Юрий Тарабанчук - Проект Бессмертие

Полковник вздрогнул: в кармане задиристо зазвонил телефон. Слегка поколебавшись, он вынул его и взглянул на номер.

-- Да, дорогая, -- буркнул Басов в трубку, недовольно хмурясь. -- Я тебя слушаю.

Из трубки донеслась какая-то назойливо-беззаботная музыка и на ее фоне ангельский голосок его супруги возбужденно затараторил:

-- Басик, ты не забыл, что у нас сегодня юбилей нашего знакомства?

Полковник обреченно вздохнул:

-- Ну конечно же не забыл, любимая.

-- Да? -- недоверчиво произнесла трубка. -- Тогда почему же утром я не нашла у своего изголовья букета моих обожаемых розовых пионов? Я просыпаюсь, тебя уже и след простыл, Васька в школу ушел, а я одна, как последняя дура, осталась в четырех стенах сидеть и ждать, когда ты соизволишь хотя бы позвонить и извиниться!

Басов лихорадочно принялся соображать, каким образом выйти из этого дурацкого положения. Знал же, что юбилей надвигается, в еженедельнике даже отметил, в календаре настольном дату красным фломастером обвел и - все зря! Из головы напрочь вылетело. ...Когда-то давно командир части, в которой худосочный и в меру пытливый юноша Басов проходил срочную службу, вынырнул из очередного недельного запоя и на торжественном построении, приуроченном принятию воинской присяги, неожиданно и восторженно заявил: -- Товарищи офицеры! Товарищи солдаты! Товарищи мамы и папы солдат! Запомните: если у вас голова, как унитаз, в котором ничего не держится, купите себе записную книжку, а еще лучшее - две, как у меня! Проблема ясна?! -- Так точно!! -- совершенно серьезно гаркнул строй. На глазах у командира части выступили слезы умиления и он с чистой совестью отправился глушить водку дальше...Басов вспомнил и с ностальгией улыбнулся...

-- Извини, извини, дорогая! Я только собирался набрать тебя, -- наконец виновато сказал он.

-- Звонили Балабуевы, Леонтовичи и твой друг-алкоголик Граве. Поздравляли. В гости сегодня вечером придут, -- вновь отозвалась трубка.

-- Граве не алкоголик. У него сейчас черная полоса, -- робко возразил полковник. -- И вообще: чего ты так на него взъелась?

Трубка издевательски фыркнула:

-- Знаю я эти полосы. Нечего было с молоденькой медсестрой по сто раз на день в кабинете уединяться! Все отделение на уши поставили!.. А такой солидный человек с виду - врач, очки носит, матом не ругается, вроде бы позитивный со всех сторон. Нет, не зря Наташка его бросила - он мне сразу подозрительным казался!

-- Граве жизнь мне спас, -- твердо сказал Басов. -- В минуту опасную не подвел, друга в беде не бросил.

Трубка истерически взвизгнула:

-- Пить надо было меньше! Додумались - в стакане с водкой звездочки твои обмывать очередные! Ну, поперхнулся, ну, звезда в горле застряла, подумаешь! Тоже мне беда великая нашлась!

-- Да если бы не он, лежал бы я в земле сырой, мать! -- по-военному четко отрезал полковник. -- Залп бы прощальный дали, минутой молчания почтили - и все! Кому бы от этого лучше стало?

-- А если бы ты ассенизатором работал и тебя в должности повысили? -- взорвалась лихорадочно трубка. -- Ты бы что, вместо железок дерьмо в стакан клал?

-- Нелогично, -- коротко оспорил Басов.

-- Что нелогично?!

-- Ты бы со мной и дня не прожила, сбежала. В качестве ассенизатора женихом был бы я несолидным. Я ведь не забыл, дорогуша, как ты в училище наше военное на дискотеку с подругами наезжала и двухметровому обалдую, а именно - курсанту Небабе, глазки свои строила!

-- Так ведь это до тебя было! -- оскорблено отрезала трубка. -- И вообще - дурой я была. Надо было за Небабу замуж выходить - он так настойчиво ухаживал! Цветы дарил!

-- Ну-да, -- хмыкнул Басов. -- С грядки возле учебной части тырил. Тоже мне, романтик.

-- Ну и что?!! По крайней мере, память у него хорошая была, не то, что у некоторых, и одеколоном он пользовался приличным!

-- Ты на что намекаешь, любимая? -- зловеще вопросил полковник, нервозно расстегивая верхнюю пуговицу на форменной рубашке под галстуком. -- Чем тебе мой "Шипр" не нравится? Запах стойкий, мужской, армейский. Держится долго. Строго и со вкусом.

-- То-то и оно! Ты и дома казармой пахнешь! -- ликующе подметила трубка. -- А твой Граве - алкоголик и безответственный тип, хоть и очки носит. Стихи свои, как напьется, лезет читать. А на днях Наташке под утро звонил. Та трубку поднимает, а оттуда: "Ты жива еще, моя старушка? Жив и я. Привет тебе, привет!.." Она ему пообещала при встрече очки разбить и засунуть куда надо. Так он в ответ ее даже не послал! Что за мужик? Противно. И стишки какие-то детские у него, хамские, но на жалость Наташкину рассчитаны. Специально их твой Граве таким образом пишет, чтобы назад его Ната приняла, простила!

-- Граве стихов не пишет, -- счел нужным заступиться за друга полковник. -- Он чужие читает. Есенина, например.

-- Какая разница, Басов?! Он деньги должен домой приносить и быть надежным тылом. Тылом, а не пьяной мордой! Понятно? Вот Наташка его и бросила! Сейчас она со старшим менеджером Птухой встречается. Всем врагам назло! И правильно!

-- Птуха - скользкий тип и лицо у него перекошенное, -- вскользь отметил полковник. -- Не пьет совсем, на печень жалуется, а физиономия откормленная, как у двухлетней лёхи, свиньи в селе у моей матушки, розовая постоянно. Подозрительная лично для меня фигура этот Птуха.

-- Пусть! Зато колечко с бриллиантом Наталюське подарил и серьги в виде лотоса! Еще обещал на Канары свозить в начале осени! А твой Граве дальше Одессы в жизни никуда не ездил. Подумаешь - Одесса! Две достопримечательности: "Привоз" и Дюк де Ришелье с Потемкинской лестницей без фуникулера!

-- В Одессе Жванецкий родился, -- слегка агрессивно сказал полковник

-- Значит, три!

-- Чего, три?

-- Три достопримечательности: Жванецкий, "Привоз" и лестница без фуникулера! -- торжествующе уточнила трубка.

Басов отчаянно вздохнул и вяло возразил:

-- Твоя тетя Рита родом из Одессы. На улице Горького жила, неподалеку от Дерибасовской... Мы к ней в гости сразу после свадьбы приезжали, по бульвару Приморскому бродили. Помнишь? Каштаны, чайки, морвокзал... Я тебя на руках нес, ты улыбалась...

-- Тетя Рита в Америке давным-давно! В свободной стране торжествующего индивидуализма! -- ядовито изрекла трубка. -- Живут себе с дядей Фимой в Сакраменто, в ус не дуют, образно выражаясь. Сан-Франциско рядом, пляжи океанские, ухоженные, чистые. И я б там давно уже жила, если бы ты! Всю жизнь мне искалечил. Я думала - любишь ты меня, а ты!.. -- трубка всхлипнула, помолчала и наконец сухо произнесла: -- Не понимаю, чем тебе Америка не нравится? Фотографии на днях пересматривала - вполне прилично они живут. И соседи у них приличные, тоже отсюда родом: Абели, Сидоровы и Финкельштейны.