Раиса Полицеймако - Метро 2033: Сумрак в конце туннеля (сборник)

© Д.А. Глуховский, 2013

© Коллектив авторов, 2013

© ООО «Издательство АСТ», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

У чего-либо с приставкой «два» – незавидная судьба.

Во-первых, все его существование, сколь бы продолжительным оно ни было, неизбежно пройдет под знаком сравнения со счастливым обладателем номера первого. И далеко не всегда сравнение это будет объективным и беспристрастным. Скорее напротив, те огрехи, которые первому могут простить лишь за то, что он – первый, второму никогда не спустят с рук. Еще и попеняют: мол, на готовенькое пришел, а туда же – не напрягаясь, без учета ценного опыта предшественников…

Во-вторых, сколь бы второй ни был ярок, талантлив, интересен, ему не избежать клейма вторичности. Другими словами – чего-то неоригинального, уже существующего, неэксклюзивного. А следовательно, – куда менее ценного.

В-третьих, для того чтобы заслужить в глазах общественности моральное оправдание своего существования, второму недостаточно быть просто неплохим. Ему, как минимум, нужно быть не хуже первого. А зануды-перфекционисты, те вообще считают, что нечего плодить подражания, копии, штамповки. И коли новое не безусловно лучше старого, то и смысла в этом новом абсолютно никакого. Если же перфекционист еще и консерватор по натуре, тогда вообще караул. Ведь если что-то признано заслуживающим доверия, то к чему его улучшать? Его же можно испортить! Стало быть – не допустим. Не позволим. Не простим.

Чем выше планка, заданная первым, тем сложнее задача, стоящая перед тем, кто придет следом за ним.

И тем дороже победа. Тем заслуженнее признание.

Родитель, говорящий своему ребенку: «Я горжусь тобой!» Побежденный мастер, вручающий подарок ученику-победителю. Можно ли вообразить большую награду?

У людей же, избравших для себя творческую стезю, все еще сложнее. Им постоянно приходится соперничать ни с кем-нибудь, а с самим собой.

Как часто слышим мы: «актер одной роли», «автор одной книги». Или, того хуже: «исписался», «вечные самоповторы», «слабое подобие былого».

Кого-то подобные фразы ничуть не смущают. Особенно если мы имеем дело с проявлениями массовой культуры. Ведь массы – они не очень любят эксперименты. И не всегда прощают своим любимцам попытку «соскочить с иглы», выступить в непривычной роли.

Обмануть ожидания.

И вот уже писатель Конан Дойл воскрешает почти ненавистного ему Шерлока Холмса, и стискивает зубы актер Демьяненко, в очередной раз слыша: «Смотри, Шурик пошел!»

Но для действительно талантливого, творчески одаренного человека даже при создании чего-то привычного для него и ожидаемого массами не развиваться, не искать новых приемов, тем, образов, средств выражения и воплощения – смерти подобно.

Дмитрий Глуховский, написавший сначала культовый роман «Метро 2033», а потом достаточно сильно отличающийся от него «Метро 2034», без сомнения, способен много что сказать на эту тему.

И он наверняка еще скажет.

А пока – перед вами второй сборник рассказов в рамках «Вселенной Метро 2033».

И на второй странице его действительно написано то, что там написано!

Что может быть важнее для выживших в ядерном безумии, погубившем мир, чем бункер? Убежище. Дом. Крепость. И что может быть важнее для бункера, чем дверь? Массивный гермозатвор с тяжелым «штурвалом». Он – граница между безопасным «тут» и смертоносным «там», терминатор между двумя мирами.

Но всегда ли снаружи – враг, и всегда ли внутри – друг? Кто ты, стоящий у двери?..

После разгрома Санитаров Дмитрию Сотникову приходится вернуться в метро и пойти на кабальную сделку с главой особого отдела Таганского Треугольника. Тот лелеет мечту создать в метро тайную силу, сплошь состоящую из подконтрольных лично ему носителей особых способностей – измененных, перенесших генную мутацию. Задача Сотникова – проверять любые подозрительные случаи на самых разных станциях или в их окрестностях с целью выявления очередных жертв «быстрянки». Дмитрию не нравятся планы особиста, но пока их цели совпадают: он тоже заинтересован в поиске тех, кто сможет стать его новой семьей. Димка еще не знает, что вскоре произойдут события, которые радикально изменят его представление о собственных возможностях. Не знает, что мрак за его спиной уже сгущается и расплата за вольные или невольные ошибки будет чрезвычайно высока.

Вы читали «Муранчу»? Вы считаете, что познали ужас? Вы ошибаетесь!

Разговоры с призраками… Бесконечные лабиринты и хтонические чудовища, способные убивать сквозь титановую обшивку… Деревья, растущие под землей… «Саргассовы моря» из разлагающейся плоти… Да, все это безумие, но они попали в его эпицентр, а значит, чтобы выжить, тоже должны поступать безумно и действовать по безумным законам. Особенно когда за бортом – повышенный уровень рвущегося из глубин ада!

Здесь нет солнца и ветра. Снега и дождя. Дня и ночи.

Здесь растут только грибы и плесень, да еще причудливые «каменные цветы» – геликтиты.

Здесь очень трудно добыть пищу и практически не из чего сделать орудие труда или одежду.

Здесь НЕВОЗМОЖНО ВЫЖИТЬ.

И все же, когда Землю опалил ядерный огонь Последней войны и на поверхности планеты не осталось безопасных мест, они нашли спасение именно здесь. В толще холодного, равнодушного камня.

В царстве мрака и тишины…

Хорошо, когда рабочая неделя начинается не с понедельника, да еще и с первого дня лета! Весна закончилась вместе с проливным дождем, щедро поливавшим город последние семь дней. Проснувшись утром, я почувствовал свежий аромат зелени и услышал пение соловья. Сквозь плотную ткань штор в комнату пробивались солнечные лучи. Лето! Наступило!

А не забить ли сегодня на все и не махнуть ли на «Ракете» в Петергоф?! Каждый год туда собираюсь, и все никак. Тем более такая шикарная погода, первый день лета! Наконец достану с антресолей свой фотик, а то поди уже зацвел там.