Виктор Зайцев - Спасти веру предков, или вынужденные язычники

Эпилог.

– Представляю, тебе, государь, нового графа Васакса, моего сына Владимира, с сегодняшнего дня он будет служить тебе и твоим наследникам, надеюсь, не хуже меня, – Лосев коротко поклонился, отвечая на незаданный вопрос, – его младшие братья, как и младшие сыновья многих дворян, владеют обширными землями в Славии. А я отправляюсь навстречу солнцу, в своё последнее путешествие. Прощай, государь.

– Прощай, Сергей, – грустно ответил Ярослав, ожидавший этого момента два десятилетия, но, не испытавший облегчения, расставаясь с человеком из будущего, человеком, сделавшим его королём. Правителем самой богатой и сильной страны в Европе, кроме Византии, критически оценил свои возможности Ярослав. Он с пониманием почувствовал радостное сопение Бранко, избавившегося от соперника у трона, с лёгкостью менявшего мнение короля на необходимое ему, человеку из будущего. Человеку, сдержавшего клятву, сохранившего славянскую веру и создавшего сильнейшее славянское государство. Себе Ярослав не пытался лгать, именно Лосев, а не князь Ярослав, создал невиданное оружие и воспитал умелых бойцов, с помощью которых двадцать семь лет назад возникло славянское языческое королевство.

– Справятся дети без меня, пора им взрослеть, я остался один в двадцать лет, – размышлял через полчаса Лосев, развалившись в уютной карете, на резиновом ходу и рессорах, двигавшейся с легкими покачиваниями, – а мы с Ярькой поплывём навстречу солнцу, открывать Австралию. Там я и останусь, надоела эта суета, хочу рыбачить и радоваться жизни обычного пенсионера. Надоест, так всякие Гавайи и Таити рядом, недолго доплыть.

С рассеянным видом, рассматривая знакомую дорогу на Портсмут, Сергей вспоминал последние пятнадцать лет, оценивая, достойно ли он исполнил обещание, данное покойным волхвам. После разгрома Венеции, постепенно восстанавливавшей былое могущество, ни одна европейская страна не пыталась воевать со славянским королевством. Торговцы под Андреевским флагом спокойно плавали по всем европейским морям, от Северного до Балтийского и Чёрного. В Средиземном море мавры пытались пару раз показать свой характер, но, исчезновение бесследно двух подряд флотилий, ушедших на перехват славянских кораблей, привело арабов к ожидаемому выводу. Со славянами надо дружить. Тем более, что после закупки на Оловянном острове полусотни пушек, византийские полководцы увеличили территорию империи втрое, во всяком случае, в Азии. Теперь Византия простиралась, как и много веков назад, от ливийской пустыни до бывшего Парфянского царства и северной Индии, вернув себе весь север аравийского полуострова, Персию, Афганистан. На всей территории были безжалостно изгнаны мусульманские проповедники, в православные храмы вернулись священники, продолжая борьбу с несторианским расколом.

Новгородская республика, решившаяся вернуть своим подданным возможность выбора между верой предков и православием, тоже закупила несколько десятков пушек. С их помощью новгородцы расширили свои земли вплоть до Киева, удел, за уделом покоряя княжества многочисленного Рюрикова потомства. Хваткие ушкуйники не брезговали подкупать князей, в своей жажде власти и злобе, не способных просчитать развитие государства на пару лет вперёд. В результате из обилия независимых княжеств избежали, пока избежали, участи вхождения в новгородскую землю, всего четыре – Владимиро-Волынское, Галицкое, остатки Киевского княжества и Переяславское. А прагматичные новгородцы уже теснили Булгарское царство, расчищая путь по Волге до Каспия, на берегах которого прочно встала Византия. Учитывая огромные владения за Камнем, сверхприбыли от продажи сибирской пушнины, новгородцы вполне могли соперничать с базилевсом, если не сейчас, то через пару десятков лет.

– Ну, это их дела, – отмахнулся от таких мыслей Лосев, – главное, никакое монгольское нашествие теперь Руси не грозит. Новгородские мастера лет десять, как научились отливать и рассверливать пушки и неплохие ружья. А пять лет назад капитан подарил им рецепт чёрного пороха и конструкцию кремнёвого ружья. Теперь это была единственная самодостаточная в огнестрельном оружии страна, не зависящая от поставок боеприпасов из славянского королевства.

Лосев ухмыльнулся, представив, как поразятся шпионы, два десятилетия осаждающие мастерские графа Васакса в поисках рецептуры пороха, когда, наконец, доберутся до неё. Ещё пять лет назад они постепенно перевёл все пороховые производства в Северную Славию, а оставшиеся мастерские перестроил на изготовление чёрного пороха. Теперь им набивались все патроны и снаряды, поставляемые для королевской армии и на продажу. Владимир, естественно, знал рецептуру чёрного пороха, знал рецепты пироксилина и динамита. Но, поклялся, не открывать их никому, лишь передать своему наследнику. Сдержит он слово или нет, неважно. Рецепт производства инициирующего вещества не известен никому. Знавшая состав Ива умерла год назад, а для своих детей Лосев изготовил полсотни тонн, распределив их поровну. Лет на двадцать им хватит, а там пусть думают сами, либо переходят на фитильные пушки и кремнёвые ружья.

Хотя могут растянуть и на полсотни лет, особенно в Славии, решил капитан, вспоминая, с каким трудом, шло заселение побережья славянами. Первые партии поселенцев из выкупленных в Константинополе рабов Ярька высадил почти пятнадцать лет назад. С учётом переселенцев из славянского королевства, за год на берега Нового Света высаживались две-три тысячи "славяноязычных" поселенцев. Не считая, сорока тысяч венецианцев, в основном осевших в империи майя, на верфях и в мастерских. Затем, количество славян, покупаемых в Византии, выросло до пяти тысяч в год, торговцы скупали всех, кто хоть пару слов связывал по-славянски. Казалось, всё, предел возможностей рабовладельческого рынка. Нет, в это время Новгород начал свою экспансию на юг, по договорённости с людьми графа Васакса, отправляя всех пленников и их семьи на Оловянный остров. С ними число переселенцев в Славию достигло десяти тысяч человек за год.

Теперь этим делом занимаются уже другие купцы, буквально продавая выкупленных рабов и пленников правителям городов на побережье Славии. Все знали, что рабовладения в Северной Славии нет, поэтому, все высаженные на берег переселенцы обретали свободу. С одним условием, вернуть правителю города цену своего приобретение или выкупа. Многие расплачивались за пару лет, кузнецы, например, или охотники. Другим приходилось работать в городе десятилетия, пока набиралась достаточная сумма. Были и такие, кто бежал дальше на запад, не желая выполнять законы. Таких не разыскивали, многие возвращались позже и выплачивали откупные, другие гибли в лесах Запада, ассимилировались в племенах аборигенов, их, кстати, стали звать славами или славками, либо просили простить и взять обратно в город. По прикидкам Лосева, сейчас на побережье только Северной Славии, от острова, так и не ставшего Ньюфаундлендом, до империи майя, проживали, с учётом родившихся детей, не менее двухсот тысяч славян. Все селения были расположены на побережье довольно плотно, на расстоянии дневного перехода, то есть, не более полусотни вёрст. Среди них выделялись восемь промышленных центров, в тех местах, где нашли полезные ископаемые, да три крупных сельскохозяйственных порта, ближе к югу, поставлявшие всему побережью Славии зерновые и мясо, естественно, говядину.