Ванька 3 (СИ) - Сергей Анатольевич Куковякин

Что делать?

Что-что, спать. Утро вечера мудренее. Там и сориентируемся, что здесь и как. Где я и прочее.

Глаза сами собой закрылись и я в сон провалился.

Глава 8 Кусочек прошлого будущего

— Ванька! Вставай!

— Сейчас, погоди…

— Ванька! Опоздаем!

Вот ведь, зараза…

Только я после пар отдохнуть прилёг.

Да, пусть сегодня и 31 декабря, но день-то — понедельник. Значит — занятия по расписанию.

Я открыл глаза. Мишка уже в пальто рядом с моей кроватью стоял.

Зачем он пальто-то нацепил? Отмечать начать не терпится?

Отмечать мы сегодня будем всей нашей группой. Новый Год. Первый раз. Всей л-сто двенадцатой. Сто, это значит — первый курс. Двенадцать — номер группы. Л — лечебный факультет.

Сегодня — последний день семьдесят девятого, а завтра уже — первый день восьмидесятого олимпийского года. Вот его приход и празднуем.

Наши девицы-красавицы уже, наверное, салатики делают, пельмешки лепят… Нам с Мишкой — ещё в рейд по магазинам надо. Спиртным затариться. Больше некому. Мужиков-то в группе всего двое. В других группах и по пять есть, а в нашей всего два. Почему? Загадка века.

Из пятнадцати человек группы, десять — настоящих студентов, пять — кандидатов. Последние, экзамены хорошо сдали, но по конкурсу не прошли. После летней сессии часть первокурсников отсеется, уже некоторые сами документы забрали — очень тяжело учиться, вот лучшие кандидаты их места и займут, станут настоящими студентами, даже может стипендию будут получать. Ну, если троек в сессию у них не будет и какая-то общественная работа в активе. Или, там, он, она — мастер спорта. Честь института защищает.

Вот к одной такой кандидатке на квартиру мы праздновать и идём. Родители у неё в санатории-профилактории от завода, фатера — пустая.

Девицы наши уже там, сразу после последней пары укатили.

Оделся я быстро. Правда, поторапливаться уже надо. Сейчас в винном — очереди.

В магазине в нужном нам отделе — народу тьма-тьмущая…

Встали и мы с Мишкой в затылок какому-то мужику.

— Что брать будем?

Деньги нам выданы. Перед Новым Годом староста стипендию кому положено раздала, есть на что праздновать. Кандидатки наши свои загашники тряхнули, тоже по пятерке выложили.

— Себе — водки. Женскому полу — сладенького заказано. Ну, и шампанского.

Мишкино тут последнее слово. Он армеец-рабфаковец. Человек опытный, не то что я — вчерашний десятиклассник. Михаилу и карты в руки.

— Сколько?

Мишка что-то в уме прикинул. Даже брови сдвинул и губами пошевелил.

— Водки — по бутылке тебе и мне.

На выставленный на всеобщее обозрение за спиной продавщицы товар ещё раз взгляд бросил.

— «Столичной».

— Правильное решение, — поддержал я старшего товарища. — Девицам нашим, что?

— Вон, «Спотыкач» есть. Сладенький и градусов всего двадцать…

Да, сегодня «Спотыкач» в продаже имелся. Не каждый день он бывает. Наверное, перед праздником выбросили, решили народ порадовать.

— Или — «Золотая осень»… — не смог сразу определиться Мишка.

Насчёт «Золотой осени» я засомневался. Пусть она и подешевле. Но, как-то…

— Не, Миш, давай не «Осень».

Танцующий казак в синих шароварах мне даже подмигнул — меня, меня, мол берите…

— Ну, как скажешь… Сколько?

— Смотря сколько «Шампанского» брать будем.

— Ну, бутылки три-то надо, как минимум.

— Вот и посчитай, сколько там у нас остается.

Мишка посчитал. Ели бы он про что-то другое считал — точно бы ошибся, но сейчас счёт денег на алкогольные напитки шёл. Тут любой нормальный мужик всегда правильно считает. Не сбивается.

Буквально через несколько секунд я услышал, сколько и чего нам скоро тащить придётся.

Ничего, донесём. У Мишки — сумка. У меня — сумка. Всё войдёт, а ещё и место останется.

Всего три человека и наша очередь подойдет.

Мишка сколько и чего продавщице сказал. Быстро мы отоварились, никого не задержали. Понимаем ведь — весь советский народ к столам спешит…

Как пришли к кандидатке, девицы наши уже были в полной готовности.

— Вот и мальчики!

Из открытой двери несся хит, то ли SMOKIE, нет — «Веселых ребят».

Нет, я не жду-у

Нет, я не жду-у-у

Но не могу позабыть тебя

Но не могу позабыть тебя

Нет, я не жду-у…

— Всё купили, как сказано было? — сурово смотрела на нас с Мишкой староста группы.

— Всё, всё… Но, часть дорогой выпили… — пошутил Мишка.

— С вас станется…

Тут я закашлялся и открыл глаза.

Часть моих соседей уже встали, а некоторые ещё под одеялками находились. Керосиновая лампа уже не горела — из окон света хватало.

Приснится же…

Настроение моё ушло в глубокий минус.

Вот такой парадокс — приснилось-то мне хорошее.

Не покойник, как обычно.

Глава 9 Гладиатор и Лазарь

Ладно, хватит хандрить…

Осмотреться надо, на местности сориентироваться.

Где я?

Ну, помещение — на больничную палату похоже.

С керосиновым освещением.

Значит — домой я не вернулся, где и был нахожусь. А, так-то, обратно отсюда убраться было бы не плохо. Если честно, немного нажился я тут. Домой хочу. Вон, и сны какие стали ко мне приходить.

Больничное заведение — явно, не гражданское. Парочка жителей палаты в солдатских шароварах щеголяет, на всех нательные рубахи армейские. Те, кто уже кровати свои покинул — в сереньких полотняных халатах почти до пола. Халаты тоненькие, не греют совсем, но — положено. Без них — никак.

Ага, значит в поезде стало мне совсем плохо и меня где-то на станции в больницу поместили. В госпиталь. Решили, что так лучше будет. Ну, правильно. Может, я ещё и какой заразный. Могу и других в теплушке из здорового в больное состояние перевести, лишить российскую армию воинов.

Находящиеся на ногах в палате что-то на меня косятся. Странновато как-то посматривают. Вроде и опасаются. С чего бы?

Рога у меня не выросли. Хвост как у чёрта из-под одеяла не свешивается. Или свешивается? Да, вроде — нет…

— Проснулся, гладиатор?

Один из больных, с синяком под глазом, ехидно так улыбнулся.

Вот, сразу и гладиатор…

С чего бы он меня так назвал?

— Придёт сейчас Семен Михайлович, он тебе…

Украшенный синяком под глазом не договорил. Дверь в палату распахнулась и в её чуть ли не строевым шагом вошёл… Я глазами удивленно захлопал — Буденный. Точь в точь как на рисунке из учебника по истории СССР. Усы, брови, лицо — вылитый вождь красной конницы.

А, может и он? Да, не… А, вдруг?

Я в школе ещё по Буденному сообщение на истории делал. Вот портрет маршала и помню. Трижды Герой Советского Союза, кавалер восьми орденов Ленина, полный кавалер Георгиевского креста и Георгиевской медали всех степеней. Во как. Кстати, в русско-японской войне участвовал.

Так, он в Маньчжурии сейчас должен геройствовать, а я до этих краев ещё и не добрался. Наш поезд Уральские горы не пересёк. Не был Семен Михайлович и медицинским работником, лошадей он хорошо знал…

Да и стар он для настоящего Буденного, тому сейчас чуть за двадцать перевалило.

— Очнулся, гладиатор?

Ну, и этот туда же…

— Третьего дня устроил тут…

Похожий на советского полководца сердито сдвинул брови. Усы даже у него недовольство выразили.

— Мы его, как полагается, в ванне при поступлении помыть думали, а он нам тут представление устроил! Сражение на арене!

Вот откуда гладиатор взялся… Они на арене народ развлекали пролитием своей алой кровушки.

— Раздевать, как положено, начали, пояс, что под нижней рубахой нашелся, снимать, а он…

Тут копия командарма из отечественной истории начала руками что-то забавное изображать. Какой-то бой с тенью, но очень уж уморительно.

— Санитаров двух на больничную койку отправил! Их у меня и так не хватает!

Сказав это, зеркальное отражение Семена Михайловича Буденного ногой воздух перед собой пнуло.

Понятно… На больничную койку отправил… А, ведь и убить в беспамятстве мог… Хорошо, слаб из-за болезни был…

— Мышкина, вон чуть глаза не лишил!

Мужик с синяком под глазом быстро-быстро затряс головой. Да, да, да — он чуть глаза не лишился, так и окриветь мог находясь на излечении…

— Так в поясе и помыли…

Ну, зверькам это во вред не пойдёт. Не сахарные — не растают.

— Третий день ещё без сознания… Возись с тобой…

Начал успокаиваться человек в белом халате с завязочками на спине. Один в такой не облачишься — обязательно помощник требуется.

— Всё, не будешь больше хулиганить? — уже совершенно