Апокриф создателя. Познать мир - Сумрак

Вот тебе и ответ, только он меня не устраивает. У меня неплохой щит, пара мечей и мой лук, на сорок урона. Просто так сдавать все барахло я не готов. Жадность требует действий, а полное отсутствие желания умирать, подбивает убить всех любой ценой.

Щит мне не помощник, вешаю за спину, в левую руку беру осколок, он освещает коридор не хуже факела, вот так интересней. Осмотр стола и табуретки за ним, показывает полное отсутствие огнемета. Прекрасно помню надпись «сжечь», напротив имени Элос. Не сожгли, вот и мучаюсь теперь. И как его сжигать, имея только пару факелов? А никак, он не будет добровольно жариться на факеле, разве что методом Олега — забить в глотку и заставить проглотить. А что, вариант, раз боится света, можно попробовать.

Пока я думал, мана закончилась вся. С чего бы это, не понял, остальные статы в норме. Глянув на камень, увидел в нем прочность 1.15 из десяти. Вот и ответ, его можно наполнять, ну раз так, живем. Главное, чтобы я не ошибся. А если ошибусь, значит выполню совет Машки. Кладу камень на стол, факел втыкаю в держатель над столом. Сажусь на табуретку, и выхожу из игры.

Весь понедельник я не брал трубку на Машкины звонки. Ее письма игнорирую так же, как и все попытки наехать, наорать, угрожать. Плевать, за мудака ответит.

Вечер вторника начинается правильно. Звонок в дверь, смотрю в глазок. Машка и Вовка собственной персоной, тортик в руках у Машки, птичье молоко, мой любимый, бутылка шампанского у Вовки в руках. Видимо, до Маши дошло, почему отказываюсь общаться.

Я могу многое простить, но есть предел. Одно слово, без юмора, без мыслей, разом переводит общение из матерного диалога друзей в другую степь. Материться с друзьями, командовать в бою матом, легко. Крыть матом всех и никого при этом не ударив по личности, нормально. Это еще после девяностых у гопоты вошло в моду, потом хлынуло в игровые сленги и чаты. К этому я привычный, но вот так перейти на личность, нет, я такого не позволяю себе, и Машке не позволю. За двое суток, я только один раз ответил Вовке на письмо. Он меня понял сразу, и то, что от него извинения не приму, тоже.

Понимаю, что повел себя неправильно, но иногда, раз в столетие, так и хочется ебнуть дверью по морде, и выйти вон. То ли усталость, то ли просто нервы сдали, Машка попала под раздачу. Чтобы осознать и переварить подобное, нужно пару суток тишины, и когда диалог обиженного малолетнего урода в голове, сойдет на нет, можно и дальше работать вместе.

Открываю дверь, а ебись все конем, я не мальчик так обижаться. В данный момент мне уже стыдно за свое поведение, вот реально, как мальчик повел себя. Оправдания своих действий не вижу.

— Миш, привет, извини меня, пожалуйста. — Машка протягивает тортик, смотрит на меня при этом как на врага народа. Ее заставить извиниться — это уже слишком, такого никогда не было, или подавалось в стиле «извини, что не до конца яйца отрезала, дай оторву».

— Угу, хрен тебе, иди на кухню, отрабатывай! — прислоняюсь к двери спиной, не приняв тортик, и указываю на кухню правой рукой. — жрать хочу.

Мое пояснение раздается уже в спину Машке. Там как раз закончилась готовая еда, и горы грязной посуды. Сам же, торможу Вовку в дверях, и вываливаюсь из квартиры, хлопнув дверью так, что косяк затрясся. Мужики изволят общаться, это необходимо, иначе Машка не поймет урок.

Обменявшись улыбками и рукопожатием с Вовкой, подманиваю его сигаретами к подоконнику в подъезде, хоть покурим спокойно.

— Куда пропал? Ты решил на всех забить? — голос хоть и веселый, но выдает Вовкино переживание за меня.

— Почему на всех? — закуриваю, протянув пачку другу — хутор под моим руководством живет, остальные все выходные. Просто устроил выходной.

— У некроманта в гостях? На пару дней? Двигай назад, утром все идем на хутор. Машка уже там, тебя ждала, а ты обиделся и пропал. Город обыскали, хутор, даже лагерь и поляну возрождения успели осмотреть в попытке найти твою задницу.

— Вов, а я живой, все хорошо. Добычу взял, вот теперь думаю, как замок строить.

Вовка замер на секунду, не донеся сигарету до рта, потом очухался, встряхнул шевелюрой, и затянувшись, кивнул, мол докладывай. Это норма в нашем общении, нет у нас ни старшего, ни младшего, есть равные, как братья. Мы слишком давно знакомы, чтобы париться из-за мелочей.

— Башня там разрушенная, бывшая тюрьма. Только как-то странно стояла, одинокая на плато. Осколок камня света держал темного в подземелье, так вот ману сливать могу в этот осколок. Час назад у него прочность была два с мелочью, а когда нашел его, всего единица. Заряжаю я его маной уже второй день. Мясо только кончилось, и пить хочу дико. Думал уже Машку в ночь вызывать, а тут вы и сами приехали.

— Зачем заряжаешь? И что, так и сидишь у темного под боком?

— Ну да, камень охраняет. Там тени, на выходе, все равно троих не положу. А так хоть камень будет посильней.

— Тени фигня, Машку пропускают, они, кстати, за ней приходили, она первая из темных. Ее как раз темный и звал, обещал ритуал провести, если сможет светлого обманом привести к нему.

— Как они общались? — вот это уже интересно, Машка не знает где я, иначе уже давно бы прибежала.

— Снился он ей, помнишь ту ночь, когда она ушла с хутора? Тени нашли ее и спать посоветовали. Он ей снится, когда спит в игре.

— Так это ему она обещала в морду плюнуть? И в чем проблема?

— Он перестал общаться с ней, как только ты забрался туда. Она ему только для этого нужна была.

— Вот тут уже я не понял, а смысл сотню светлых валить тогда? — смотрю на Вовку, он на меня.

— Бля

— Млять

— Понял? — Вовка кивает, добивая бычок.

— Он ее посвящает кровью. Если добьет сотню, уже не сможет уйти из тьмы. Черт!

— И уже посвященную хотел к себе звать. Она же пока не приняла тьму, а только проклята туда монахами. Вот сука, а грамотно закручено.

— Да не, фигня, если я смог его найти. Просто пол дня топать, чтобы пройтись, это надо быть любителем погулять и подумать.

— Миш, ты всегда любил походы, ладно, с этим разобрались. Машка еще двоих не добила,