Дмитрий Смирнов - Тайны советского футбола

Мы с командой артистов ездили играть в футбол на Канарские острова. Организатором этой поездки выступал нынешний руководитель ФК «Москва» Юрий Белоус. С ним была девушка: блондинка чудовищной красоты и габаритов, все модели мира, если бы ее увидали, утопились бы от зависти. Интересная девушка.

С нами ездил мой приятель, который обладает уникальной особенностью разводить футболистов на разные споры. Например, он подходит к какому – нибудь игроку и говорит: «Спорим, я знаю больше поэтов Серебряного века, чем ты?» или «Давай, кто больше назовет художников – передвижников?» Спорил он обычно на ресторан и всегда выигрывал, потому что он – то был подготовлен, а футболисты – нет. Но для меня загадка, как он умудрялся втягивать в эти споры.

И вот сидим мы за столом, и с нами Белоус с этой блондинкой. Приятель ей говорит: «Сыграем в викторину? Спорим, ты не сможешь сказать, как звали всех Толстых?» То есть предлагает девушке вспомнить, как звали русских писателей из этого почтенного клана. Я насторожил уши: что из этого выйдет. Девушка моментально отвечает:

– Никаких «всех Толстых» я не знаю. Я знаю одного Толстых, его зовут Коля. Он футбольный чиновник. Мы с Юрой с ним дружим.

Я смеялся так, что думал – просто умру здесь же за столом. А девушка, по – моему, не очень и поняла, чего все покатились. Она подумала, это надо мной смеются, что я чуть со стула не упал.

Последняя история скорее кинематографическая, ее непросто передать словами, но я попробую.

В конце 1990–х нас с Мишей Шацем часто приглашали вести торжественные вечера московского «Спартака». Красно – белые тогда выигрывали «золото» постоянно, поэтому такие праздники производились регулярно. На одном из таких вечеров, уже под конец, мы сидели за столом, общались с игроками. Они рассказывали какие – то смешные истории, болтали, и как – то незаметно досиделись до того, что остались только мы и Рамиз Мамедов. Сидим, разговариваем дальше, и тут Рамиз говорит:

– В этом ресторане отличные пельмени! Хочу выпить с вами по сто и под пельмени!

Зовет официанта: уберите все, несите нам по сто водки и ваших фирменных пельменей. Приносят огромное блюдо, мы выпиваем за «Спартак», закусываем. Через некоторое время Рамиз снова говорит:

– Надо выпить под пельмени! Принесите нам ваших фирменных пельменей!

Мы с Шацем ему отвечаем:

– Так вот же огромное блюдо стоит!

– Нет, надо свеженьких, с пылу с жару!

Приносят еще блюдо. Через некоторое время история повторяется, причем Мамедов, собака, сам не шибко пьет, а больше нас потчует. Когда я очнулся, то увидел просто необычайную картину: большущий стол весь уставлен водкой и блюдами с пельменями. Потрясающее зрелище!

Кончилось все тем, что Рамиз погрузил нас с Шацем в такси, попрощался, а сам прыгнул в какую – то нереальную машину и умчался вдаль. Но его пельмени я запомнил на всю жизнь.

КОНСТАНТИН БЕСКОВ – человек, без которого невозможно представить отечественный футбол. И как игрок, и как тренер Бесков оставил в истории спорта ярчайший след. «Динамо» и «Спартак» одинаково считают его своим, но дело патриарха гораздо шире, чем работа в конкретных клубах. Эти замечательные истории Константин Иванович успел поведать нам незадолго до своей кончины.

Великие футболисты были людьми с отличным чувством юмора. Взять хотя бы легендарного Михаила Якушина, «хитрого Михея». Помню, в «Динамо» второй половины 1930–х годов выступал такой нападающий – Александр Назаров. И вот был такой эпизод: Якушин отдает пас Назарову, а сам открывается на свободное место и ждет ответной передачи. Но Александр, не замечая Якушина, находящегося в выгодной позиции, бьет по воротам – мимо. Через несколько минут ситуация повторяется. Якушин уже кричит Назарову свое знаменитое «А – а – а!». То есть отдай, мол, мне немедленно!

Бесполезно. Назаров идет к воротам соперника напрямик и теряет мяч. И тогда Михей к нему подбегает и тихо так, спокойно говорит: «Саш, если у тебя есть возможность, то обрати внимание: я играю в белой футболке. Заметь, все наши – в белой форме. А соперник, соперник – он в красной! Пойми – сегодня наши – это белые, а не красные. Если ты хоть через раз мяч будешь белым отдавать, то у нас будет возможность выиграть!»

Уже в другом матче Якушин обращается к тому же Назарову: «Саша, посмотри: мы все бегаем, а ты – нет. Побегай, пожалуйста. Хотя бы вот так». И под общий смех Михей в быстром темпе пробежал два раза вокруг центра поля.

Весной 1941 года московское «Динамо» отправилось на сборы в Гагры. На старожилов команды я смотрел снизу вверх. Кругом были одни звезды – Якушин, Сергей Соловьев, Михаил Семичастный, Евгений Елисеев… Вдруг вижу, что наш капитан, орденоносец и знаменосец, заслуженный мастер спорта Сергей Сергеевич Ильин, а также Аркадий Иванович Чернышев – будущий великий хоккейный тренер – играют в карты. Чернышев мне и говорит:

– Костя, а ты в преферанс играть умеешь?

– Нет.

Ильин с Чернышевым хором:

– Костя, давай мы тебя научим. Преферанс оттачивает логику, развивает в человеке предприимчивость. А вдруг ты когда – нибудь станешь тренером, и тогда будешь вспоминать: вот, мол, Аркадий Чернышев с Ильиным меня в преф учили играть!..

…Как в воду глядели. Я и тренером стал, и Чернышева с Ильиным часто вспоминаю. Не только, разумеется, из – за той истории.

В каждой команде, как правило, есть свой Василий Теркин – весельчак и балагур. В послевоенном «Динамо» таким был Николай Дементьев – многократный чемпион и обладатель Кубка СССР – старший брат Пеки Дементьева. Кстати, еще в 1944 году тогдашний тренер «Динамо» Лев Корчебоков за острый язык и бесконечные «приколы» сослал Дементьева в отдаленный полк на Камчатку. В команду его вернул уже Якушин. Помню, в рамках культурной программы во время турне «Динамо» по Великобритании в 1945 году мы посетили музей восковых фигур. Первым шел Коля Дементьев. Увидев при входе полицейского, он решил с ним поздороваться и протянул ему руку. Тот стоял как вкопанный. Коля с улыбочкой заметил: «Во некультурный! Капиталист!» Но тут все поняли, что «полицейский» был не настоящим, а из воска, и стали над Дементьевым вовсю подшучивать. Он, как говорится, и ухом не повел, но решил исправиться. Увидев другого полицейского, он решил не то по щеке его потрепать, не то за нос дернуть. И когда рука Коли потянулась к физиономии «бобби», тот неожиданно отпрянул назад. Коля был в шоке: полицейский оказался настоящим! Раздался громовой хохот. Весь оставшийся день Дементьев ходил понурым. Обычно Коля разыгрывал сам, а тут оказался жертвой…

В 1946 году Коля ушел из «Динамо» в «Спартак». Но приколы с ним не прекращались. Однажды наш знаменитый судья Николай Латышев перед игрой забыл дома хронометр. Приехав на стадион, он увидел на руке одного из сотрудников спартаковского штаба, Петра Исакова (знаменитого нападающего 1920–х годов), около десятка часов. Оказалось, что игроки команды отдавали ему часы на временное хранение, а после матча забирали. Войдя в положение Латышева, Исаков предложил ему часы на выбор – на время поединка, разумеется. Надо же за временем игры следить! Наш ведущий арбитр, «опознав» часы Дементьева, попросил именно их. И вот во время матча Латышев не засчитал «Спартаку» гол, по его мнению, забитый из положения «вне игры». К Латышеву подбежал взволнованный Дементьев:

– Товарищ судья! Почему гол не засчитали?

– Офсайд!

– Ах, офсайд! – Коля на пару секунд замолкает, но потом неожиданно видит на руке Латышева свои часы.

– Тогда сейчас же верни часики обратно!..

Однажды был такой случай. На динамовской базе в Гаграх испортилось питание. Повара что – то там экспериментировали. И вот Дементьев решил дать «свой ответ Чемберлену». Он организовал… собственные похороны. Игроки команды несли гроб, в котором лежал Дементьев. Перед гробом в качестве иконы тащили шахматную доску. Во время этой процессии «покойник» поднимался и кричал: «Разве с таких харчей голы забивать можно»? И снова, словно бездыханный, валился в гроб.

После окончания карьеры Дементьев пошел учиться на тренера. Среди многих изучаемых предметов была и анатомия. На одном из занятий будущие тренеры должны были изучить строение ног человека. Для этого на стол положили скелет и накрыли его простыней. Через какое – то время начался урок. Лектор начал что – то рассказывать про анатомию, и вдруг за его спиной «скелет» сначала пошевелил ногами, затем руками, а потом и вовсе начал подниматься. Зал застыл чуть ли не в ужасе. Преподавателю тоже стало не по себе. И только когда «страшилище» под простыней встало на столе в полный рост, все увидели смеющееся лицо Дементьева… Что тут началось! От отчисления Дементьева спасло только то, что он был заслуженным мастером спорта, многократным чемпионом СССР.