За Веру, Царя и Отечество! (СИ) - Кисличкин Михаил

– Есть! – Четко ответил я. Сосредоточился, отметив взглядом несколько предметов, и дал мысленный приказ "поднимитесь"!

Круги и шестеренки на "виртуальном экране" перед моими глазами пришли в движение, письмена замигали, а чернильница, щепки и ленточка взмыли в воздух.

– Наша Таня маг? – Удивленно выдохнул Игнатий Павлович. – Вот уж не ожидал… Хотя она у нас девочка особенная.

– Да еще какой силы. Сразу четыре предмета в воздухе! – Добавил довольный инспектор.

Вот кой черт меня дернул приказать поднять стол? Ведь и так хорошо получилось. Но очень уж хотелось показать себя.

"Вверх"! – Отдал я команду массивной дубовой столешнице. Шестеренки завертелись с все возрастающей скоростью, письмена набухли алым светом…

"Екарный бабай"! – Мне рывком поплохело, голова закружилась, и я чуть не грохнулся в обморок, но здоровенный стол приподнялся на полметра над полом вместе со всем своим содержимым. Завизжали другие девочки, ахнула классная дама, а инспектор в волнении вскочил со стула. Глянул в мое побледневшее лицо и рывком опустил рубильник на приборе. Цветные картинки перед моими глазами тут же погасли, а стол с прибором с грохотом рухнули вниз.

– Нельзя так Танечка, – ласково сказал мне он, когда переполох улегся, и шлем был снят с моей головы. – Нельзя пытаться сделать все и сразу. Ты же еще не готова, тебе надо еще учиться и учиться. От перенапряжения маг может даже погибнуть, магию, как любую науку надо осваивать постепенно.

Магоинспектор обвел взглядом притихших наставников и детей, зачем-то одернул мундир и обратился к приютским.

– Эту девочку я немедленно забираю с собой, согласно двадцать пятой статьи уложения "О Магах Российских". Поздравляю господа, вы воспитали для Отечества и Государя такой талант! Ваши старания не останутся без внимания, обещаю. Из девочки выйдет отличный целитель или ученый.

– Нет, – тихо сказал я, но меня услышали. – Не выйдет.

– Почему? – Удивленно спросил чиновник.

– Военный и только военный. Я буду солдатом и военным. То есть военной офицершей, – от волнения я не смог сложить фразу правильно, заговорив как настоящий ребенок. Все-таки детское тело накладывает свой отпечаток на личность.

– Война не женское дело, кроха, – улыбнулся мне инспектор. – Ты сначала в куклы свое отыграй, магию изучи как следует.

– Какие куклы? Моя судьба – защищать Россию от супостата, вашблагородие! – Твердо сказал я. – Прошу направить меня в армию, – я серьезно, без улыбки посмотрел в глаза инспектору.

– Ну, это не мне и не тебе решать, – тоже серьезно, как взрослой, ответил он. – Но если ты этого очень захочешь, то добьешься. Военные мимо такого дара не пройдут.

Сборы были недолгими. Оно и не удивительно: все мое нажитое в этом мире имущество можно было легко связать в узелок и унести в одной руке, даже такой мелкой пигалице как моя Таня. Самой большой ценностью в нем оказалось серебряное кольцо с камушком, которое Марфа Потаповна все же сберегла для меня, вручив при расставании. Я даже растрогался, принимая наследство, и пообещал воспитательнице, что никогда не забуду ее доброту и при случае отблагодарю.

– Да что ты, Таня, дочка, – отмахнулась от моих благодарностей добрая женщина, прижав меня к груди. – Лучше в церкви свечку за здравие поставь, если вспомнишь старушку. Главное, сама будь счастлива и мужа себе найди хорошего.

– Как Бог даст, – поморщившись, уклончиво ответил я.

Факт отсутствия барахла меня расстраивал мало, меньше вещей – больше свободы. Так что уже на следующий день, наскоро собравшись, я вместе с молодым помощником секретаря из департамента магических дел, присланного специально за мной, на извозчике покинул приют. Можно сказать с шиком – до этого в новом мире мне приходилось лишь ножками топать, да и за пределы приюта таких как мы малолеток выпускали нечасто. Так что я сейчас с жадным любопытством разглядывал с высоты двухколесной коляски городские пейзажи Петербурга и немного нервничал, предвкушая перемены в судьбе. Мне предстояла распределительная комиссия, которая решит судьбу сиротки.

Каменное здание департамента Российских магических дел стояло на берегу Невы, недалеко от моста на Кронштадт. Большое, трехэтажное, с каменными львами у широкой лестницы парадного крыльца и колоннами вдоль фасада. В моей латаной-перелатанной приютской одежде даже заходить в него было боязно. Внутри обстановка была под стать – хрустальные люстры, паркет, резная богатая мебель.

Мы с провожатым отметились на посту охраны и, поднявшись на второй этаж, прошли по длинному коридору. За широкими двустворчатыми дверями в его конце нас уже ждали.

В обширном зале, за покрытым зеленой скатертью столом сидело трое – мужик в мундире военного полковника с золотыми погонами в два просвета и двое коллежских советников в гражданских мундирах.

– Так это и есть наш маг необычной силы? – Спросил один из гражданских, посмотрев на меня. – Скажу честно, не впечатляет. Сущий заморыш.

– Не судите по виду, Арсений Петрович, – обратился к нему другой. – Я читал отчет об освидетельствовании, пишут, что это редкий талант.

– Ну, хорошо. Давайте решим быстренько, куда этот талант определить и обедать. С остальными мы уже разобрались.

– А что решать, – пожал плечами читавший отчет чиновник. – Девочка – сирота из приюта, необразованная. Я заберу ее к себе по медицинской части в Обуховский госпиталь. Пусть подкормится и подучится, за ней присмотрят, потом пристрою ее на магомедициский факультет. Может быть, хороший врач получится. Грех такому дару пропадать.

Полковник, моя главная надежда, даже не вступал в разговор, казалось, он дремлет, прикрыв глаза. Надо было срочно брать инициативу в свои руки.

– Никак нет господа! – Рявкнул я во весь голос. – Осмелюсь доложить, вы ошибаетесь!

– В чем, мы ошибаемся, девочка? – Заинтересовался медик.

– Я образованная! И я не хочу быть врачом. Мечтаю всецело посвятить себя военной службе!

Дремавший полковник открыл глаза и с видом энтомолога, увидевшего редкую бабочку, посмотрел на меня.

– Вот как? И что ты знаешь об армии, деточка? Тебе нравится играть в солдатики вместо кукол? – Спросил он.

– Осмелюсь доложить, никак нет, ваше превосходительство! Об армии и о войне я знаю все! – Врать так врать, хуже уже не будет. – Проверьте меня.

– Хм, – улыбнулся в усы военный. – Прямо все? Расскажи нам о наступлении? Что это за термин? Посмеемся господа, – с улыбкой посмотрел он на гражданских.

– Наступление – главный вид боевых действий, основанный на атакующих действиях, в форме боёв, операций и сражений. – Шпарил точно по уставу я. Не зря же его зубрил в своем времени. – Наступление проводится в целях разгрома противостоящего противника, овладения назначенным объектом и создания условий для ведения последующих действий. Оно заключается в поражении противника всеми имеющимися средствами, решительной атаке, стремительном продвижении войск в глубину его боевого порядка, уничтожении и пленении живой силы, захвате вооружения, техники и различных объектов. Под разгромом понимается нанесение противнику такого ущерба, при котором он теряет способность к сопротивлению.

На отвисшую челюсть полковника и обалделый вид гражданских было любо-дорого посмотреть. Не ожидали такого от семилетней девочки? А я такая, особенная, тьфу, особенный…

– Не совсем верно, но суть схвачена правильно, – сказал после паузы полковник. – Надо же…

– Девочка умница, – согласился с ним медик. – Но не стоит принимать все за чистую монету, господа. Она просто заучила наизусть несколько строк из военного справочника и повторяет их как попугай, не понимая смысла сказанного.

– Вы неправы, уважаемый господин, – я тут же вмешался в разговор. – Я понимаю то, о чем говорю. Например, я мог бы рассказать господину полковнику, как бы я взламывал оборону его полка, силами…ну скажем пехотного полка и кавалерийской части.