Олег Бажанов - Батый. Золотая Орда

– Ты великий хан, если сказал так! – заметил Угедей.

– Я всего лишь эмир, – ответил я, отдавая себе отчет, перед кем сижу. – И я должен сказать, что похвала в устах великого хана становится еще более великой.

– Ты хочешь сесть на трон своего отца? – спросил Угедей, которому мой ответ понравился, и окончательно расположился ко мне.

– Да, но только тогда, когда тебе будет угодно заключить союз со мной, – ответил я.

Я не лгал. В Джун-Кале (Нижний Новгород) мне приснился сон, будто я один остался на пепелище разоренного города, и, проснувшись, я понял, что сам Творец указал мне спасти страну от разрушительного столкновения с Мэнхолом (Монголией). Во время поездки, увидев мощь татар, я еще более укрепился в своем решении.

– Откуда идет твой род? – спросил Угедей.

– От канов хонов (гунны), – ответил я.

– Мой род тоже идет от канов хонов, – заметил великий хан. – Поэтому будет несправедливо, если ты будешь подвергаться унижениям в нашей империи.

Он встал и сказал:

– Отныне ты будешь союзником Мэнхола. Я признаю тебя эмиром Булгара и, кроме этого, общим послом наших держав на Западе.

Этим Великий хан уравнял меня с остальными чингизидами, ибо посол государя Мэнхола выше ханов и не подвластен им. Я был единственным не чингизидом, получившим титул посла, и принятым, таким образом, в правящий дом Мэнхола. Правда, дружеское расположение я встретил только у Менгу и Субэдэя, остальные же не скрывали своей злобы ко мне или признавали меня только из страха перед великим ханом. А он, как мне говорили, очень напоминал Чингиза – особенно в моменты своих воодушевлений, когда принимал наиболее удачные свои решения… Я радовался решению Угедея не по причине выгодности его лично для меня, а потому что оно ограждало державу от бессмысленной гибели в столкновении с татарами.

Прибыв в ставку Мергена, который затрясся при встрече со мной как перед великим ханом, я тут же разослал грамоты во все концы державы (Волжской Булгарии).

Чтобы предотвратить опустошение многолюдных областей, я велел татарам готовиться к походу на Буляр через Башкорт… На зиму было намечено совместно овладеть Русью… Перед нападением ко мне приехал Юлай – посол верховного главы христиан Франгистана (местность за рекой Рейн). Оказывается, моджарские (венгерские) папазы (попы) по приказу папы отправились в державу сразу же после набега Субэдэя для подтверждения слухов о христианстве татар. Бадри помог им добраться от Сакланских гор (Кавказских гор) в Банджу (город Фанагория в Приазовье). Говорил я с Юлаем по-альмански и на языке моей матери – байгулской сэбэрячки, и он неплохо понимал меня, ибо был моджаром. А я ему сказал, что татары подчинят все, что расположено между державой и границей Альмании (Германия), и что это – дело решенное. И я обещал ему как посол, что если франги не будут противодействовать этому, то границы Альмании татары не перейдут… А у меня была печать великого хана, и я отправил с Юлаем грамоту беку Аварии с призывом мирно подчиниться Мэнхолу…

Так как все, что связано с врагами Мэнхола, татары запрещали, то мне пришлось переименовать курсыбаевцев (воинов конного корпуса) в казаков, как звали хоны самых отчаянных бахадиров.

По-татарски «сулдай» значило «храбрейший воин». «Сулдай» произошло от тюркского «сулдаш» – «наемник». Потом булгары стали произносить «юлдаш»…».

В последней части этого отрывка есть косвенное подтверждение союзнических обязательств орды перед королем Фридрихом II – не переходить границы Германии.

Далее из «Гази-Бараджа»: «Орду обвинил кыпчаков в том, что они украли и съели татарских овец. Байдар велел уничтожить за это сотню кыргызов, хотя во всей степи они славились своей природной честностью. Когда обреченных на страшную казнь стали вязать, они бросились к моему лагерю, крича: «Помираем! Спасите нас!». За годы столкновений с мэнхолами мои люди поотвыкли от вмешательства в их дела, но тут, услышав крики о помощи на родном языке, не выдержали и высыпали на возы с оружием в руках. Татары, преследовавшие беглецов, остановились и стали расстреливать их из луков. Только трем кыргызам удалось перелезть через возы, но один из них уже был смертельно ранен и, умирая, сказал мне: «Спасибо тебе за то, что избавил нас от страшной казни. Пусть Тангра помилует тебя в судный день!».

«Эмир Субэдэй был главным авторитетом для них в военных вопросах, и высший воинский титул бахадира, дававшийся только природным мэнхолам, уравнивал его на военных советах с Чингизом и его потомками. Чингизиды считали себя господами всего мира и решали вопросы жизни и существования остальных только с точки зрения выгодности для них…».

А вот отрывок из «Жизнеописания Гази-Бараджа», написанного Гази-Баба в 1262 году: «В 1241 году мой эмир Гази-Барадж участвовал в походе (в Европу) и дошел до Моджара (Венгрия). Тамошние ульчийцы и альманцы устроили засаду и ночью убили татар, шедших с эмиром. Наши стояли отдельным станом и не пострадали при этом, но когда двинулись дальше, то обнаружили погоню. Тогда уже эмир устроил засаду у города Бураш и перебил преследователей. С головами врагов на копьях наши подъехали к городу и заставили его сдаться. Там эмир запасся всем необходимым и, пройдя в Моджар, соединился с другими татарами. Узнав о гибели своих, эти татары хотели, было, отомстить разгромом Моджара, но эмир отказался от этого под предлогом родственности моджар и булгар и этим заставил их повернуть назад. А эту область великий хан татар (Угедей) передал в качестве тарханства своему родственнику хану Бату… Когда татары и наши на обратном пути остановились в Башту (Киеве) и хан спросил, как удержать многочисленных ульчийцев под своей властью, эмир сказал ему: «Среди ульчийцев есть очень много недовольных своими беками. Собери и соедини их в одно войско – и оно будет верно служить тебе». Бату так и поступил и, велев войску называться татарским, ибо татары называли всех служивших им «татарами»… Но те отказались, и тогда эмир предложил хану назвать воинов этого войска казаками. «Слово казак у булгар означает доблестного бахадира, сражающегося без кольчуги в знак пренебрежения к смерти. Такие бахадиры дают обет не жениться до тех пор, пока не прославят себя воинскими подвигами. Пусть эти воины будут подобны казакам», – добавил Гази-Барадж. Бату понравилось это предложение, и он утвердил его. А еще раньше казацкое войско эмир создал в Булгаре, и оно заменило курсыбай (корпус)…».

В комментариях к «Джагфар тарихы» сообщается, что первый отряд казаков для личной охраны булгарского правителя Гази-Бараджа (близкого к русским князьям) был набран в 1229 году. А Ахметзян Культаси пишет, что первый казацкий отряд, предназначенный для охраны царского дворца, был сформирован по приказу хана Гази-Бараджа из заказанских гарачцев-язычников в 1229 году. Казаки участвовали в Батыевом Западном походе Гази-Бараджа 1237–1241 годов.