Валерий Рязанцев - В кильватерном строю за смертью

Где же наши военные инженеры-корабелы? До тех пор, пока из-за конструктивных недостатков на одной из АПЛ 949 А проекта не взорвалась дифферентная цистерна, наши инженеры многих военных научно-исследовательских институтов «не видели» этого технического промаха. До тех пор, пока на АПЛ 949 А проекта из-за неправильных конструкторских расчетов не переломились в море две линии вала гребных винтов, военные корабелы понятия не имели об этих просчетах. В августе 2000 года из-за конструктивных недостатков торпеды 65-76 А и АПЛ 949 А проекта, нарушений правил эксплуатации торпедного вооружения погибла К-141 «Курск». Военные корабелы и оружейники до сих пор не знают о фактических причинах гибели самой современной и но¬вейшей подводной лодки ВМФ.

Где наши многочисленные высокопоставленные адмиралы и морские офицеры? Ведь все их должности созданы для обеспечения корабельного состава флота. Я подчеркиваю, для обеспечения, а не для контроля. Профессиональные навыки и дела каждого адмирала и офицера, какие бы они должности не занимали и где бы не служили, нужны для того, чтобы экипажи боевых кораблей в море наилучшим образом могли бы выполнить свою боевую задачу. Без боевого флота адмиралы и морские офицеры государству не нужны. Почему же экипажи боевых кораблей наших флотов для многих штабных начальников являются обременительной обузой, а не обязательной сферой их служебной деятельности? Потому что на каждого офицера плавсостава приходится 20-25 офицеров береговых структур, каждый из которых считает себя основной фигурой во флоте. Они все сделали для того, чтобы корабельный офицер был зависим от них, а не наоборот. Поэтому эти многочисленные контролеры не видят проблем ни в профессиональной подготовке военных моряков, ни в технических проектах боевых кораблей и оружия, ни в системах боевого и материально-технического обеспечения боевого флота. Многочисленная армия флотских чиновников ничего не хочет менять в существующей системе флота. В этой системе они занимают главенствующее положение и все делают для того, чтобы оно сохранилось.

Выводы о гибели АПЛ «Курск» правительственной комиссии, в которой работали самые главные морские чиновники, подтверждают мои слова. Бывший командующий Северным флотом объявил всем, что «всю оставшуюся жизнь посвятит благородному делу — увидеть глаза того человека, который сотворил трагедию АПЛ «Курск». Что ж, помогу ему в этом «трудном» деле. Предлагаю этому «флотоводцу» пригласить к себе в гости людей, которые в августе 2000 года занимали в ВМФ следующие должности:

— врио начальника Главного штаба ВМФ;

— заместителя главнокомандующего ВМФ по эксплуатации и ремонту;

— заместителя начальника боевой подготовки ВМФ;

— начальника управления противолодочного вооружения ВМФ;

— начальника штаба Северного флота;

-заместителя командующего Северным флотом по эксплуатации и ремонту;

— начальника боевой подготовки Северного флота;

— начальника минно-торпедного управления Северного флота;

— командующего 1-й флотилией подводных лодок Се¬верного флота;

— начальника штаба 1-й флотилии подводных лодок Северного флота;

-заместителя командующего 1-й флотилией подводных лодок по эксплуатации и ремонту;

— флагманского специалиста минно-торпедного дела 1-й флотилии подводных лодок;

— командира 7-й дивизии 1-й флотилии подводных лодок;

— заместителя командира 7-й дивизии 1-й флотилии подводных лодок.

В компании бывшего командующего Северным флотом вместе с ним будет 15 человек. После катастрофы АПЛ «Курск» некоторые из названных адмиралов и офицеров «ушли» на заслуженный отдых, некоторые получили новые назначения. Бывший в то время командующий 1-й флотилией подводных лодок и заместитель командующего Северным флотом по эксплуатации и ремонту сегодня служит в Главном штабе ВМФ в Москве на высоких должностях. Катастрофа АПЛ для них обернулась ростом в служебной карьере. Сегодня они учат других, как надо служить, чтобы в мирное время гибли боевые корабли ВМФ.

Думаю, для бывшего командующего Северным флотом, а ныне депутата Федерального собрания РФ, не трудно будет собрать всех перечисленных персон за круглым столом. Когда все рассядутся, пусть посмотрят друг на друга. Каждый из них увидит глаза того, кто сотворил трагедию АПЛ «Курск». Если кому-то из присутствующих на этой встрече захочется конкретно найти того, кто допустил эту катастрофу, пусть подойдет к зеркалу и посмотрит в него. Там он увидит глаза конкретного виновника гибели подводной лодки «Курск». Если бы из этих 15 адмиралов и офицеров хотя бы один выполнил свои служебные обязанности, в ВМФ погибших моряков было бы на 118 человек меньше. В первую очередь эти 15 бывших и настоящих адмиралов и офицеров должны нести ответственность за гибель атомной подводной лодки К-141 «Курск». Срока давности для них не должно существовать. Вместе с ними за эту ужасную катастрофу должны ответить проектанты-конструкторы АПЛ 949 А проекта и торпеды 65-76 А, председатель и члены государственной комиссии по приему АПЛ «Курск» в боевой состав ВМФ, главнокомандующий ВМФ, который допустил совмещение ходовых и государственных испытаний подводной лодки. Слова поэта Р. Рождественского: «Это нужно не мертвым, это нужно живым», как нельзя лучше подходят к этому трагическому случаю в жизни нашего народа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Перевернута последняя страница рассказа о гибели К-141 «Курск». Из множества тех тайн, которые не относятся к вопросам национальной безопасности нашего государства, на одну стало меньше. Гибель АПЛ «Курск» не является государственной тайной и правдивую информацию об этой трагедии должны знать широкие слои нашего населения. Атомная подводная лодка «Курск» утонула, но причины ее гибели таились не на борту подводной лодки, а на берегу. Взрыв практической торпеды 65-76 ПВ и боезапаса не является причиной гибели К-141 «Курск». Это следствие. Причины, которые приводят к катастрофическим происшествиям с нашими боевыми кораблями, при расследовании этой трагедии не определены. Те, кто расследовал эту ужасную катастрофу, все сделали для того, чтобы исказить истинную картину гибели новейшей атомной подводной лодки ВМФ. Большинство членов правительственной комиссии по расследованию факта гибели АПЛ «Курск», несут прямую ответственность за катастрофу. Эти люди не должны были входить в состав правительственной комиссии. Они могли, в лучшем случае, быть свидетелями по делу о гибели подводной лодки и ее экипажа. После объективно проведенного следствия многие из них оказались бы в роли обвиняемых. К сожалению, в нашей стране принято, что тот, кто сделал что-то плохо, сам и разбирается, почему так произошло. Независимых экспертов у нас трудно найти. Все от кого-то в чем-то зависимы, особенно, когда затрагиваются корпоративные интересы различных ведомств и государственных структур. Народная поговорка: «Рука руку моет» об этом.

Я уверен, что большинство адмиралов и офицеров Северного флота и ВМФ выскажут гневные слова по поводу этой книги. Они скажут, что я некомпетентен по многим вопросам ВМФ, что преднамеренно исказил все факты о гибели «Курска» и все, о чем здесь написано, не подтверждено натурными испытаниями. Они скажут, что следователи Главной военной прокуратуры не нашли в служебных упущениях должностных лиц ВМФ и Северного флота признаков преступления, а недостатки в их работе не связаны с гибелью подводной лодки «Курск». Власть придержащие подобные оценки давали и раньше тем, кто не соглашается с мнением большинства. В 1990 году вице-адмирал Е. Д. Чернов не согласился с выводами правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы АПЛ К-278 «Комсомолец», ко¬торая произошла в Норвежском море в 1989 году. Этот адмирал непосредственно участвовал в испытаниях и освоении этой уникальной подводной лодки и лучше других должностных лиц ВМФ и Северного флота знал ее боевые, технические возможности и уровень подготовки первого и второго экипажей. Вице-адмирал Е. Д. Чернов в своих выводах указал на большие недостатки в системе подготовки второго экипажа АПЛ, который был на борту в момент катастрофы. По его мнению, это и явилось и основной причиной гибели подводной лодки и многих членов экипажа. Бывший в то время главнокомандующий ВМФ адмирал флота В. Н. Чернавин так оценил работу Е. Д. Чернова: «Специалистами ВМФ с привлечением личного состава экипажа проведен тщательный анализ доклада вице-адмирала Е. Д. Чернова. Необходимо отметить, что большинство положений доклада носят необъективный характер, а подчас и предвзятый, недостаточно убедительны и не подтверждаются анализом имеемых мате¬риалов и работой секции комиссии. В целом доклад вице-адмирала Е. Д. Чернова носит тенденциозный характер по отношению к экипажу, командованию флота, флотилии, дивизии и показывает или недостаточную компетентность составителя по многим вопросам, или предвзятое, лично заинтересованное отношение к вопросу, с тем, чтобы исключить всякие претензии к технике и все переложить на личный состав АПЛ».