского съезда Советов. В целом в Киргизии в 1923 г. усилилась деятельность мусдуховенства, добивавшегося разрешения преподавания Корана в школе. На местах баи стремились к захвату низовых советских аппаратов в свои руки, главным образом, судебных органов. ГПУ фиксировало наличие в Киргизии ряд обществ, являвшихся как бы ее аппаратом. К таким, например, относили Уральское (общество «Такпо»), Акмолинское (мусульманское общество), Актюбинское (общество «Тулан») и др. Организация «Алашорда», в конечном счете, распалась ввиду отсутствия почвы для антисоветского движения в среде киргизской буржуазии и интеллигенции, враждебно относившейся скорее к татарской и узбекской буржуазии.