Аркадий Казанский - Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 2. Чистилище. Серия «Свидетели времени»

В 1730 году изгнан с престола Савойи король Виктор Амадей II Савойский (умирает в 1732 году); его преемник Карл Эммануил II (III) (1701—1773 годы), король Пьемонта и Сардинии и герцог Савойский (1730—1773 годы) не получает в наследство Сицилию и южную Италию, ограничившись Савойей, Пьемонтом и Сардинией; Сицилию и южную Италию получает другой его преемник – Карл VI (1685—1740 годы), император Священной Римской Империи германской нации (1711—1740 годы), после смерти которого начинается война за Австрийское наследство.

Вергилий высматривает место, где круча пониже, чтобы взойти на крутой берег Мсты. Данте видит недалеко чреду теней – души людей, умерших под церковным отлучением, но раскаявшихся перед смертью в своих грехах. Они ждут доступа в Чистилище в течение срока, в тридцать раз превышающего время, которое они пробыли в «распре с Церковью». Тени двигаются медленно, примером своим показывая поэту, что путь, который ему предстоит в спасении, пройти можно, но он будет долгим и трудным.

Плавание по рекам – очень медленный процесс из-за малой скорости течения реки. Можно видеть вдали другие суда, движущиеся столь же медленно, но добраться до них можно только потратив много времени и сил. Парус на реке, зажатой в ущелье, неэффективен. Могут помочь вёсла, но на тяжелогруженых судах больших размеров, при близких берегах, они мало прибавляют скорости. Единственно эффективным приёмом становится использование людской силы – бурлаков, идущих вдоль берега и канатом создающим тягу для судна. Скорость бурлаков невелика, но в навигации, где каждый час дорог, а дорога утомительно длинна, даже владельцы судов впрягаются в бурлацкую лямку, чтобы, с одной стороны, размять затекшие ноги и плечи от долгой неподвижности на судах, с другой, хоть чуть-чуть сократить время в пути. Не везде можно идти по берегу, но там, где река, замедляя течение, вырывается из крутых берегов на равнинное место, все люди, находящиеся на судне, высыпают на берег и впрягаются в лямку вместе с бурлаками. Река, выбегая на равнину, создаёт вдоль берегов обратные течения, которые без людской тяги не преодолеешь. Промышляющие бурлацким промыслом люди селятся на реках, в тех местах, где достаточно длинный пологий берег реки и нанимаются за небольшую плату.

Напрашивается вопрос: – «Почему тяжкий труд бурлаков, так выразительно оплаканный великим поэтом Н. А. Некрасовым, Данте описывает не в Аду, а в Чистилище – дороге в Рай?»

Любой труд человека – тяжкий труд. Пахать землю, валить лес, косить траву, управляться с лошадью, ловить рыбу неводом, пасти большие стада, строить дома, мосты, плотины и храмы – всё это тяжкий труд. Но, как и всякий полезный труд, он очищает человеческую душу по дороге в Рай. И сезонный труд бурлака при этом выглядит детской забавой в сравнении с другими промыслами. Тем более что население России испокон веков селится по берегам рек и кормится рыбой из этих же рек, платя реке дань чистотой берегов, по которым рыбаки постоянно тянут неводы и бродцы, для чего сами же и чистят берега от коряг, кочек и мусора.

Это уже в наше время неразумные меры правителей по запрещению ловли рыбы подвижными неводами, бродцами и «курами» приводят к заболачиванию и загниванию берегов абсолютно всех рек и озёр; рыба исчезает из них, так как малькам рыбы, любящим прогретые солнцем мелководные чистые отмели, негде расти и нагуливать вес; вместе с рыбой вымирает и трудовое население, когда-то жившее вдоль берегов рек и озёр, процесс заболачивания истоков рек России делается необратимым.

Путники, пройдя с километр по берегу, подходят вплотную к замеченной ими впереди толпе душ – впереди идущих судов. Здесь река делает крутой поворот, обходя скалу, образуя обратное течение, которые останавливает впереди идущие суда. День клонится к вечеру, суда становятся на ночёвку у берега.

Вергилий почтительно спрашивает у людей на кораблях: – нет ли поблизости более короткого сухопутного пути; путники не привязаны к груженым судам, как корабельщики и вольны передвигаться по суше. Он желает всем благополучия и успешной карьеры, говоря, что мир примет избранных из этого сонма, да и души, попавшие в Чистилище уже блаженны.

Простые смиренные люди, видя перед собой богато одетых путников, робко склоняют головы, как овцы в загоне, застывая на месте, а корабельщики с достойным видом приближаются к ним.

Дело происходит в Чистилище, где главным отличием живого Данте от «мёртвых душ» является способность отбрасывать тень.

Увидев что-то из ряда вон выходящее, возможно и узнав императора, смущаются и корабельщики, а простой народ отступает. Под тенью поэт отображает свой высокой рост и царский статус. Солнце уже на закате, дорога лежит на север, запад находится слева, а тень поэта ложится на скалу справа.

Вергилий поясняет корабельщикам: – Данте живой человек, прося их не удивляться. Узнав, что поэт идёт не своей волей, но Высочайшей, корабельщики ободряются, предлагая сопровождение до ближайшего, короткого пути. Путь по Вышневолоцкой водной системе от Вышнего Волочка до Санкт-Петербурга занимает почти четыре месяца. Путники в пути лишь первый день, четыре месяца для них чересчур много.

Корабельщики обещают показать путникам короткий путь, показывая рукой направление. Одна из встреченных душ узнаёт поэта и спрашивает: – узнаёт ли тот его, ведь в земной жизни они встречаются. Это – красивый русый человек, со светлыми глазами и рассеченной бровью. Поэт искренне отвечает, что не узнаёт, тогда тот показывает рану на груди, против сердца.

Перед Данте предстаёт Манфред – король Неаполя и Сицилии, недавно умерший знакомый поэта, дочь которого в 1743 году правит Сицилией и Арагоном, поэтому найти его нетрудно. Под этим именем поэт рисует современного ему короля Виктора Амадея II (1666 – 1732 годы), Данте вполне может встретиться с ним, прибыв в Савойю в 1730 году, когда король ещё не свергнут. Но так как на момент смерти короля поэту всего 16 лет, он не узнаёт представшую перед ним душу. Виктор Амадей II – внук герцога Виктора Амадея I (1587 – 1637 годы) и замечательной Марии Христины Французской, дочери короля Франции – Генриха IV Бурбона, которую он называет величавой Костанцей. Мария Христина с 1637 по 1638 год является регентшей Савойи (Костанцей – наследницей по прямой) и умирает в 1663 году.