Дэн Абнетт - Первый и Единственный

- Тише! – внезапно сказал один из витрианцев. Они замерли. Пауза – и затем они услышали звяканье, отдаленные металлические удары. Роун поднял лазган и вошел в кабину. Он потянул за рычаг, открывавший смотровой люк. Майор уставился в темноту, пытаясь различить там что-либо.

Темнота надвигалась. Покаявшиеся спускались подобно летучим мышам, отвесно лавируя вниз по шахте.

Роуна обуял ужас. Он захлопнул люк и закричал:

- Они идут!

Канал интеркома заполнился торопливыми рапортами часовых, докладывающих о стуках в запечатанных люках и на лестничных площадках вокруг их позиций. Сотни, тысячи кулаков.

Гаунт выругался, чувствуя, что в его людях просыпается паника. Они попали в ловушку, и теперь адский враг просачивался к ним со всех сторон. Встроенные в стены и консоли громкоговорители внезапно заорали, и резкий голос, отдающий эхом и перекрикивающий сам себя из сотни мест, выплюнул в палаты нечеловеческую тарабарщину.

- Заткни его! – заорал на Фейгора Гаунт.

Фейгор принялся отчаянно копаться в консолях.

- Не могу! – крикнул он.

Восточный люк вылетел в ливне искр. Солдаты закричали. Затрещали лазерные выстрелы. Немного к северу, в пылающих брызгах взорвались двери, и внутрь начало пробиваться еще больше Покаявшихся.

Гаунт повернулся к Корбеку. Тот был бледен. Гаунт пытался думать, но резкое раскатистое рычание громкоговорителей заполнило его разум. Рявкнув, комиссар поднял болт-пистолет и разнес на куски ближайший настенный громкоговоритель.

- Начинай отступление. Те, кто осмелится, прикроют вас.

Корбек кивнул и побежал. Гаунт выставил интерком на широкий диапазон.

- Гаунт всем подразделениям! Начинайте отступление, при отходе оказывать максимум сопротивления!

Сквозь суету он понесся вниз в металлическую палату, на секунду оступившись перед отвратительным запахом этого места. Лукас, Толус и Брагг только что выскочили оттуда, их руки, груди и колени были покрыты грязью и просмолены чем-то липким.

Они были с ног до головы покрыты пеплом и с запавшими глазами.

- Готово, - сказал Толус.

- Тогда взрывайте и уходите отсюда! – закричал Гаунт, выталкивая из пещеры едва плетущихся бойцов. – Роун!

- Почти! – возле лифта ответил майор. Он и находившийся возле него Призрак резко взглянули вверх, услышав глухой удар по крыше. Ругаясь, Роун затолкнул в кабину последнюю тележку со снарядами.

- Назад! Назад! – закричал бойцам Роун. Он втиснул кнопку на панели лифта, и тот стал подниматься к позициям Покаявшихся высоко вверху. До них донеслись удары и вопли, когда он сминал под собою спускавшихся по шахте Покаявшихся.

Призраки и витрианцы вместе с Роуном побежали что есть сил. Где-то наверху прибыл их груз – и взорвался достаточно сильно, чтобы из-за него содрогнулся пол, и с потолка шахты осыпалась земля и откололись скальные глыбы. Лампы закачались подобно маятникам.

Гаунт почувствовал, что наверху все получилось, и это придало ему решимости. Он был в туннеле на магнитной подвеске среди беспорядочно бегущих гвардейцев, почти одной силой воли толкая вперед ошеломленного Брагга. Покаявшиеся сзади вели по ним огонь. Призраки падали, перед тем немного пролетая по воздуху. Другие оборачивались, и, став на колено, вели ответный огонь. Лазерный огонь туда-сюда мерцал по туннелю.

В мегалитической палате позади них взорвались установленные командой Домора заряды. Опору менгира разнесло на куски, огромный блестящий камень покачнулся и затем резко свалился в яму. Громкоговорители замолчали.

Наступила гробовая тишина.

Покаявшиеся прекратили стрелять. Те, которые проникли в палату, сейчас ошеломленно стояли, некоторые скулили.

Единственными звуками были дробь шагов и тяжелое дыхание бегущих гвардейцев.

Затем раздался грохот. Из палаты с монолитом вырвался сверкающий зеленый огонь. В комнате управления вылетели матовые стекла. Земля содрогнулась, раскалываясь; бетон вздымался подобно разбушевавшемуся морю.

- Выбирайтесь! Выбирайтесь немедленно! – взревел Ибрам Гаунт.

Артобстрел стал слабее, а затем прекратился. Тащившиеся по мертвой зоне Каффран и Зорен остановились и оглянулись.

- Фет меня побери! – сказал Каффран. – Они таки...

Холмы за траншеями Покаявшихся взорвались. Гигантская взрывная волна бросила их обоих на землю. Холмы раскололись и извергли из себя пыль и пламя, вздувшись на мгновение, прежде чем обвалиться внутрь.

- Трон Императора! – сказал Зогат, помогая подняться рядовому Каффрану. Они смотрели на поднимавшуюся от осевших холмов грибовидную тучу.

- Ха! - сказал Каффран. – Только что кто-то что-то выиграл!

Во дворце, верховный лорд-главнокомандующий генерал Дравер отложил кубок и с легким любопытством проследил за громыхнувшим на карте взрывом. Он быстро подошел к поручню веранды и прильнул к подзорной трубе, хотя он в ней едва ли нуждался. На горизонте назревало похожее на колокол облако охряного дыма, на том месте, где когда-то находилась цитадель Покаявшихся. В небе полыхнула молния. Стоявшая в углу комнаты вокс-установка прогудела и смолкла. В траншеях Покаявшихся начали происходить вторичные взрывы, возможно боеприпасов, разметывая по окрестностям содержимое бывших вражеских укреплений.

Дравер кашлянул, выпрямился и обернулся к адъютанту.

- Приготовь к взлету мой транспорт. Похоже, мы здесь закончили.

Огненный шторм ударной волны и пламени пронесся над бронетанковой колонной полковника Фленса. Когда он стих вдали, Фленс вскарабкался на люк, смотря на простиравшиеся перед ним холмы, которые по прошествии вторичных взрывов начали обваливаться внутрь самих себя.

- Нет… - выдохнул он, широко открытыми глазами взирая на разрушение. – Нет!

Их сбило с ног ударной волной, они потеряли многих в последовавшей за ними по туннелю вспышке зеленого огня. Потом они слепо шли сквозь мрак и пыль. Вокруг слышались стоны, молитвы, кашель.

У них ушло пять часов на то, чтобы вырваться из объятий тьмы. Гаунт лично возглавлял путь наверх. В конце концов, выжившие таниские и витрианские солдаты выбрались наружу, ослепнув от уходящего света следующего дня. Большинство упали на землю или же рухнули прямо в грязь, растянувшись на ней во весь рост, крича и смеясь. На них всех накатила усталость.

Гаунт уселся на гребень из грязи и стянул фуражку. Он рассмеялся, месяцы напряжения спали с него одним легким мановением. Все кончилось. Что бы не случилось, какие бы зачистки им еще не предстояли, Фортис был завоеван. И та девушка, каким бы не было ее проклятое имя, оказалась права.