Юрий Корчевский - Разведчик. Заброшенный в 43-й
Помощь проекту
Разведчик. Заброшенный в 43-й читать книгу онлайн
До пролома идти сотню метров.
И немцы, и наши высунулись из окопов или укрытий и смотрели на парламентера. Игорь чувствовал – кожей, интуицией, – как в воздухе повисло напряжение.
Не доходя полсотни метров, прямо на середине пути и майор, и Игорь остановились. Прошла минута, другая… Игорь облизал пересохшие губы – укрыться на ровной площадке негде.
Наконец в проломе забора показался немецкий офицер. Наверное, все это время он приводил себя в порядок. Китель на нем был повседневный, не парадный, но отутюжен, и аксельбанты на положенном месте, через правый погон. Кобуры нет, безоружен, в руке – небольшой белый флажок. Немец поднял его вверх и пошел к парламентерам парадным шагом, четко печатая шаг.
Несмотря на предельное напряжение, Игорю на миг стало смешно. Блин, ему только монокля и стека в руке не хватает, сразу видно – кадровый офицер. Выправка такая, как после командного офицерского училища, а не после краткосрочных курсов.
Немец остановился в трех шагах, представился:
– Оберст фон Шенхаузен.
Оберст – это полковник по-нашему, а приставка «фон» перед фамилией говорит о дворянском происхождении ее обладателя. А офицер не трус, мог бы и кого помладше званием вместо себя послать.
– Майор Скоблик, – козырнул наш парламентер. – Предлагаю гарнизону города сложить оружие и сдаться во избежание ненужного кровопролития и разрушения города. Кранц окружен, к вылету готовы штурмовики и бомбардировщики, и в случае отрицательного ответа мы начинаем артиллерийскую подготовку. Ваше решение?
Игорь добросовестно перевел.
При первых звуках его голоса оберст насторожился:
– Как могли вы, берлинец, перейти на сторону врага?
– Вы ошиблись, господин полковник, я русский. – C легким наклоном головы Игорь щелкнул каблуками.
– Мне нужно полчаса на размышление, – заявил фон Шенхаузен.
Майор демонстративно посмотрел на часы.
Оберст достал из брючного кармана карманные часы на цепочке.
– Сейчас десять тридцать. В одиннадцать ноль-ноль встречаемся здесь.
Офицеры козырнули друг другу и разошлись.
Когда Игорь и майор вернулись к своим, Скоблик снял фуражку и платком вытер мокрый от пота лоб, хотя погода была прохладной. Все же зима – хотя и мягкая, европейская, без снега.
К майору сразу подошли два командира.
– Кто парламентер, что ответил?
– Оберст Шенхаузен, какой-то фон, мать его за ногу. Кадровый офицер. Просит полчаса на размышления.
– Ха, размышления! Да он по рации со своими связаться хочет.
– Да пусть! Если они запросят помощь, никто не придет, наши уже в десяти километрах от городка этого, пробились. У немцев вся бронетехника под Кенигсберг стянута, им не до гарнизона Кранца.
– Будем ждать.
Офицеры закурили. Майор пустил дым и повернулся к Игорю:
– Ты о чем с ним говорил?
– Он спрашивал, не немец ли я?
– А ты?
– А что я? Коренной русак, так ему и ответил.
– Он, наверное, подумал, что ты перебежчик ихний.
Время тянулось томительно, майор успел выкурить две папиросы «Беломорканал».
Посмотрев на часы, он снова поднял белый флаг:
– Идем!
Игорь и майор вышли в центр площадки.
На этот раз оберст появился ровно в одиннадцать, минута в минуту. Хм, вот она, немецкая пунктуальность!
Офицеры снова козырнули друг другу.
– Каковы ваши условия сдачи в плен, господин майор? – Было видно, как неприятно немцу произносить эти слова.
– Всем сложившим оружие мы гарантируем жизнь. Содержание и питание военнопленных согласно Женевской конвенции.
– Офицерам оставят личное оружие и награды?
– Награды оставят, оружие нет. И сразу предупреждаю – помощи не ждите. Наши войска уже под Кенигсбергом, полагаю – с часу на час начнется штурм. Война вами проиграна, господин полковник.
– Да, надо уметь смотреть правде в глаза. Хотя, когда солдаты вермахта стояли под Москвой, вы не думали сдаваться.
– Сейчас иная ситуация. Через месяц-два война будет закончена, Германия капитулирует. Вам отвечать за жизни солдат, если вы не надумаете сдаться.
– Раненым будет оказана помощь?
– Обязательно.
– Что будет с фольксштурмом? Поверьте, там подростки и пожилые люди.
– Пусть сложат оружие. После проверки нашими органами всех их распустят по домам. Мы с детьми и стариками не воюем, если они не совершили военных преступлений.
– Мне тяжело говорить, но я как старший офицер гарнизона принимаю условия советской стороны. В двенадцать часов все военнослужащие, подчиненные мне, выйдут сюда же и сложат оружие.
– Я ваше решение передам своему командованию, – кивнул майор.
Козырнув друг другу, офицеры разошлись.
По прибытии к своим к майору подошли командиры.
– Доложите, майор, итоги.
– Сдаются. В двенадцать часов они выйдут через пролом и сложат оружие.
– Это же сколько бойцов теперь нужно, чтобы отконвоировать их в тыл?
– Зато без кровопролития обошлось.
К площади подтянули пехоту. Да и будут ли немцы при сдаче оружия устраивать перестрелку? Если возникнет такое желание, два танка, вставшие на виду, быстро отобьют его. На броне «Т-34» сидели танкисты.
Известие о сдаче гарнизона быстро пронеслось среди наших бойцов.
К двенадцати часам по периметру площади была выстроена цепь из пехотинцев и морпехов.
Из пролома показались первые немецкие солдаты. Они шли боязливо, опасались, что русские сразу их расстреляют.
У пролома стояли наши офицеры, среди них Игорь увидел Чалого.
Солдаты вермахта бросали на землю оружие, снимали пояса с кобурами. У некоторых из них были гранаты. Куча оружия росла на глазах.
Потом появились раненые. Кого вели под руки, других несли на одеялах, кусках брезента. Раненых сразу отводили и относили в сторону.
Потом показалась малочисленная группа офицеров, но оберста среди них не было.
За солдатами пошел фольксштурм. У подростков отбирали оружие и тут же выгоняли с площадки.
– Век! (Прочь!)
Подростки не верили своим ушам. Их отпускают русские, те самые русские, которыми их пугали! Они уходили, боязливо втянув головы в плечи и оглядываясь.
Пожилых фольксштурмовцев отводили в сторону, отдельно от солдат. Юридически фольксштурм не солдаты, и под конвенцию о военнопленных они не подпадают.
Вышли все, поток сдающихся иссяк.
Майор оглядывался по сторонам, явно кого-то высматривая, потом подозвал Игоря:
– Оберста не вижу. Спроси у немецких офицеров, где он? Неужели каким-то тайным ходом скрылся?
Игорь направился к офицерам.