Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   - электропривод горизонтальной наводки;

   - электропривод вертикальной наводки;

   - аппаратура управления огнем.

   Оба электропривода выполнены по схеме Г-Д с электромашинным усилителем в качестве генератора и с предварительным усилителем вибрационного типа, с обратными связями (по скорости вращения исполнительного двигателя, по току управления и по напряжению электромашинного усилителя)..."

   - Мля! Да это же кусок инструкции по эксплуатации или техописания! Вот повезло! Скорее всего наводчик, а может быть и командир танка прихватил с собой в казарм, что бы или зачет сдать, или к занятию подготовится - всю книгу взять не мог, поэтому и выдрал кусок! Ну, ну... Что там дальше?

   "...скорости наводки оружия при работе составляют:

   - по горизонтали - от 0,05 до 14,8 град./с;

   - по вертикали - от 0,05 до 4 град./с.

   При отпускании рукояток управления происходит автоматическая остановка башни и пушки. Ограничение предельных углов наводки пушки осуществляется автоматически с помощью концевых выключателей. Минимальная скорость вращения башни и вертикального перемещения пушки, составляет 0,05 град./с, без использования ручных механизмов наводки. Система командирского целеуказания позволяет командиру танка при отключении привода наводчика самому наводить пушку на цель не только по горизонтали, но и по вертикали. Командир танка управляет электроприводом, перемещая прибор наблюдения ТПКУ-2Б как в горизонтальной (поворотом прибора в командирской башенке), так и в вертикальной (качанием прибора) плоскости, с помощью пульта командира, укрепленного на приборе наблюдения. Подъем или снижение пушки осуществляется одновременно с поворотом башни, если командир при целеуказании удерживает перекрестье прибора ТПКУ-2Б на цели. Во время целеуказания от командира наводчик лишается возможности управления оружием..."

  В 17-30 после получасового отдыха провели часовое занятие в составе смешанного взвода - одного ИСа и 'тридцатьчетверок'. Командиры танков по внутреннему переговорному устройству подавали механикам-водителям команды. Наводчики тренировались в наведении орудий в цель. Заряжающие - в заряжании оружия и наблюдении. После обязательного осмотра, приказал всем спать, а сам пошел к 'Чайке', которую специально оставили в лагере для связи с ушедшим куда-то дивизионом, чтобы доложить о готовности танкового взвода к выполнению задачи при условии, что подвезут снаряды.

   Подполковник Абросимов.

  Не раз, и не два пожалел, что так коротка эта летняя ночь. Ведь дивизионам нужно до рассвета скрытно отойти на новые рубежи, и занять огневые позиции. Хорошо что они готовы, не надо время на окапывание и маскировк, Все это уже сделано.

   С первыми лучами солнца самолеты противника снова появились в небе. Теперь немцы были осторожнее, не лезли вслепую. Наглость прошла, и это плохо - с таким противником воевать сложнее. Сначала на бреющем полете, над оставленными позициями артиллерии прошлась четверка их истребителей, а уже следом за ними появились сорок семь бомбардировщиков, начавших ожесточенную бомбардировку и обстрел, оставленных нами позиций. Поскольку позиций было много, а "Шилок" всего шесть, было принято решение на оставляемых позициях поставить самые простые макеты заменяющие орудия, в виде подходящего по размеру бревнышка имитирующего ствол и станин выложенных из пустых снарядных ящиков поставленных на ребро и закопанных наполовину в землю. Оставили также следы техники на позициях и все это замаскировали так, чтобы ввести противника в заблуждение.

   Две четверки наших истребителей вовсю гонялись за авиаразведчиками, наводясь по командам с земли. "Шилки" прикрывали передислокацию нашей артиллерии, так что "Юнкерсы" вовсю утюжили оставленные позиции безнаказанно. С окончанием контрподготовки, я зашел к командиру 124-й стрелковой дивизии и уведомил его, что перебираюсь на НП к своим разведчикам, чтобы оценить степень нанесенного ущерба противнику.

   Прибыв на высоту 260, и приняв доклад, подошел к установленной на треноге зенитной трубе. Через неё, отлично было видно огромное облако пыли на месте ночного лагеря противника. Повернув трубу немного влево, увидел как к кромке ржаного поля подходят немецкие подразделения - танкисты, мотострелки, мотоциклисты.

   - Почему не открываете огонь?

   Ответил мне командир батареи из моего дивизиона:

   - Жду полного сосредоточения немецкой артиллерии. Считаю, что без артиллерийской поддержки противник в атаку не пойдет. С началом противником артподготовки, проведу доразведывание позиций вражеской артиллерии средствами АИР и осуществлю подавление его огневых средств, тем самым сорву атаку или заставлю атаковать без поддержки. НЗО по рубежам и другие виды огня подготовлены.

   Ишь ты, как на командирской подготовке оттарабанил! А вслух сказал:

   - Добро капитан, ждем.

  В небе над полем, по которому наступали немцы, одиноко и неторопливо кружила "Рама".

   И вот в это яркое, солнечное утро, когда низины еще окутаны туманом, прилетел и разорвался на гребне, где сел в оборону передовой отряд, немецкий снаряд. За ним последовали сотни других. Через десять минут, после начала немецкой артподготовки нанесла удар фашистская авиация. Сразу как только самолеты сбросили бомбы, вдалеке загудели моторы. За фашистскими танками густой темной массой двигалась мотопехота.

   - Мать честная, сколько их прет! - воскликнул Знаменский. В голосе его слышался скорее азарт, нежели опаска.

   В ТЗК было отлично видно, как немцы собрав в ударный кулак, все что уцелело после нашей контрподготовки и налетов, бросили в атаку на гребень, где успел окопаться передовой отряд капитана Калинина. Впервые я наблюдал как немцы реально наступали. Вот он, знаменитый танковый клин, идущий на рассечение нашей обороны. Он идет между шоссе Стоянов-Радехов и линией железной дороги, которая в этом месте проложена практически параллельно шоссе, по полю, безжалостно подминая под себя колосящуюся рожь. Слежу за ними, не отрываясь от зенитной трубы. Отмечаю про себя: впереди танки идут Т-IV, за ними и на флангах, уступом назад - T-III и T-II, далее - мотоциклисты и, наконец, мотопехота с минометами и артиллерией.

   Выгодность такого построения бесспорна. Танки T-IV своей броней прикрывают весь боевой порядок и, двигаясь медленно, прощупывают силу противотанковой обороны. При встрече с малокалиберной противотанковой артиллерией или при обстреле осколочными снарядами, которые не могут нанести вреда броне, танки T-IV, а за ними и все остальные, атакуют обороняющиеся войска на предельной скорости, стремясь прорвать оборону.

   Я оторвавшись от трубы, вызвал по радио Васильева: - Готов?

   - Как пионер, жду только команды от комбатов!

   - Добро.

   Через минуту, не более, впереди возникла стена подвижного заградительного огня. Несколько головных танков запылало. Другие обходили их, прибавляя скорость. В бой вступили орудия прямой наводки. Командир передового отряда принял мой совет на счет подвижного противотанкового резерва - два БТ с 'сорокопятками' на 'хвосте' лихо выскочили на самое острие немецкого клина и хорошем темпе открыли огонь практически в упор. Потом в сторону стальных махин, достигших первых наших окопов, полетели связки гранат. Часть танков противника перевалила через наши окопы и мгновенно была подбита нашими танкистам фланговым огнем в борта.

   Первая атака захлебнулась. Противник откатился, оставив на поле боя пылающие танки и трупы своих солдат.

   - Так-то, сукины сыны! - радостно потирал руки Знаменский.

   В этот момент вышел на связь наш Мишка Шполянский и гордо сообщил, что имеет важные сведения и хочет их немедленно доложить.

   - Докладывай, лейтенант!