Владимир Корн - Золото вайхов

Так что Гвартрия мне на хрен не нужна. Слышал я, что ходят с Гвартрии корабли на тот континент таинственный, это даже Коллайн мне рассказывал. Не очень, правда верится, по-любому экзотические товары должны присутствовать. А нету.

Как там Анри, интересно, давно уже в столицу вернуться должен.

На глаза попалась гитара, Прошкина работа. Я себе зарок дал, что больше в руки ее не возьму. Одну я уже в окошко выкинул, откуда эта взялась, непонятно. Не иначе у него талант гитары находить, как у меня неприятности на свою … корму.

Ну, так уж и быть, одну песенку я могу себе позволить. Слишком уж настроение лирическое. Вот эту вот, романс любимый, он так и называется, Романс. Даже не переводил его, и не буду.

Когда начал играть проигрыш, тихонечко скрипнула дверь. Понятно кто, все-таки добился своего.

Красивая музыка и слова такие же. Только пистолета не будет, не дождетесь.

— Прошка — заявил я, закончив играть — сделай кофе. -

Все равно не усну, попью кофе, пойду по берегу погуляю. Нельзя традицию нарушать, коль скоро не уехал еще. Каждый вечер променад совершаю, сразу, как только на ноги поднялся.

— Это я, Артуа. -

Неведомой силой выбросило меня из кресла, разворачивая еще в полете. Это голос мог принадлежать только одному человеку во всей Вселенной, и я не ошибся.

Возле двери, в сером дорожном платье, стояла она.

Кто-то словно толкнул меня в спину, но я смог удержаться на месте.

Спокойно Артуа, спокойно, это совсем ненадолго.

— Рад приветствовать Ваше Императорское Величество в этой скромной обители — склонился я в глубоком поклоне. Только не смотри ей в глаза, иначе все, утонешь. Тогда все твои методики на хрен пойдут.

— Артуа, ты уезжаешь? -

Господи, как звучит ее голосок, по-моему, в нем даже боль присутствует. Какое счастье, уж не из-за меня ли?

— Да, Ваше Величество, и очень жалею, что не смог сделать это сегодня утром. -

Еще спокойнее, никаких эмоций, мужик ты или только штаны надел.

— Но почему? -

Да так, знаешь ли, что-то давно я в Гвартрии не бывал, лет уже четыреста, наверное.

Она же смотрела на меня глазами полными слез, такими когда-то дорогими и родными глазами.

Ну что ж, ты мечтал увидеть ее в последний раз. Мечты сбываются, не врут, оказываются люди продающие газ. Нет, это решительно надо кончать, посмотри на нее еще разок, чтобы запомнить получше.

— Янианна, я очень люблю тебя и буду любить вечно, но после того, что произошло… -

— Что произошло, Артуа? -

Да нет, совсем ничего, какие проблемы, с каждым может случиться. Получилось немножко, потом одумалась или подумалось, что оно того не стоит. Девчонка молодая, ветер еще в голове гуляет.

— Яна, понимаешь, все уже слишком поздно. Между нами всегда будет стоять этот герцог и уже ничего изменить нельзя, да и не надо. Завтра я уеду, пройдет какое-то время, и ты все забудешь. Поверь, так будет только лучше для нас обоих. -

— Да причем здесь он? -

Что? Мне послышалось, или ты действительно это сказала? Да ты сама понимаешь, что говоришь? И почему ты еще и кричишь на меня? Я завел себе любовницу, когда ты по делам своим императорским уезжала?

— А кто тогда причем? Если твой любовник не причем, тогда я тоже не знаю, кто вообще причем — я тоже не смог сдержаться и уже кричал почти в полный голос.

— Да как ты смеешь даже так думать? — она даже ножкой топнуть соизволила. Вас что, помимо хороших манер еще и актерскому мастерству обучают?

— А что мне еще остается, когда каждый встречный по дороге чуть ли не в голос кричал, что у императрицы новый любовник? -

— Какой любовник? Этот слащавый Эванс, который больше всего в жизни любит свое отражение в зеркале? Ты ревнуй меня хотя бы к тем, кто может считать себя мужчиной! Почему ты у меня не спросил? -

— А для чего я приперся во дворец, когда больше всего мне хотелось сдохнуть? Чтобы увидеть, как ты с ним целуешься? -

Мы кричали друг на друга, да что там, мы просто орали.

— Это я с ним целовалась? Да ты хоть немного представляешь, что я пережила, когда ты упал в луже крови? -

Яна зарыдала, прикрыв ладошками лицо и ее хрупкие плечи содрогались от плача. А я стоял как дурак, прикусив нижнюю губу, что было уже совсем привычно.

— Эта мерзавка леди Виктория… Ах, какой Артуа замечательный любовник…. Как будто я не услышу…. А я ждала тебя…. Потом ты пришел… У тебя было такое лицо…

Ну как же, все женщины у твоих ног, куда я денусь… Мне так хотелось сделать тебе больно… А ты вел себя, как будто совсем ничего не произошло… И еще эта песня…

Потом ты упал и было столько крови… Прибежал твой верзила, растолкал всех и унес тебя как ребенка… Мне сказали, что надежды нет… Я уже простила тебя, понимаешь простила.

Мне только хотелось, чтобы ты не умер… Наверное, ты даже раньше меня узнал, что у меня есть любовник, чем я сама… Эта гадина в ногах ползала, извинялась, что она не сама, что ее заставили… Потом я поехала в твой дом а тебя уже не было, и никто не знал куда ты уехал… Когда мне сказали где ты, мы поехали с леди Леорой, но ее укачивало и она осталась в Гроугенте… Ночью так страшно в степи, какие-то зеленые огоньки, наверное волки… Я так боялась, что ты уже уехал… Я думала, что больше никогда не увижу тебя… А ты… А ты… -

Она водила рукой по двери, нащупывая ручку, и совсем уже нашла, когда я обнял ее и крепко прижал к себе.

Верю ли я ей? А еще глупее вопрос можно придумать?

Не знаю, может ли сердце разорваться от счастья, но от нежности точно может.

Яна, все еще всхлипывая, доверчиво прижималась к моей груди. Какая ты к черту императрица, ты моя девочка, маленькая нежная девочка и я жизнь положу, чтобы у нас никогда больше такого не повторилось.

Мы долго сидели в кресле, как в те времена, когда было все так хорошо и как приятно было держать ее на коленях, еще изредка всхлипывающую и целовать.

— Где твои гвардейцы? -

— Там — Яна неопределенно махнула рукой и спросила — Что это была за песня, когда я вошла? -

— Это была песня о том, что мы должны встретиться. Видишь, она не обманула. Ты, наверное, хочешь кушать? -

Она так забавно кивнула головой, что я расплылся в глупой улыбке.

— Пойдем, милая моя девочка. Правда, у нас нет почти ничего, мы совсем не ждали гостей. Но я обязательно что-нибудь придумаю. -

Мы спустились в комнату, заменяющую обеденную залу и я застыл от неожиданности.

Стол, сервированный на две персоны, был заставлен всякой всячиной до такой степени, что мне оставалось только судорожно принять невозмутимый вид.

Наверное, это у меня не слишком хорошо получилось, поскольку Яна с улыбкой взглянула на меня.