Денис Лукашевич - Братские узы

Потом еще рейнджеры. Много бойцов, где-то около полусотни. Какие-то грузовики, а замыкал процессию танк — брат-близнец, погибшего на привокзальных улицах. Танкист высунул голову в кожаном шлеме, курил и довольно лыбился.

— Сволота! Обложили! — Марко вернулся вглубь подвала, где они с братом прятались.

— Подождем.

— Дальше их будет только больше!

— Ничего, побарахтаемся, авось, выйдет опять спастись! Хе-хе! Поможет нам пресвятой Конрад, а братец?

Марко невесело улыбнулся. Вернулся к точке наблюдения: узенькому окошку у самой земли, густо забранного чугунной решеткой.

— Все, кажись, проехали! Пошли.

И они опять потянулись вдоль разбомбленной улице, ежесекундно хоронясь в переулках и тупичках, ожидая подвоха с любой стороны. Марко был вынужден признать, что капитально заблудился. Если до поездки на «Скорпионе» он более-менее ориентировался в каменных джунглях, то теперь потерял всяческое понятие, где находиться: на крышу ему забираться не хотелось — наверняка, он будет отличной мишенью для рейнджерских снайперов.

— Черт! Тупик! — Марко с совершенно потерянным видом встал перед глухой каменной стеной, выросшей у него перед носом.

Воняло отбросами и мочой. Мусор, видать, копился здесь с начала основания города. Глухую тишину нарушали лишь отдаленный машинный рокот и редкие выстрелы.

— Возвращаемся к предыдущей развилке — поищем другой путь. — Веллер только развернулся, что двинуться назад, как совсем рядом, метрах в десяти послышались веселые голоса.

— Ныкаемся!

Братья заметались, как крысы под каблуком, пока не обнаружили узенькую дверцу, ведущую в старый подвал, наполовину заваленную всевозможным мусором.

Марко рванул ручку на себя — дверь неожиданно легко поддалась, толкнула краем горку мусора и приоткрыла ход в густую темноту подземья. Моонструмец кивнул братом и первым скользнул внутрь, за ним и Веллер.

Темно. Душно и пахнет близкой канализацией, а под ногами хлюпает что-то мерзопакостное — не хочется думать что. И дыхание. Марко явственно слышал чье-то тяжелое, хриплое дыхание, но через какую секунду их появления оно стихло. Только звонко чмокала вдалеке капель. Марко передернул затвор «дрели», направил в темноту. Сделал два коротких, аккуратных шага.

Удар по голове. Тьма вспыхнула снопом искр, ноги подкосились. Наемник попытался удержаться рукой за стену, да только ухватился за чью-то штанину, за что тут же получил еще раз, уже в живот прикладом. Задохнулся от боли и сложился пополам. Позади сдавленно крякнул Веллер, и слышалось, как он молча повалился на пол.

— Мордой в пол! — Лицо в вонючей жиже, что лезет в ноздри и рот. — Ноги расставить, руки за голову! И не шевелись, сука!

А ведь шепчет, а кажется, будто орет во всю глотку. Что значит тренированная глотка! Ствол больно воткнулся в затылок.

— Кто такой? Быстро! — Чьи-то ловкие руки шустро обыскали его, и через несколько секунд Марко остался совершенно безоружен.

— Я… я…

— Заикаешься, что ли? Эй, Фриц, посвети-ка в рожу! Чегой-то она мне кажется знакомой!

Вспыхнул подствольный фонарь. Мир мигом потонул в ослепительном свете. Потребовалось немалое время, что глаза привыкли к резкой смене освещения.

— Гульден, тяни ориентировку.

Ныли руки, стянутые пластиковыми наручниками.

— Сча сделаем, коммандер Фиш! — Зашуршали невидимые бумаги. — Опачки! Это ж те лоси, которых мы обыскались! Эй, козлы, слышите меня, из вас погибло много хороших людей!

— Хорошие люди мирных жителей не расстреливают, поставив у стенки! А за козла ответишь…

— Дерзишь?! У, сволота!

— Может, коммандер, для профилактики? Ну, ребрышки прикладом пересчитаем…

— Отставить! У нас приказ: доставить в целости и сохранности. Серый, свяжись с базой. Скажи, что взяли цель. А, кстати, где третий? Здоровенный такой бык с вами должен быть?

— Сдох недалече.

— Ну и хрен с ними — за вас двоих тоже награда немаленькая полагается! Правильно я говорю, ребята?

«Ребята» дружно заржали. Марко успел привыкнуть к свету, и перед ним предстало несколько бойцов в городском камуфляже. На голове армейские каски, обтянутые камуфляжной сеткой. К шлемам приделаны загадочные устройства, нечто вроде шибко навороченных оптических прицелах на подвижных кронштейнах. Да Марко не сразу дошло, что это прибор ночного видения.

Выглядели боевики неважно: видать, недавно славно потрудились в бою, который, однако, закончился не совсем удачно. Иначе они бы не хоронились в вонючем подвале, а и названный Гульденом не упоминал о погибших.

Все, как на подбор, крепкие мордовороты без знаков различия, только у того, когда звали Фишем, красная нашивка на рукаве — просто кусок алой материи. Остальные, что близнецы-братья. Мощные морды с квадратными челюстями, бритые под нуль. Лица усталые, озлобленные, покрыты пятнами копоти. Один, кажется, Фриц, с перебинтованной рукой. Серый с переносной рацией. Глаза у всех внимательные и цепкие. Не глаза, а буркалки охотничьих псов, взявших добычу. Да и у всех штурмовые винтовки «Вампир». Две с подствольными гранатометами. И гранаты звенят в подсумке. Серьезные типы.

Коммандер встрепенулся.

— А ну тихо всем! Фриц, выруби фонарь!

Вновь вернулась затаившаяся тьма. Марко не видел ничего вокруг, лишь сквозь дверцу просвечивала полоска света, но слишком слабая для того, чтобы разогнать скопившийся мрак.

На улице послышались звуки шагов и голоса. Лязгал металл, а чуть дальше шумел автомобильный двигатель.

— Проверить подворотню! Кажись, я что-то слышал.

Приближающийся топот. Лязгнул передергиваемый затвор.

— Старший, тут мусора по горло — вряд ли здесь кто мог скрыться. Воняет, как в сортире! Меня сейчас вывернет…

— Развелось неженок! Раньше рейнджер мог затаиться хоть на сутки в выгребной яме, а потом прирезать противника, отошедшего по нужде. А вы… Брезгливые слюнтяи!

— А я то думаю, почему в наш сержант такой говнистый. Успел наглотаться!

Дружный гогот.

— Ладно, хорош веселиться, неженки! Пошли дальше — если что, потом здесь все основательно зачистят. Ни одна крыса не проскочит. Шнеля, сволота, а то свой конвой потеряем!

Шаги затихли вдали. Марко и Веллер облегченно выдохнули: от рейнджеров их могло ожидать только одно: смерть, и это в лучшем случае. А в худшем: суровый допрос и смерть за ненадобностью. А компания, прихватившая их, пока не спешила с радикальными решениями.

— Пронесло! — с облегчением выдохнула темнота. Голос у темноты был усталый и хриплый. — Серый, давай докладывай: нам надо любым способом попасть на вокзал. Пусть помогут!