Юрий Салов - Не последний волшебник

Алексей присвистнул.

Ничего себе «ниточка» — целая сеть!

— А ты что думал? У Морозовского существуют обширные связи как в Москве, так и по всей России. Итак, начнём очень аккуратно. Сосредоточимся пока на его контактах в столице. Вот примерная схема.

Ноутбук отобразил новую систему связей, утыканную красными и синими стрелочками векторов.

Они оба углубились в изучение схемы…

Звонок мобильного поднял Морозовского с постели.

— Владислав Юрьевич, здравствуйте, это Арвид. — знакомый голос деловито прозвучал в трубке.

— Здравствуйте, Арвид. Я собирался вам позвонить.

— Вы это говорили еще на прошлой неделе. — в голосе собеседника слышалось недоумение.

— Простите, не помню.

— Вы не отвечаете больше месяца. Вы его достали?

— Да. Вещь у меня.

— Так что же? Мы ждем с нетерпением.

— У меня есть проблемы. Нужно некоторое время. — после паузы произнес Морозовский.

— Мы можем помочь?

— Вам придется набраться терпения. Я вам перезвоню.

— А как долго придется…

Морозовский выключил телефон. Затем он достал из чемодана футляр, похожий на футляр для очков, открыл его и достал странный крупных размеров медальон, состоящий как — будто из двух половинок — белой и черной. Он долго держал его в руках, крепко сжимая. Затем положил его назад в футляр.

Ринат бодро поднялся по лестнице обычной московской многоэтажки. Потерев руки, он позвонил в дверь квартиры ? 94.

— Ты что трезвонишь? Второй час ночи! — возмущенно выскочил из дверей квартиры Антон.

— Да ну брось, детское время. — Ринат облокатился о лестничные перила.

— Надя спит. Она весь вечер работала. — было видно, что Антон не настроен для ночных разговоров.

— А–а… это святое. Ты рассказал про наши успехи?

— Какие успехи? — отмахнулся Антон. — Она переводит статьи по биохимии, днем уроки дает. Ты знаешь, как она устает.

— По этому поводу гениальные идеи и будоражат кору моего головного мозга. — Ринат вынул из кармана куртки газету и развернул ее. — меня осенило и я сразу к тебе. Надо ковать железо пока горячо.

— Что это такое? — Антон кивнул на очередную рекламную газетенку, десятками наименований которых увешаны все киоски, а некоторые регулярно заполняют почтовые ящики граждан.

— Читай, читай!

— Демократическая общественность вновь… ты что, с ума сошел?

— Нет, ниже. Смотри. Известный бизнесмен Владислав Морозовский, владелец компании «Азон», представительства которой открыты в десятках стран мира, собирается открыть в нашей столице восточноевропейский филиал компании.

— Нам‑то какая радость?

— Смотри дальше. Они объявляют конкурс на замещение вакантной должности топ — менеджера — аналитика с заработной платой от десяти тысяч долларов с бонусами и соцпакетом.

— Ты мне это предлагаешь? — Антон вернул газету Ринату.

— Ну а кому же еще?

— А почему не токарь, не автомеханик, не балетмейстер?

— С твоими способностяи к внушению ты можешь работать везде! — убеждал Антона Ринат.

— Ты серьезно?

— Ну конечно! Резюме я тебе изготовлю. На собеседовании запудришь им мозги. Продержишся какой месяц. Получишь один раз зарплату и свалишь!

Антон ударил кулаком по перилам лестницы, затем пошел назад в квартиру и хлопнул входной дверью.

— Все ясно. — пожал плечами Ринат.

— Я понимаю, ты из лучших побуждений, но запомни: с нашими авантюрами покончено раз и навсегда! Ты понял меня? — отрезал Антон, высовывая голову из‑за двери.

— Мне только Надю жалко! — Ринат свернул газету. — Сам потом прибежишь ко мне.

Затем Ринат оставил газету в дверях.

Надежда спала за столом в окружении раскрытых словарей и компьютера. Антон подошел, мягко поцеловал ее в макушку и взяв на руки, перенес на диван.

— Проснулась все‑таки? Ринат приходил.

— Мне все равно к утру надо закончить. Там меньше абзаца осталось. — она устало взглянула на него.

— Давай помогу.

— Ты конечно владеешь многими языками, но ни одним из них до конца. — она погладила Антона по щеке. — А перевод должен быть точный.

— Увы, здесь я совершенно бесполезен.

— Брось, ты самый лучший… и не переживай так. Это все ерунда. — Надежда прижалась к Антону и обняла его, стала гладить его по голове своими длинными тонкими пальцами.

— Что ерунда?

— Ну крах великой фирмы «Мебиус». Я же по глазам все поняла. — Она уткнулась в его теплую спину, но ее рука обняла только подушку.

— Затея провалилась. — помрачнел Антон.

— Ну ты же не перестал бороться, правда?

Она начала вставать. Антон поддержал ее под руку.

— Нет–нет. Не надо, я сама должна.

Надежда, опираясь на костыль, добралась до стола.

— Не смотри на меня так, ладно? — строго сказала она.

— Я люблю тебя. У меня скоро будет работа. Очень хорошая, денежная работа.

— Хорошо. Иди спать.

— Да.

Лицо у Надежды Дроздовой было одухотворённое, пальцы порхали над клавиатурой компьютера, словно над клавишами рояля. Или органа. Или чего‑то ещё музыкально–возвышенного. В детстве Надежда подавала большие надежды в самых разных областях, и умиляла своих и чужих родителей исполнением Бетховена на школьных вечерах. Те годы давно прошли, и из‑под бойко порхающих пальчиков рождались отнюдь не волшебные звуки сонат — а переводы по химии и биохимии.

Времена расцвета НИИ и науки давно прошли, зарплата учителя прокормить никак не могла — и Надежда Дроздова подрабатывала переводами. Крутясь как белка в колесе…

Ее сбил автомобиль, ехавший на красный свет. Из шокового состояния она вышла относительно легко и оправилась быстро, но через некоторое время оказалось, что у нее проблема с ногой. Результат не замедлил сказаться: комплекс неполноценности и психологический срыв, надолго определивший ее состояние.

Антон обил пороги многих частных и государственных клиник, консультировался с ведущими хирургами столицы, но помочь Надежде не удавалось. В последнее время она, похоже, смирилась со своим положением, и тоска сменилась грустью, но разговаривала она мало, все чаще уходила в себя, стала худеть и таять на глазах. Антон понимал, что без операции не обойтись. Он уже знал, что на операцию подруге потребуется около восьми тысяч евро.

Запищал «горячий» телефон. Мальцев, эти несколько дней находившийся в управлении почти круглосуточно, снял трубку — звонил шеф:

— Алексей Васильевич, зайди.

— Слушаюсь, товарищ полковник. Что произошло?

— По твоей части. В номере гостиницы «Спорт–Лайт», где остановился Морозовский, жуткий шум, как — будто десять человек мебель ломают. Сьезди, посмотри, что там. Только аккуратно. Милиция только испортит дело.

Мальцев положил трубку, помассировал сонное лицо, зевнул, допил холодный кофе и взяв со спинки стула пиджак, быстро вышел из кабинета.

Кочиев еще раз открыл файл с наименованием «Морозовский». Лицо полковника приняло озабоченное выражение.

— Черт бы его побрал! — выругался он, щелкнув пальцами.

Шофер служебного авто, молодой человек спортивного вида, с ежиком светлых волос, с веселым и открытым лицом, которое несколько портили только настороженные, цепкие, колючие глаза, при виде севшего рядом хмурого Алексея пошевелился:

— Неприятности?

— Наверное, будут. К гостинице «Спорт–Лайт»!

— Кто?

— Морозовский и его секьюрити. Дьявол! Устроят что‑то среди ночи. Ладно, управимся. Все, поехали.

Шофер, а это был капитан Власов Иван, наклонил голову, пряча насмешливые огоньки в глазах, но Алексей ничего не заметил.

Алексей и Иван вылезли из машины и пошли к центральному входу в гостиницу. Алексей чувствовал, что предстоит драться, только не знал — с кем. Вызов поступил неожиданно, но ощущение опасности только раззадоривало майора.

— Морозовский в триста семнадцатом. — сообщил ему человек из группы наружки.

— Уже началось? — озабоченно спросил Алексей.

— Да. Непонятный шум, свист, нечленораздельные голоса.

— А мы вас не вызывали. — в ответ на предьявленное удостоверение пожал плечами подошедший здоровяк из службы охраны гостиницы. По комплекции он походил на сумоиста.

— Иногда мы приходим сами. Прошу нас не сопровождать. — отрезал Алексей, рукой отстранив бдительного стража.

Толстяк на входе убрал мобильный и поплелся назад на пост.

Просторный современный лифт бесшумно поднял их на пятый этаж. Алексей подергал дверь номера. Оттуда раздавался звон разбивающейся посуды и грохот мебели.

— Не понимаю, кого он там может бить.

— Они же там… у них же там еще эти два… телохранителя. — вспомнил Иван.

— Он нас бьет по выходным. — подошел Роман. Агрессивность так и читалась на его лице. Он сверлил их недоброжелательным взглядом, в котором угадывалась решимость любой ценой защитить хозяйна.

— А сегодня вторник. — Дмитрий также приблизился к переглядывающимся Мальцеву с напарником. Намерения его по всей видимости были схожими. Он даже расстегнул пиджак, обнажив кобуру с пистолетом.