Дмитрий Даль - Волчий отряд

— А они больше ничего не говорили?

— О тебе, кажись, нет. Хотя постой. Было. Понравился ты им больно. Говорили, хороший ты боец. Руками и ногами машешь, как заправская плясунья, только после этого полно народу на полу остается. Кто с переломами, кто с тяжелыми травмами всякими. Я так понял, ты в этом трактире с кем-то очень серьезным что-то не поделил. А потом пошло, поехало. Пришлось вон хозяину стражу вызывать. Они-то тебя и усмирили. А поскольку из задержанных только ты заступников не имеешь, то тебя одного во всех бедах и обвинят. Дураком полным выставят, да еще и штраф порядочный наложат. Не без этого. Так что готовь кошелек.

Серега вернулся на нары, откинулся спиной на холодную стенку и зажал голову руками.

— Вот вляпался, так вляпался.

— Эй, ты куда там запропастился? — забеспокоился Лех.

— Тут я, — глухо ответил Сергей.

— Ты вообще сам-то местный? Где живешь? Есть кому за тебя штраф внести?

— Не знаю я. Ничего не знаю. И денег у меня нет, и штраф за меня никто вносить не будет.

— Стало быть, плохи твои дела. Очень плохи. Тогда тебе прямая дорога либо в штрафные ямы, либо на Ристалище. Но это только если тобой кто-нибудь заинтересуется да штраф твой погасит и тебя из темницы выкупит. Правда, и там и там долго не протянуть. В штрафных ямах на работах быстро надорвешь здоровье, да и скорее всего, сгниешь там же. А вот на Ристалище тоже быстро умирают, но все же жизнь веселее. Мне вот почему-то кажется, что тобой обязательно заинтересуются. Если уже глаз не положили. В городе полно лаварей. Они часто в тюремные подвалы заглядывают. Думаю, что за тобой скоро придут.

Слова Леха не очень-то внушали оптимизм, но Серега не унывал. Как говорится, где наша не пропадала. Почему-то он был уверен, что из этой передряги ему удастся выкрутиться. Как всегда получалось до этого.

— А за тебя есть, кому штраф заплатить? Или что там полагается за невзаимную любовь? — спросил он.

Лех засмеялся.

— Чудак-человек. Откуда? Я же тебе сказал, что в город погостить зашел. Да к тому же штраф, небось, такой заломили, что не влупи собаке гусь.

— Значит, у тебя тоже впереди два пути маячат. Либо в яму, либо на Ристалище? — спросил Серега.

— Э! Ты меня с собой не сравнивай. Не было еще такого, чтобы Шустрик из западни не выбрался. Так что не надо тут мне настроение портить. И вообще заболтался я тут с тобой, мне спать пора.

Лех демонстративно и очень заразительно зевнул. Сергей тут же почувствовал, что тоже спать хочет. Сосед по несчастью ушел вглубь камеры и нарочито шумно завозился на нарах. Серега тоже забрался на койку, разлегся, положил руки под голову, глаза закрыл. Да пролежал так с полчаса, но как ни странно сон не шел. Только мысли разные в голову лезли.

Одинцов обдумывал рассказ Леха, пытался вспомнить, что с ним произошло накануне. Так и этак крутил элементы головоломки, пока не подобрал нужную комбинацию, и картинка не сложилась в единое целое. Он вспомнил. Сразу и всё.

Серега появился в городе ближе к вечеру. За елками солнце принимало уже огненные ванны, по улицам бродил одинокий фонарщик в черном камзоле с длинной лестницей и зажигал фонари, а где-то неподалеку отчаянно брехала собачья стая да громко ругались женщины, призывая своих мужей утихомирить бесовских тварей.

Он вышел из леса и беспрепятственно прошел сквозь городские ворота. Молодой стражник с только что наметившимся пушком под носом бегло осмотрел путника, отметил про себя, что поживиться нечем, задал пару никчемных вопросов, ответы на которые он так и не получил, и все же пропустил за стену. Тут сыграл роль случай. Серега никогда бы не попал в город, если бы не два «но». Стражник досиживал свою смену, и ему было уже все равно, кто тащит свой сухой зад в их сытый город. Впереди маячила веселая попойка с дружками. Осталось только с поста смениться. И в тот момент, когда стражник собирался закрыть перед лицом Сереги городские ворота, его зычно окликнул начальник караула. Что уж там хотел от паренька старший, Сергей так и не узнал. Он прошмыгнул под носом у стражника и бросился что есть сил по одной из кривых, не внушающих особого доверия улочек. Стражник хотел было поднять тревогу, но посмотрел, что его напарник уже спит в будке, да решил, что с одного бродяги в городе не убудет. К тому же задержишь нехорошего человека, а потом еще рапорты да объяснительные пиши. Этак весь вечер можно на службе проторчать. И накроется медным тазом тогда попойка, друзья да вкусное пиво. Стражник отвернулся и притворился, что никого не видел.

Одинцов же, отбежав на безопасное расстояние, и убедившись, что его никто не преследует, перешел на шаг, вертя головой по сторонам. И ведь было на что посмотреть. Он оказался на узкой извилистой улочке, вымощенной черным булыжником. С двух сторон улочку плотно сжимали каменные дома в два-три этажа. Изредка попадались четырехэтажные великаны. При этом дома к верху разрастались вширь, так что с балкона третьего этажа можно было смело перешагнуть на балкон дома напротив. Сходить, так сказать, в гости по-соседски. Между домами поверху были натянуты веревки, и на них сушилось белье. Пару раз Серега прошел под только что вывешенной партией. Вода с нее не просто капала, а лилась ручьями. Душа было не избежать. Или возвращаться назад в руки стражника с повинной. Серега решил пережить дождик.

Вскоре улочка закончилась, и он вышел на небольшую площадь, все пространство которой занимали лотки. С них торговали разными вкусностями от свежей зелени до пирожков с пылу с жару. Чуть поодаль Сергей приметил деревянную вывеску, на которой зеленой краской было написано «Лесной трактир», а чуть ниже под названием было нарисовано какое-то чудовище, лишь отдаленно напоминающее дикого кабана, с пивной кружкой в лапах. Выглядело завлекательно. Серега почувствовал, как в животе у него призывно заурчало.

Осторожно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, Одинцов направился через площадь к трактиру. Деньги у него были. Как раз пару дней назад получил выплату по удачной сделке, так что можно и гульнуть без особого ущерба для кошелька. Только вот бумажными деньгами из прежней жизни здесь можно разве что печки топить, правда от них и тепла то никакого не будет. Единственная надежда на пару горстей железных монет, которые отягощали карманы. Его всегда злила мелочь, которая каким-то волшебным образом скапливалась у него в карманах, словно он целыми днями на паперти стоял. Медяшки всегда и во всех мирах были в ходу, а то, что на монетах чужая символика отпечатана, так это и к лучшему. Путешественник он. Издалека пришел, не успел в меняльную лавку заглянуть. Легенда вроде убедительная, да и есть очень хочется. Детали придется сочинять на ходу.