Харуки Мураками - 1Q84. Книга 3. октябрь-декабрь

- Выходит, тот ее собеседник может сделать нечто необычное.

- Именно так. Бесспорно, к этому причастен профессионал.

- Еще один рыбак, - заключил Онда.

Усикава потер ладонью сплюснутую лысую голову и насмешливо улыбнулся.

- Именно так. Еще один рыбак. И достаточно сильный.

- Во всяком понемногу стало ясно, что она якобы связана с профессионалом, - сказал Онда.

- Конечно. За спиной Аомамэ стоит организация. И в ней работают не любители.

Прищурив наполовину глаза, некоторое время Онда поглядывал из-под век на Усикаву. Затем, обернувшись, переглянулся с Хвостатым торчащим у дверей. А тот, словно подавая знак, что все понял, легонько кивнул. Онда снова перевел взгляд на Усикаву.

- Что дальше? - спросил Онда.

- А дальше моя очередь спрашивать, - ответил Усикава. – У вас есть какие-нибудь догадки относительно организации или группы, которая могла спланировать уничтожение вашего лидера?

Онда нахмурил длинные брови. На носу образовалось три морщины.

- Господин Усикава, и вы хорошо подумайте. Мы - всего-навсего религиозная организация, стремящаяся к душевному покою и духовным ценностям. Живя в согласии с природой, проводим дни в работе на поле и аскетизме. Собственно, кто может считать нас своим врагом? И какую выгоду он получит, если поступит так?

Усикава чуть натянуто улыбнулся.

- Везде в мире найдется фанатик. И что такой человек сделает - никто не знает, разве не так?

- Никаких догадок у нас нет, - презрев иронию, скрытую в словах Усикавы, спокойно ответил Онда.

- А как дела с группой «Акебоно»? Ее останки все еще бродят возле вас?

Онда еще раз, теперь решительно, отрицательно мотнул головой. Мол, это исключено. И они безжалостно разбиты. Возможно, и следа от них не осталось.

- Значит, и у вас нет никаких догадок. Но на самом деле какая-то организация забрала жизнь вашего лидера. Искусно, ловко, а сама исчезла, развеявшись как дым. Это же неопровержимый факт.

- И нам надо выяснить обстоятельства, при которых это произошло.

- Без помощи полиции.

Онда кивнул.

- Это наша проблема, а не правосудия.

- Хорошо. Это ваша проблема, а не правосудия. Мне все понятно, - сказал Усикава.

- И еще одну вещь я хотел бы спросить.

- Пожалуйста, спрашивайте, - сказал Онда.

- Сколько человек в вашей религиозной организации знает о смерти лидера?

- Мы оба знаем, - сказал Онда. - И еще двое других людей, которые помогали перевозить покойника. Они - наши подчиненные. В верховном руководстве знает пятеро. Всего - девять человек. Трем жрицам еще неизвестно, но рано или поздно они узнают. Они обслуживали покойника, а потому долго скрывать от них не удастся. А еще вы, господин Усикава, знаете.

- Вместе - тринадцать человек.

Онда не сказал ничего.

Усикава глубоко вздохнул.

- Можно прямо сказать вам свое мнение?

- Пожалуйста, - ответил Онда.

- Наверное, сейчас уже поздно об этом говорить, но вам нужно было немедленно обратиться в полицию, как только стало ясно, что лидер умер, - сказал Усикава. - Обязательно следует было сообщить о его смерти. Этот важный факт не удастся скрыть навсегда. Тайна, о которой знают более десяти человек, уже перестает таковой быть. И вы тогда не загнали бы себя в безвыходное положение.

Выражение лица Лысого не изменилось.

- Судить об этом - не наша задача. Мы только выполняем приказ, который нам дали.

- А, собственно, кто должен судить?

Ответа не было.

- Человек, который заменяет лидера?

Онда все еще хранил молчание.

- Хорошо, - сказал Усикава. - По приказу тех, кто сверху отдал вам приказ тайно уничтожить труп лидера. В вашей организации приказ сверху - прежде всего. Однако с юридической точки зрения такое действие, очевидно, квалифицируется как надругательство над трупом. Как тяжкое преступление. Понятная вещь, вам это известно, не так ли?

Онда кивнул.

Усикава снова глубоко вздохнул.

- Как я уже говорил, если, в крайнем случае, в это дело вмешается полиция, то, пожалуйста, считайте, что я ничего не знал о смерти лидера. Не хочу, чтобы меня привлекли к уголовной ответственности.

- Господин Усикава, мы вам об этом ничего не рассказывали, - сказал Онда. - Вы только разыскивали женщину по фамилии Аомамэ по нашей просьбе, как посторонний расследователь. Ничего незаконного вы не совершили.

- Хорошо. Значит, я ничего от вас не слышал, - сказал Усикава.

- Конечно, мы не хотели сообщать вам как постороннему человеку об убийстве лидера. Но тем, что вы, господин Усикава, начали расследовать биографию Аомамэ, вы уже стали причастными к этому делу. Нам нужна ваша помощь в розыске Аомамэ. И вы обязаны хранить молчание.

- Хранить тайну - главный принцип моей работы. Я не проговорюсь об этом ни одним словом.

- Но если проговоритесь и станет ясно, что источник информации - это вы, то вам беды не миновать.

Усикава опустил глаза на стол и снова рассматривал свои приземистые пальцы с таким выражением лица, будто удивлялся, открыв, что они принадлежат ему.

- Беды не миновать, - подняв голову, повторил он слова собеседника.

Онда чуть прищурился.

- То, что лидер умер, надо было во что бы то ни стало скрыть. Ради этого средств нельзя было выбирать.

- Я буду соблюдать тайну. В этом отношении будьте совершенно спокойны, - сказал Усикава. - Пока что мы с вами успешно сотрудничали. Я для вас конфиденциально проделал несколько дел, которые вам не удавалось бы открыто сделать. Иногда это была тяжелая работа, но я за нее получал хорошее вознаграждение. Так что держал рот на двойном замке. Я совсем не правоверный человек, но покойному лидеру во многом лично обязан. А поэтому не пожалею своих сил, чтобы разыскать Аомамэ. Постараюсь выяснить обстоятельства, которые стоят за ее поступком. Уже подступил к самому важному. Поэтому, по-любому, пожалуйста, наберитесь терпения и подождите. Вскоре, надеюсь, смогу принести вам хорошие новости.

Онда чуть изменил позу на стуле. Словно откликаясь на это, Хвостатый у дверей перевел центр тяжести своего тела с одной ноги на другую.

- Это вся информация, которую вам уже удалось собрать? - спросил Онда.

Усикава на мгновение задумался. Потом ответил:

- Как я уже говорил, Аомамэ дважды звонила в районный отдел дорожной службы столичного управления в Синдзюку. И оттуда ей несколько раз звонили. Фамилия собеседника неизвестна. Поскольку речь идет о полиции, то на прямой запрос никто ответа не даст. Однако тогда в моей непутевой голове блеснула мысль. Вроде что-то я помнил о районном отделе дорожного движения в Синдзюку. Я долго думал. Собственно, что именно помню? На краю моей скудной памяти нечто вроде зацепилось. Чтобы вспомнить, я потратил много времени. Старость - не радость. С возрастом ящик памяти плохо отодвигается. Когда то что-либо моментально из нее выскакивало. И вот наконец за неделю я всё же вспомнил, что это было.