Мост (СИ) - Леонов Дмитрий Николаевич

– А вот теперь бежим! – скомандовала девушка, и они припустились по заросшей аллее. Только когда ограда заброшенного НИИ осталась позади, и впереди стал виден костёр, горевший перед поселковой администрацией, они остановились.

– Я чуть не обоссалась! – тяжело дыша, призналась Машка.

– А с виду и не скажешь, – переводя дух, уважительно ответил Лёшка.

– Давай по домам, хватит на сегодня приключений.

– Тебя проводить?

– Не надо. А то родаки увидят – ещё больше орать будут.

Машка жила с родителями и сестрой в небольшом домике на окраине посёлка, а родители Лёшки – в одной из уцелевших пятиэтажек. Поэтому дальше девушка пошла одна. Окна их дома тускло светились оранжевым мерцающим светом. "Значит, мать всё-таки сумела выменять свечи!" – обрадовалась Машка. А то надоело по вечерам сидеть в темноте. Она ещё застала то время, когда в Посёлке было электричество. Точнее, каждый вечер на час Председатель включал дизель-генератор. Соляру для этого он брал у Васьки-химика – старого деда, родители которого когда-то работали в Институте. Они и научили Ваську делать горючку из сосновых чурок. Председатель как-то с ним договаривался, впрочем, если ты избран народом и у тебя на плече карабин – договариваться несложно.

Но как-то генератор сломался, а когда через месяц Председатель его починил, выяснилось, что почти все провода в Посёлке уже спиздили. Все дружно ругали каких-то неведомых металлистов, а сами втихаря подсчитывали – сколько приезжие торгаши отвалят им за алюминиевые провода. После этого электричества в Посёлке больше не было, а дизель Председатель перетащил к водокачке – чтобы обеспечивать подачу воды. На ближайшем поселковом сходе он, потрясая карабином, сердито сказал:

– Освещение мы проебали, но с водопроводом я этого сделать не дам. Кто будет трубы пиздить – тому лично башку отстрелю!

А вместо уличного освещения приказал по ночам жечь костер на площади перед зданием администрации.

Машка переступила порог родного дома.

– Где блындала? – сердито спросила мать. – Стемнело уже, а тебя всё нет.

– Гуляла, – коротко ответила Машка.

– Одна вон догулялась, – мать кивнула на Анну, старшую сестру Машки. – Смотри, и ты в подоле принесёшь!

– Ма, отстань, надоело!

– Ты как с матерью разговариваешь! Пороли тебя мало, а сейчас поздно – семнадцать лет уже. Отец, хоть ты ей скажи!

Отец поглядел, как Машка разувается, и со знанием дела посоветовал:

– Портянки высушить не забудь.

– Это всё, что ты можешь сказать? – рассердилась мать. – Она вон себе причесон сделала, небось Зинке-парикмахерше незнамо что пообещала. И бегает где-то по ночам. А тут вон стреляли недавно, да очередями, из автомата, наверное.

– Военные прилетели, – объяснила Машка. – Видно, кто-то в их бункер полез – вот и стреляли.

– И что – уже улетели? – встрепенулась сестра.

– Вроде нет, вертушка на территории части села.

– Мне надо сходить в одно место, – Анна стала быстро одеваться. Когда за ней захлопнулась дверь, мать проворчала:

– К военным на блядки побежала. Вырастили доченьку на свою радость. Машка, гляди у меня, если и ты…

– Мать, чего ты ко мне докопалась? – не выдержав, закричала девушка.

– А то! Вон причесон себе сделала…

– Ах, тебе мой причесон не нравится?! – Машка схватила ножницы, лежавшие у швейной машинки, и стала на ощупь остервенело кромсать свои волосы. – Всё, довольна?!

– Довольна, – смущённо выдавила мать и позвала. – Иди ужинать, а то картошка остынет.

– А что к картошке?

– Соль.

– Негусто, – огорчилась Машка.

– Ты бы чем-нибудь полезным занялась, – снова завелась мать. – А то только жрёшь, блындаешь до темноты, да книжки свои читаешь!

Да, книжки были Машкиной слабостью. В отличие от своих ровесников, многие из которых с трудом могли прочесть по слогам пару строк, она читала всё подряд и запоем. Большого выбора у неё не было – книги в Посёлке редкость. К счастью, она ещё в детстве набрела на не до конца разграбленную библиотеку бывшего НИИ. Сначала читала прямо там – среди поваленных стеллажей и гор разбросанных книг. Но когда она стала замечать, что книжное море постепенно мелеет, то стала самые интересные книги перетаскивать домой. Но это не были происки других любителей чтения – просто обитателям Посёлка приглянулся источник халявной бумаги.

Школа в Посёлке давно закрылась, и читать детей никто не заставлял, да и специально не учил. Кого-то научили родители, кто-то нахватался знаний сам, но особой потребности в образовании у жителей Посёлка не было. Работа у всех была простая, и больше требовала физической силы, чем грамотности.

Поэтому на фоне других подростков Машка выглядела белой вороной. Она этого стеснялась и старалась лишний раз не демонстрировать. Родители на её увлечение отреагировали кисло – чем сидеть, уткнувшись носом в книгу, лучше бы что-то делала по дому. Но Мария не изменяла своему увлечению. Когда все более-менее художественные книги были прочитаны, она взялась за всё, что попадалось под руку. Однажды попалась книга "Настройка, ремонт и техническое обслуживание швейных машин". Отец, как-то увидев это дело, приволок сломанную механическую швейную машинку. Марию настолько поразил тот факт, что в книге может быть описан реальный мир, что она три месяца не отходила от машинки, пока не наладила её и не научилась пользоваться. В первую очередь она экспериментировала над своей одеждой, но со временем стала брать заказы со стороны, что для пятнадцатилетней девчонки было определённым достижением.

Но возникли и проблемы. После того, как Машка подогнала под свою фигуру старую солдатскую форму, которую добыла её старшая сестра, интерес к ней со стороны поселковых пацанов сильно вырос. Это задело других девчонок, особенно тех, которые не обладали не только талантами швеи, но и гармоничной фигурой. В результате девки постановили устроить Машке тёмную – а чтобы не задавалась! Провести мероприятие решили вдали от посторонних глаз – на заброшенном комбинате.

Когда Машка поняла, зачем её позвали, то сразу решила – терять ей нечего. Она уже видела подобные вещи и знала, что моральное унижение будет гораздо больнее физических побоев. Поэтому начала первой – неожиданно вцепилась главной заводиле в волосы и повалила её на землю. Девки сначала опешили, но потом навалились всей толпой и в конце концов её отпинали, но без особого энтузиазма и обычных издевательств. А уже через два дня заводила подошла к ней с просьбой – ушить камуфло и ей. Машка смерила её взглядом, презрительно сплюнула через разбитую губу и назвала цену вдвое больше, чем обычно брала за такую работу. Та помялась, но желание быть красивой пересилило – она согласилась. Тогда Машка выдвинула второе условие – чтобы больше никаких наездов! Атаманша согласилась и на это. После этого Машкин авторитет в подростковой среде заметно укрепился.

Вот тогда-то к ней и подкатил Лёшка. В принципе пацанчик ничего – не уродец и не дохлятура, но, по большому счёту, ничего особенного. Но Машка его не отшивала – пусть все видят, что она занята, а то будут ещё какие-нибудь уроды клеиться. А Лёшку она уже выдрессировала. Когда они только начали гулять, Машка потащила его на своё любимое место – в заброшенный НИИ, смотреть на панно с древними людьми. Потом они поднялись на крышу. Было жарко, вокруг не души, и Машка сняла берцы – ну там пусть ноги отдохнут и портянки посохнут. На заброшке без берцев никак, обязательно напорешься на что-нибудь острое – битое стекло или арматуру. И вот сидит она босая, кайфует, а этот озабоченный её пятки увидел и возбудился:

– Машка, ты мне сегодня дашь?

Она лениво повернула голову:

– С хуя ли?

– Мы уже месяц гуляем.

– Ну и что?

– Как – что? Пора уже!

– Я тебе что-то обещала? – Машка чуть приподнялась на локтях. А Лёшка уже был тут как тут – придавил к горячей крыше и стал стаскивать с неё штаны. И откуда у неё только силы взялись! Отпихнула его и отскочила к лестнице. Лёшка не спеша поднялся и, ухмыляясь, показал на её берцы с намотанными на голенища портянками: