Влад Савин - Морской Волк, том 1

– Курс 100, скорость 16, глубина 50.

Идем почти в кильватер немцу. Отставая от него мили на две.

– Акустик – в активном режиме, мощность максимальная, фокусировка максимальная, по немецкой лодке!

Я успел хорошо изучить, Санычевы материалы по немецким "семеркам". Основная "рабочая лошадка" кригсмарине, весьма удачная, надежная, хорошо сбалансированная. На сорок первый, пожалуй, лучшая лодка в мире – да и в конце войны, не сильно отстала. Но вот гидролокатора на ней – не было. Никогда. Был очень хороший шумопеленгатор – с одним лишь недостатком: "мертвый угол" за кормой.

Счас фриц задергается. От такой мощности сигнала – корпус цели звенит, как посыпаемый песком. Но вот определить, кто его облучает и откуда – не сможет. Зато хорошо знает, что для лодки это – самое страшное, что может быть. Естественно, перед попаданием торпеды.

Пытается прибавить ход. Ну-ну – а вот-те хрен! Мы-то и тридцать можем выдать – а вот он.. Если он попытается повернуть, чтоб вывести нас из "мертвого угла" – акустики доложат, пеленг меняется, ну мы тоже, облучение прекратим. Что он тогда предпримет?

– Лодка пошла на погружение!

Разумно – потому что в те времена, лодки под водой были абсолютно неуязвимы друг для друга (ну если только таранить) – не было торпед, идущих на глубину. И предсказуемо – потому что у нас такие торпеды есть.

– Сергей Константинович – неторопливо говорю я – одна цель, одна торпеда!

По тактике – положено стрелять двумя. Это если цель активно ставит помехи, сбрасывает имитаторы, имеет хороший ход. В данном же конкретном случае – промах невозможен даже теоретически: жалко тратить невосполнимый боезапас. Утешает лишь то, что фриц, судя по всему – тоже был, не из последних, а значит его гибель, это ощутимая потеря для кригсмарине.

Ты был хорошим подводником, неизвестный фриц. Мне действительно, было бы интересно встретиться с тобой, после войны – поговорить о профессиональном. Если конечно, на тебе нет нашей крови – но вроде бы, тут надо уточнить у Саныча, лодки действующие в Атлантике против союзников, и бывшие в Норвегии, против нас, принадлежали к разным флотилиям? Если ты топил одних лишь англичан – странно, но мне совсем их не жаль – знаю, что в те годы, многие простые люди, и моряки, и солдаты, относились к Советскому Союзу с искренней теплотой и дружелюбием – но я также знаю слова их борова Черчилля, "хорошо если последний русский убьет последнего немца и сам сдохнет рядом" – или это Трумэн сказал? – неважно, судя по тому что началось после, ясно кто у них там решал, куда идти. Если ты топил лишь англичан с американцами – лично мне, нечего с тобой делить (или это послезнание играет – отчего я сейчас воспринимаю так называемых "союзников", едва ли не большими врагами, чем будущие битые немцы).

– Слышу взрыв! Звуки разрушения прочного корпуса!

Торпеда УГСТ (универсальная глубоководная самонаводящаяся) на конечном участке пути до цели, включает малошумный водометный двигатель, чтоб потенциальные утопленники не успели напугаться. Ты так и не понял, фриц, откуда пришла смерть – а может даже, в последние секунды радовался, что сумел оторваться. Дай бог тебе быстрый и легкий конец, быть раздавленным ворвавшейся внутрь водой – это лучше, чем если переборки выдержат, и ты будешь умирать долго и мучительно, заживо похороненным в лежащем на дне стальном гробу. Впрочем, глубины здесь километровые – так что тебе это не грозит.

Однако, надо сказать слово – экипажу. Тебе, фриц, уже все равно – а мне, на твоем примере, надо дать своим накачку. Для поднятия боевого духа – чтоб знали, не с людьми воюют, а со зверьем.

– Товарищи моряки, говорит командир. Поздравляю вас с нашей общей победой. Только что нами была атакована и потоплена немецкая подводная лодка, "тип семь", водоизмещением девятьсот пятнадцать тонн, с экипажем сорок четыре человека. И эти фашисты – никогда уже не совершат гнусных преступлений. Наподобие того, как в нашей истории, лодка У-209, этого же типа, возле острова Матвеева в Карском море, утопив наш буксир с баржой, всплыла и расстреливала в воде наших, советских людей – триста человек! Другая лодка, У-255, потопив наше судно "Академик Шокальский", также после всплыла – чтобы гитлеровские палачи расстреляли наших выживших, из пулеметов и автоматов. И это лишь те преступления – о которых стало известно – не мне вам говорить, как море умеет хранить тайны. Таков моральный облик – нашего врага, фашистских головорезов, палачей и убийц, вообразивших себя "сверхчеловеками" – господами над всеми, ну а мы естественно, по их мнению, имеем право жить, лишь как их рабы! Мы попали, пусть не по своей воле – на великую войну, когда речь идет о самом выживании нашего народа. Сейчас враг силен – но мы знаем, что однажды, мы уже победили его. Так сделаем это второй раз – и чтобы нашим дедам и отцам, не было за нас стыдно!

Я оглядываюсь. Все присутствующие, включая матросов – впечатлены!

– Спасибо, командир! – говорит кто-то – правильные слова.

Вот зачем – мы тратили торпеду. Споры, что дороже – стандартная немецкая семерка, пусть даже с очень хорошим командиром, или ценный невосполнимый боеприпас – неуместны. Потому что взвешивать надо – иное.

Экипаж, пусть даже прошедший десятки, сотни учебных боев – и одержавший хотя бы одну реальную победу, над живым врагом, это огромная разница. Самураи называли это когда-то – путем воина, "буси-до". А в предвидении того, что нам предстоит в этом мире совершить – нам потребуется экипаж, именно такой!

– Саныч! Курс 30, глубина 50, ход крейсерский.

Вечером, как обещано, в столовой показывали кино. В этот раз был – "Горячий снег".

от Советского Информбюро 16 июля 1942

В течение ночи на 16 июля наши войска вели бои с противником в района Воронежа и юго-восточнее Миллерово.

В районе Воронежа наши войска на ряде участков контратакуют противника и наносят ему большой урон. Наша часть, поддержанная танками, за сутки уничтожила 1.200 немецких солдат и офицеров, 8 танков, 12 пулемётов, 7 миномётов и 9 автомашин. На другом участке наши бойцы несколько потеснили противника и уничтожили 5 немецких танков и 350 гитлеровцев. Наше танковое подразделение разгромило штаб крупного немецкого соединения. Захвачены штабные документы, два танка и пленные.

После встречи с конвоем, закончившейся утоплением немецкой лодки – ничего не произошло. Прошли к северо-западу от британских островов, техника работала исправно. Дважды обнаруживали подводные лодки – один раз, это была уже знакомая по "портрету", "семерка", наверное, спешившая в Атлантику, второй раз что-то неизвестное – Саныч предположил, что это или пока не встреченная нами "девятка", или англичанин. Нас не обнаружили, мы тоже не атаковали. Еще, несколько раз попадались надводные корабли – эти уже явно английские. По одной из целей, опознанной Санычем как "крейсер типа Саутгептнон", мы даже, объявив учебную тревогу, имитировали торпедную атаку – чтоб экипаж не расхолаживался. Нас не обнаружили – по меркам этой войны, мы были невероятно далеко, вне рубежа охраны эсминцев сопровождения.