Владислав Стрелков - «Огненное зелье». Град Китеж против Батыя

Поворот на Владимирское. У трассы на перекрестке две машины ДПС. Правильно, такое мероприятие без присмотра оставаться не должно. Патрульные внимательным взглядом провожают меня. Хм, думал, остановят.

На въезде в село – каменная церковь. Когда она построена, не знаю, но видно, очень давно. Проезжаю село, и на выезде с другой стороны, катясь под горку, появляется странное чувство. Притормаживаю и смотрю влево. Да, вон там и стоял град из легенды. Нет, не из легенды. Он был, я знаю. Правда, река течет не так, и берег зарос деревьями, но я уверен, что Китеж стоял именно тут.

В стекло кто-то постучал. Лейтенант ДПС палочкой показывает мне выйти. Выхожу. Лейтенант вглядывается и начинает улыбаться.

– Вы меня не узнаете, товарищ капитан? Помните, два года назад в центре подготовки вы нам свою стрельбу из пистолета демонстрировали.

Лейтенанта я не помню, но киваю и жму ему руку. Он продолжает улыбаться и говорит:

– Решили отдохнуть? Там вся стоянка машинами забита, но местечко мы вам найдем. Поезжайте, я сейчас все организую.

Благодарю лейтенанта и сажусь в «девятку». Уже трогаясь, слышу, как летеха бубнит в рацию:

– Встретьте «ваз-ноль девять», цвет синий. Номер – Анна два три семь Миша Владимир. Определите на нормальное место. Как понял?

Переезжаю мост через Люнду и почти сразу поворачиваю на огромную стоянку, которая забита машинами до отказа. Легковушки всевозможных марок перемешаны автобусами разных калибров. Это сколько же народу собралось сегодня на Светлояре? И куда приткнуть свою «девятку», не знаю, но откуда-то сбоку выскакивает сержант и, вглядевшись в мою машину, машет жезлом, показывая мне, куда ехать. Он трусит перед машиной, а я улыбаюсь, глядя на его взмокшую спину.

Место действительно нашлось. Благодарю сержанта, тот машет рукой и скрывается за рядом машин. Прихватываю сумку с пустыми бутылками. Их беру всегда, когда приезжаю на Светлояр. В них я набираю воду из святых родников и из самого озера. Вода никогда не портится и очень вкусна.

От стоянки начинается березовая аллея с песчаной дорожкой. По ней до озера остается пройти совсем немного. Но на аллее настроение немного падает. И есть от чего. Вдоль всей дороги выстроились торговые палатки. Продают все. От сувениров до икон.

Икон!

Тут и картины, и макраме, корзины, диски с фильмами… Ох, не место им тут, не место. Будь моя воля, выгнал бы их вон, не просто к селу, но и дальше, за трассу. Тут же святое место!

Сцепив зубы, иду мимо палаток и лотков, стараясь не замечать даже татуировщиков, расположившихся между берез. И ведь у них есть клиенты.

И тут вдоль спины проскакивает разряд. Я замираю посередине дорожки – навстречу мне идет Софья…

Меня толкают, и наваждение спадает. Это не Софья, просто очень похожая девушка, одетая в старинный русский наряд. Она проходит мимо нескольких торговых палаток и склоняется над лавкой с сувенирами. Вздохнув, иду дальше. Эта встреча с незнакомкой, очень похожей на Софью Горину, опять разворошила мне память. Прошлое никак не хочет отпускать меня.

По дороге встречаю других женщин, одетых в старинные платья. Они, похоже, из самодеятельных коллективов, что выступают на деревянных площадках, сколоченных на берегу озера.

Вот и Светлояр. Вокруг стоит многоголосый гвалт, как на вокзале. Обхожу многочисленные загорающие тела и спускаюсь к воде.

– Ну, здравствуй, русская загадка.

Рядом прыснули смехом две молодые девчонки, а я, ополоснув руки и умывшись, поднимаюсь и, обходя отдыхающих, иду вдоль берега. Сюда приезжает много народа не только посмотреть на святыни, но и искупаться во всегда чистой и прозрачной воде. К удивлению, вода Светлояра никогда не цветет. В любое время лета можно приехать и окунуться в освежающую воду. Вот и сейчас в озере с удовольствием барахтается народ и визгливая ребятня. Но я сегодня купаться не настроен. Иду и смотрю по сторонам. Слева на небольшой поляне сделан помост, где приехавшие на праздник самодеятельные коллективы начали выступать со своими номерами. Слышу, как льется красивая песня:

Выбираю себе место и присаживаюсь. Слушаю напев и смотрю на озеро, где солнце играет бликами поднятых купальщиками волн. Меня хлопают по плечу, и я вижу довольного Куклина.

– Иваныч, я рад, что приехал!

– Тихо, дай послушать.

Васька замолкает и присаживается рядом.

Песня кончилась.

– Хорошо спели, – вздыхает Куклин, – и песня хорошая, только слышу ее в первый раз.

– Да, – соглашаюсь я, – спели хорошо.

Мимо проносится маленькая девчонка, гонящаяся за скачущим по склону мячиком. Мы с улыбкой провожаем ее, а с помоста звучит другая песня:

Закрываю глаза и наслаждаюсь любимой песней.

Моя кобыла была всегда спокойной и серьезной. Были жеребцы, вот эти резвились.

Эх. А ведь правильно, монголы с востока пришли.

Сны мне никто не разгадывал. Сам все потом понимал.

В последний куплет начинает вплетаться перезвон колоколов, постепенно переходящий в призывной набат. С удивлением открываю глаза и оглядываюсь.

Никого! Я у озера один. Куда-то подевались все люди, да и пейзаж изменился – не было тротуара вокруг озера, набранного из плотно пригнанных досок, не было лестниц, ведущих к купальням, ни деревянной церкви на холме, не было ничего, что напоминало о действительности, а из-за холма небо освещало огромное зарево, и звучал набат. Вдруг он смолк, и на смену ему зазвучала молитва, сопровождающаяся тихим гулом. Я бродил по берегу, не понимая – что происходит. Молитва становилась громче, и, наконец, из-за холма появились люди.