Олег Петров - Сто миллиардов солнц

— Я не верю ни во вселение, ни в переселение, — отрезал задетый за живое Пермяков. — Я верю только в результат. Это моя председательская железа требует.

— Значит, ты все понял правильно, — усмехнулся Борис. — А Кораблев и его команда знали о движках абсолютно все, включая электромагнитные поля, карту нагрузок, спектр вибраций и прочие мелочи, записанные на стенде. Они не знали только, что у них внутри. И я могу сказать, что истинное устройство этих «петард» знает всего несколько человек, включая тех, кто их строил и испытывал.

— Что говорит об их чрезвычайной простоте, — ухватил суть Пермяков. — И следовательно, новых физических принципах. То есть, кто-то из вас нашел святой Грааль физики в виде почти бесплатной энергии. Все, Сергеич, можешь больше не объяснять.

— Я все же объясню, — усмехнулся академик. — Ты у нас большой начальник и должен знать, с чем имеешь дело и под чем подписываешься.

— Да я и так впечатлен по самое «не могу», — сварливо замахал руками Пермяков, но в глазах зажглись веселые чертики. — Но мне хватит и того, что теперь можно таскать на орбиту спутники почти бесплатно…

— Мелко ты плаваешь со своими спутниками, — с напускной грустью вздохнул академик. — Так вот, чтобы ты понял. На полной заправке этот «чемодан» по запасу «дельта вэ» смог бы отсюда взлететь, долететь до Луны, сесть, опять взлететь, уйти к Марсу, сесть на него, снова взлететь и вернуться к Земле, на этот же аэродром.

— Да иди ты! — тихо сказал «большой начальник», но по глазам стало видно, что он поверил. Не поверить Мельникову он не мог.

— Разумеется, для таких полетов «чемодан» не предназначен, — уточнил академик. — Только на орбиту и обратно. Но скоро появятся другие аппараты, буксиры на курьих ножках. Мы эту машину так «ступой» и зовем, очень подходящее слово. Буквально завтра в Москве будешь бумаги по ним подписывать, сам все поймешь. Часть агрегатов и систем уже давно в работе, просто обстановка не позволяла об этом объявить. Наша «Спираль» должна была оттянуть на себя все внимание, и с этим она с блеском справилась. А сейчас уже все равно, начинаем летать по-настоящему, ни на кого не оглядываясь. Понял?

— Я о чем-то таком догадывался, — кивнул директор. — Особенно увидев уровень проработки чертежей «Спирали». Я так понимаю, это не единственный сюрприз? Ты должен быть в курсе!

— Я же представитель реального заказчика, — загадочно улыбнулся Борис. — А тебе, деточка, полагается при упоминании этого заказчика испытывать мощный флаттер.

— Вот даже как, — оценил намек Пермяков. — Опять будем бюджет кромсать? Сколько все это будет стоить?

— Не поверишь, но постройка пяти буксиров «нового облика» по цене выйдет как три пуска того самого «Енисея», который развалил старт в Плесецке. Кстати, восстанавливать его никто уже не будет, хотя на бумаге процесс затянется.

— Значит, производители ракет вылетят в трубу, — невесело констатировал директор.

— Зачем же так? — осадил его академик. — Им придется слегка переориентироваться, теперь они будут делать оборудование для космоса. Те же модули, например. Да и кучу деталей и агрегатов и к «Спирали», и к «ступе» они уже делают, а дальше будет больше. Короче, не удивляйся, когда узнаешь, что «ступа» прямо с Земли может доставить двадцать тонн груза что на орбиту, что на Луну…

Пермяков благоразумно промолчал, но глаза сделал большие и выразительные.

— Понимаю, — ехидно хихикнул академик, крепко хлопнув старого друга по спине. — Тут привычка нужна, чтобы такое переварить. У нас давно глаз «пристрелямши», просто этот прорыв в тайне готовился несколько лет, так что извини, пришлось темнить. И даже сейчас резких движений пока не будет. Новая технология пока будет обкатываться на космосе с очень осторожным внедрением в наземной энергетике. Воякам пока массово давать в руки новые игрушки не хотим, хотя перспективы там… Но пока рано, потому что «утратить» технологию можно не только военно-морским способом, но и сухопутным или даже военно-воздушным.

— Американцы, не к ночи будь помянуты, с ума сойдут, — мрачно предрек Пермяков. — И что мы им скажем? А если они психанут и решат ракетами по нам садануть? По принципу «не доставайся же ты никому»?!

— Не нашего ума дело, — отрезал Мельников серьезным тоном. — Этим занимаются специально обученные люди. Знаешь, как сказал доктор Браун? Который Вернер Фон. Когда ракеты взлетают, не мое дело, на чьи головы они упадут. Учись, студент! Хотя он этого, на самом деле, никогда не говорил… (так и есть, это миф — прим. авт.)

— Опасно, — покачал головой директор. — Очень опасно!

— Не так все плохо, — тихо добавил академик. — Могу по секрету сказать, что они уже года два назад начали делать то же самое, активизировали финансирование по закрытым статьям, изображая дурочку на официальном уровне. Мы про это знаем очень приблизительно, но красиво умереть их совсем не тянет. Нашей технологии у них нет, но все возможное для уравнивания игры они сделают.

— В дальнем космосе у нас подавляющего преимущества не будет, — задумался Пермяков. — У них ядерные моторы есть, причем не хуже наших. Все-таки, денег они не жалели, а сейчас и подавно не пожалеют. Расконсервируют работы по газофазным двигателям, если надо, прототипы никуда не делись.

— На первое время это вполне возможно, — кивнул Мельников. — Эти моторы достаточно компактны и неплохо отработаны. У них будут проблемы с подъемом на орбиту, но и здесь есть куча возможностей срезать путь. Несмотря на потерю старта, без доступа на орбиту они не останутся. Им придется рисковать, сокращать сроки разработки, компенсируя это деньгами и людскими ресурсами, но это вполне возможно. Им мы можем им даже подыграть, помочь, скажем, с дозаправкой. Они же скоро облет Луны собрались делать с атомным буксиром? Если они застрянут на окололунной орбите…

— Хорошо, что я это от тебя услышал, — вздохнул директор. — Хоть буду готов, когда в Москве на меня все это вывалят. Только бы не упустить эту вашу чудо-технологию…

— На этот счет не волнуйся, — повторил Мельников. — Как я уже сказал, там все настолько просто, что достаточно небольшого экспериментального производства и всего нескольких человек. А при таком количестве народа гораздо легче следить за секретностью.

— А если движок попадет не в те руки? — с опаской предположил Пермяков. — Мало ли, авария или незапланированная посадка…

— Меры приняты, — чуть более жестко ответил академик. — Просто поверь, что все защищено как надо! Меня больше беспокоит направление нашей деятельности, это тебе придется серьезно обсуждать с политическим руководством. Впрочем, имея такие технические средства, можно развернуться на всю Солнечную систему, причем за ту же цену.

— Значит, мы с тобой, в теории, тоже можем слетать? — полушутя предположил Пермяков. — Знаешь, я бы не отказался… Если только «Спираль» сможет мою тушку поднять.

— Я тоже хочу, — признался академик. — Но рисковать мне сейчас нельзя. Хоть здоровье у меня улучшилось, но «ахт-ахт» это не шутки. Обидно будет концы отдать в такой момент.

Директор задумчиво подошел к машине сбоку и аккуратно пнул колесо шасси, не обращая внимания на пыльную отметину, оставшуюся на ботинке. Потом протянул руку и коснулся черного брюха. Мельников молча наблюдал за ним, не скрывая улыбку.

— И все-таки, что дальше? — отстраненно спросил Пермяков. — Наши официально анонсированные планы завоевания Вселенной в обход санитаров имеют хоть что-то общее с задумками твоей группы?

— Еще как имеют, — молодо усмехнулся академик. — В околоземном космосе вместо старых носителей задействуем вот эти «чемоданы», а остальное по плану. У нас как раз несколько спутников задержались в изготовлении, представляешь? Какое совпадение! Мы их сейчас быстро запустим «Спиралями», в том числе на геостационар.

— А радиационные пояса? — не сориентировался Пермяков. — С экипажем опасно через них летать туда-сюда! Хотя, черт, я же по старинке мыслю! Нам же нужна переходная орбита с большим наклонением, в высоких широтах интенсивность радиации небольшая.

— И мы очень быстро проскакиваем опасную зону, — подтвердил академик. — Еще «Аполлоны» так летали, и сейчас американе облет Луны так же будут делать. А мы в верхней точке переходной орбиты меняем наклонение и поднимаем перигей. И если помнить про «запас хода», который у нас теперь есть, можно все это проделать намного резче.

— Потом снабжение станции, — продолжил Пермяков. — В декабре меняем экипаж «Спиралью» и привозим грузы. Потом привозим пару новых жилых модулей и расширяем экипаж до шести человек, с интересной научной программой.

— Плюс маленький энергетический модуль для «питания» всех этих планов, — дополнил Борис Сергеевич. — На новом принципе, конечно. Без электричества в космосе и прыщ не вскочит, это еще на старых станциях было. Вечный дефицит! А сейчас солнечные батареи будут только в резерве.