Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги

«Что-то здесь не так!» – подумал он.

С момента прибытия в Уаман-канча к виракочам вождь приставил четырех молодых воинов. Они сопровождали Антоненко и его людей везде, но не являлись слугами. Обслуживали гостей только женщины. Воины же всегда находились рядом, выступая в роли гонцов и телохранителей. Сначала они молчали, но постепенно между ними и гостями возникли разговоры, знакомство друг с другом. Начали общаться. Основным переводчиком был Роговой, лучше понимавший речь местных жителей.

В один из дней Николай сказал вождю, что им надо вернуться к своим. Синчи Пума, помолчав, попросил его подождать с решением.

На следующее утро в дом виракочей вошел воин-гонец. Он, встав на колено, что-то быстро проговорил.

– Николай Тимофеевич! Нас вождь просит к себе. Дело важное! – сделал вывод Роговой.

В специально выделенном для виракочей доме жили только Антоненко и Роговой. Аксенова же будущие жены забрали к себе в новый дом.

– Вызывай Аксенова! Пойдем только втроем. И приготовь оружие. Мало ли что!

Когда все собрались, Синчи Пума объявил, что утром к нему прибежал гонец с известием о нападении врагов на соседей – родственное племя уанка. Соседи хотели принять бой, но враги оказались хитрее. Захватив несколько небольших селений и прихватив пленных с имуществом, они ушли.

Он, Синчи Пума, как местный курака, отвечает за безопасность всего района перед Сапа Инкой. Надо наказать врагов, вернуть плененных сородичей и похищенное добро. Но у него сейчас под рукой мало воинов, пусть виракочи покажут свою божественную силу.

Вождь также передал Николаю письмо от Климовича.

Прочитав письмо, Антоненко задумался.

– Командир рекомендует нам возвращаться назад. Самим ни во что не вмешиваться.

– А как же помощь вождю? – недоуменно спросил Роговой. – Он же на нас надеется!

Немного подумав, Антоненко объявил:

– Ну что, мужики, пришел и наш черед. Хватит пиво жрать да баб тискать! Если мы сейчас с врагами не справимся, то грош нам цена – порежут нас, как молоденьких поросят, и фамилию не спросят!

– Николай Тимофеевич! Да я за своих девчонок любому глотку перережу! – отозвался Аксенов. Чувствовалось, что он уже вошел во вкус хозяина гарема.

– Так. Проверить оружие и боеприпасы. Выступаем с уаминка. Вася, оставь свою гармошку здесь. Там она не пригодится. Лишний груз, – скомандовал Антоненко. – Нашим письмо отпишу. Пусть помощь высылают, если хотят с Синчи дружить. Как там говорил Наполеон: главное ввязаться в драку, а там посмотрим!

– Мои девчонки со мной, – заранее предупредил Аксенов.

– На хрена они в бою нам нужны? – высказал свое недовольство Роговой.

– Мне без них нельзя. Иначе мне кирдык, – пояснил Аксенов, поправляя за спиной свой ППД. – Уже сам жалею, что связался. Я так понял, что пока официально не женюсь, они и воевать со мной рядом будут, пока детишек не родят.

– Амазонки, что ли?

– Выходит, что так.

– Прямо как наши. И коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут, – резюмировал Николай. – Ладно. Бери своих баб. Раз уж так. Всем переодеться в местную одежду. Пока светиться нам ни к чему!

– Да? С нашим-то ростом? – рассмеялся Роговой. – Да нас за версту видно! Сразу поймут, что мы – чужие!

– А ты пониже пригибайся и не ржи как конь, а то всех врагов распугаешь! – весело ответил Аксенов. – А одежку я подгоню. Мои девчонки быстро ее перешьют. Да и сами переоденутся как воины.

На написание письма, подгонку и переодевание ушло около часа. Один из приставленных к ним молодых воинов принес три плечевых сумки и тыквенные бутыли с водой. Заглянув в свою сумку, Роговой удивленно воскликнул:

– Командир! А зачем они туда какие-то листья да чистые тряпки напхали? Нам что, все время их таскать с собой?

Николай достал листья и показал их воину:

– Валью! Зачем это?

– Кока! Ам-ам! Сила! – ответил воин, одновременно показывая, что эти листья надо жевать.

При слове «кока» Антоненко сразу вспомнил свое время.

– Эти листья, ребятки, – что-то вроде наркотиков или допинга. Они помогают переносить высокогорье и придают сил. А тряпки – перевязочный материал, мало ли что… Так что берите, не пожалеете. А для дезинфекции у нас еще фляга самогонки осталась!

Передав новое письмо Синчи Пума, Николай был немного удивлен. Оказалось, что вождь не идет усмирять врагов, а остается на месте. Две сотни воинов поведет его племянник Качи. Еще две сотни должны присоединиться к ним по пути из других крепостей уаминка.

Место для трех виракочей сначала определили в середине длинной цепочки воинов, споро бегущих по лесной тропе. Первые полчаса виракочам еще удавалось держать заданный темп, но потом – бобик сдох. Сказалась тяжесть оружия и боеприпасов, а еще больше – непривычка к таким быстрым горным переходам, да и весело проведенные до этого дни имели свои последствия. Оставив с виракочами пятьдесят воинов с приказом сопровождать тех до места сбора, Качи двинулся дальше, при этом ускорил темп передвижения.

К вечеру, еле передвигая ноги, Антоненко вместе со своими подчиненными взобрались по высоким ступеням на стены пограничной крепости.

– Еханый бабай… – отдышавшись, прохрипел Аксенов. – Летают по этим горам словно горные козлы, не догонишь! Физподготовка у них – дай бог!

– Ты сдох, а твоим девчонкам хоть бы хны! – подколол друга Роговой. – Вон какие розовенькие и довольные – хоть сейчас танцевать с ними в круг!

– Но-но! Ты на чужой каравай роток не разевай, сначала своих заведи! – вдруг взыграла ревность у Аксенова.

– Да, ребятки, если здесь все такие воины, трудновато нам придется! – подытожил Николай.

Пока группа Антоненко отдыхала и приводила себя в порядок, в крепость пришли еще две сотни воинов-уаминка. Их возглавлял будущий тесть Семена. Увидев отца, девушка бросилась к нему, что-то весело щебеча, видно, рассказывала, как они с виракочами совершали марш-бросок из Уаман-канча.

Наутро в крепость вернулся Качи. Вместе с ним под стенами появились и около четырех сотен воинов-уанка, соседей подвергшихся нападению дикарей из джунглей. Они рвались в бой, так как враг убил и увел с собой их родственников. Соседи практически не отличались от уаминка: такая же светлая кожа, только волосы немного темнее, и у большинства глаза не синие, а зеленые или карие.

«Как русские и украинцы в мое время», – сравнил Николай.

Вместе с гарнизоном крепости собрались восемь сотен воинов, что для этих мест было внушительной силой.

Как удалось узнать из всего, что им рассказали и что смог понять Роговой с помощью невест Аксенова, Сисы и Кукури: периодически, раз в несколько лет, из джунглей в их горы приходили дикие воинственные племена амазонских индейцев-людоедов. Враги называли себя гуаро. Они нападали на местных, убивали мужчин, стариков и маленьких детей, а молодых женщин и подростков уводили с собой. Целью нападения была не территория, а именно люди. То есть еда. Убитых гуаро поедали на месте. Женщин и девочек превращали в наложниц, а когда те рожали детей и они немного подрастали, ребенка убивали и ели. Матерей оставляли до следующих родов и так далее, пока они не смогут больше рожать, после чего их съедали. То же самое происходило и с мальчиками-подростками. Когда парень вырастал, его использовали в пищу.