Леонид Андронов - Принц из ниоткуда. Книга 2

- Тебе понравится, - отозвался Адонис.

- Прошу вас, - позвал их отец Виктор.

Он совершил ритуал очищения и запустил нас по очереди в алтарь. Мы спустились по лестнице, прошли по Галерее портретов, миновали пятиугольный зал и свернули в галерею, ведущую к Южной лестнице.

- Здесь многое изменилось, - отметил Том.

- Ты очень давно здесь не был, - усмехнулся его спутник.

- Хорошо стало, что и говорить, - похвалил король. - Не без твоего участия?

- Его величество лично курировал реконструкцию храма, - мягко сказал отец Виктор.

Мы спустились по лестнице, прошли мимо охраны и направились по коридору к Большому Залу.

- Да, и правда, охраны многовато, - пробурчал Томас, увидев в конце коридора ещё четырёх охранников.

Когда мы поравнялись с ними, они почтительно поклонились. Двери раскрылись, и мы оказались в зале. В нём находилось человек десять - архиепископы, какие-то священники, телохранители. Мы поклонились архиепископам, приложив правую руку к груди. Те проделали то же самое.

- Приветствуем Вас, - провозгласили короли.

- Приветствуем, - отозвались архиепископы.

Архиепископ Гамилькар оказался, как ни странно, довольно молодым для священника его сана. Ему если и было лет 50, то с большой натяжкой. Он выглядел даже моложе Томаса. И стройнее был, точно. Овальное чистое лицо без морщин и складок. Чёрные волосы без единой сединки обрамляют купол головы, открытый интеллигентной лысиной. За тонкой прямой оправой очков блестят непокорные глаза с пронзительным взглядом. Тонкие губы превратили его рот в едва видную полоску. Он был одет в сверкающую белую рясу с широким воротом, под которым была видна белая льняная рубаха, прямой ворот которой был заколот булавкой наподобие того, как застёгивают рукав рубашки запонкой. Рукава рясы были широкими и короткими. Они оканчивались чуть ниже локтя и открывали руки архиепископа, до кистей закрытые плотными рукавами рубахи. На груди у Гамилькара красовался орден на золотой цепи.

Будущий патриарх внимательно разглядывал нас. Слева от него стоял низенький архиепископ Геннадий, на котором было точно такое же одеяние, только зелёного цвета. Правда ряса на нём смотрелась как картофельный мешок.

- Вы сегодня без охраны, уважаемые правители? - ровным голосом проговорил Гамилькар.

- Да, - ответил Томас, проходя и усаживаясь на полукруглую скамью.

Адонис сел рядом, ближе к священникам. Мы с Лирой заняли места за ними, а отец Виктор неуверенным шагом пересёк арену зала и присоединился к священнослужителям. Гамилькар плавно опустился на скамью, после чего опустились все остальные на его стороне.

- Кто скажет? - едва слышно спросил Том.

- Говори ты, - так же беззвучно ответил Адонис.

- Ваши преосвященства, - громко провозгласил Томас, - исключительность случая заставила нас более осторожно отнестись к этой встрече. Поэтому все, кроме нас и членов экспедиции, остались наверху. Для продолжения разговора мы просим остаться в этой комнате вас, преподобный Гамилькар, вас, преподобный Геннадий, и вас, отец Виктор. Гамилькар молчал, устремив немигающий взгляд на Томаса.

- Кто эти люди? - наконец спросил он, указывая взглядом на меня и Лиру.

- Мы члены экспедиции, - ответил я. Он даже не перевёл на меня взгляд (а со мной так нельзя!).

- Пусть останется глава экспедиции, - сказал он Тому.

- А работать-то, кто будет, вы? - не совсем вежливо спросил я. Томас остановил меня. Они встретились взглядами.

- Насколько я понимаю, вы что-то хотите сообщить нам, - сказал Гамилькар.

Томас и Адонис переглянулись. Адонис слабо кивнул. Том кивнул тоже. Они оба посмотрели на меня. Я согласился.

- Тогда нам придётся остаться вчетвером, - сказал Адонис.

- Вы, преподобный Гамилькар, - сказал Том, - мы с его величеством и этот молодой человек.

Наконец-то архиепископ соизволил посмотреть на меня. Я ему сладко улыбнулся. Одного кивка головы Гамилькара хватило на то, чтобы всех смыло так, как будто бы их и не было. Я повернулся к Лире:

- Лира, пожалуйста, скажи профессору, что мы будем готовы через пару минут. Так мы остались вчетвером.

- Мы хорошо знаем друг друга, поэтому давайте обойдёмся без лишних слов, - призвал Томас. Архиепископ кивнул.

- Спаситель пришёл, - сообщил Том без вступления.

Ни одна жилка не дрогнула на лице Гамилькара. Он изучающе посмотрел на меня. Я изобразил на своём лице вселенскую доброту.

- Доказательства? - всё так же спокойно потребовал он. Томас посмотрел на меня. Сердце моё сжалось.

- Только не произноси это, - попросил я. - Я сам.

Я закатал штанину, повернулся к высшему духовному лицу, простите, задом и продемонстрировал камень.

- Что это значит? - спросил Гамилькар.

- Лео, дай камень, - попросил Том. - Это гранат, восьмой камень Йорина. Гамилькар изобразил ухмылку на своём лице.

- Кто это сказал? Этот молодой человек?

- Это сказал я! - прогремел мой друг. - Томас Вагойский, король Вандеи. Он очень недобро посмотрел на архиепископа.

- Не надо кричать, - попросил тот, - мы прекрасно знаем, кто ты такой.

- Тогда не понимаю к чему бросаться такими репликами? - ворчливо ответил Том.

- У тебя было два камня? - спросил Гамилькар.

- Да, - подтвердил монарх. Архиепископ протянул руку.

- Можно взглянуть?

- Может быть, ты подойдёшь к нам, чтобы не кричать и не бегать друг к другу через весь зал? - ответил Том.

«Похоже, они действительно давно друг друга знают», - подумал я. Владыка кивнул, поднялся и подошёл к нам.

- Я постою, - сказал я и освободил ему место. Гамилькар взял камень и стал его разглядывать.

- Похож, - наконец сказал он.

- Разрешите, - я протянул руку. Он отдал камень. Я установил его на прежнее место и ещё раз показал ему.

- Как видите, камень сам прилипает к этому месту. - Я снова снял его. - Ни к какому другому, - я продемонстрировал это, - он так не прилипает. Все остальные камни имеют позиции на моём теле, куда они должны быть помещены.

- У вас только один камень? - поинтересовался архиепископ.

- Пока да. Слеза небес украдена. А Дракона король Адонис мне ещё не отдал.

- Я могу его понять, - сказал Гамилькар. - Почему мы должны верить вам? Я посмотрел ему в глаза. Его взгляд был твёрд. Меня это разозлило.

- Что-то я не помню, что в сказаниях о Йорине говорилось о том, что спаситель должен кому-то доказывать кем он является, - сказал я.

- Но, в таком случае, получается, что мы должны будем верить любому, кто объявляет себя спасителем. О вашем умении удерживать камень в одной из точек своего тела, в Сказаниях тоже ничего не сказано, - ответил без пяти минут патриарх.