Джордж Локхард - Боеприпасы на зиму

Ведун стиснул зубы.

— Ладно, покамест побудешь со мной. Как ты вообще к Эриху в спутники навязался?

Туман отвел взгляд.

— Я родился в террариуме, — выдавил через силу. — Змей кормят новорожденными мышатами… Всех моих братьев и сестер уже скормили, но я зверянин, расту гораздо медленнее. Люди посчитали меня больным и выбросили. А Эрих нашел.

Следопыта передернуло.

— Погоди, ты же, по его словам, «бесстрашный Туман, младший сын Деянира, потомка Трора, из рода самого Тэлема»…

Мышонок слабо улыбнулся.

— Имена гномов из «Властелина колец», — ответил с подкупающей искренностью. — Эрих обожал эту книгу. Он придумал мне «родословную», чтобы другие мышата в школе не задирали. У нас, в Европе, жизнь не похожа на вашу. Скорее уж, на человечье средневековье. Есть гильдии, родовые кланы… Рыцарство…

— Рыцарство?!

— Угу, — тихо отозвался Туман. — До сих пор. Эрих происходил из знатного норвежского рода, у людей он бы считался дворянином. А я, зверянин, родившийся от неразумных родителей, автоматом попадаю в самое низшее сословие — даже не крестьян, а вроде индийских неприкасаемых.

Темир потрясенно провел лапкой по лицу.

— Охренеть…

— Эрих меня усыновил, а все дети дворян, взрослея, должны совершить подвиг, нечто опасное и рискованное, чтобы заслужить право носить родовое имя и передавать его потомству, — мышонок шмыгнул носом. — Эрих не собирался брать меня с собой в Казахстан, но я целую неделю его умолял, и, в конце-концов, поездку решили считать моим подвигом взросления.

— Так что же, все надежды Чернобыльской зоны возложили на плечи одного старика и крохотного мышонка?!

Туман опустил голову.

— Эриха тоже пускать не хотели, — ответил совсем тихо. — Был страшный скандал. Обитателей полигонов у нас ненавидят и презирают.

Следопыт моргнул.

— Но почему?!

— А тебе приятно сознавать себя паразитом? — Туман посмотрел другу в глаза. — Пока вы не создали настоящую, свободную от людей цивилизацию, зверяне на всех материках жили одинаково. А теперь, по сравнению с вами, все они превратились в паразитирующих на людях тунеядцев и воров. Это не слишком радует, знаешь.

Потрясенный Темир надолго умолк. Бибигуль, внимательно слушавшая рассказ, чуть повернула голову:

— Красавчик, а среди европейских летучих мышей тоже есть рыцари? — спросила кокетливо.

Туман, поперхнувшись, развел лапками.

— Не знаю. По идее, должны быть…

— Арынчик-джан, слышишь? — подняв голос, позвала Бибигуль. — Что б и не думал ко мне подбираться, пока рыцарем не станешь!

Арынгазы громко фыркнул.

— Будем считать этот полет моим подвигом. Тебе-то не приходится тащить целого филина…

Обе летучие мыши весело рассмеялись. Под крыльями уже тянулась серебряная водная гладь, луна ярко отражалась в ручье Тундык. Темир взглянул на звезды.

— Друзья, снижайтесь, — он нахмурился. — Мы приближаемся к военной базе Каскабулак-Улус, здесь повсюду зенитки для обороны от хищных птиц. Садитесь на правом берегу!

Летучие мыши вняли совету и, мощно загребая крыльями, опустились на небольшой холм. Темир, держа Тумана на руках, спрыгнул со спины Бибигуль.

— Спасибо тебе, богиня цветов, — он поклонился. — Дальнейший путь мы с мышонком проделаем сами.

«Вампирша» с легкой усмешкой кивнула в ответ.

— Я бы не стала его жрать, Темир, но как знаете… — Она оглянулась на Таурона, до сих пор лежавшего на спине Арынгазы. — А ты, пучеглазая птица? Останешься с друзьями?

Сыч с сожалением покачал головой.

— Я не верю в пророчества, а еще меньше — в счастливый финал, — он бросил взгляд на Темира. — Высадите меня в любом лесу и… Прощайте.

— Прощай, — тихо отозвался Туман. — Спасибо, что помогал Эриху…

— Счастливо долететь! — следопыт вскинул руку. — Будь здоров, собиратель костей!

— Бывайте, — пробурчал сыч. Арынгазы ударил крыльями и прянул в небо, его подруга задержалась еще на мгновение.

— Будешь в наших краях, заходи в гости, — очень серьезно сказала она следопыту. — Мой клан живет на пике Уайыс. Да помни: мы, в первую очередь, разумные существа, и лишь затем хищники.

Воин улыбнулся, сложил ладони перед грудью и, с уважением, поклонился летучей мыши. Та кивнула в ответ.

Ударили крылья, взвихрился песок. Дав круг над холмом, Арынгазы и Бибигуль издали прощальный крик и, синхронно, умчались вдаль. Воцарилась глухая тишина.

Туман судорожно сглотнул:

— Вот мы и остались вдвоем, — он опустил голову. — Всегда думал, что скажу это Эриху на обратном пути…

— Я тоже не думал, что привяжусь к бесполезному мышонку, — усмехнулся Темир. — Но судьба, она, знаешь, такая затейница!

Туман вздрогнул.

— Я правда бесполезный? — спросил совсем тихо. Следопыт, рассмеявшись, подхватил его на руки и усадил себе на шею, будто детеныша.

— Мой вид зовется «монгольская когтистая песчанка», ты ведь в курсе? — спросил весело. — Так вот, у монголов есть притча. Однажды мудреца попросили изобрести способ, как сократить путь между двумя стойбищами. «Берите с собою друзей», ответил он, «и никакая дорога не покажется длинной».

Туман улыбнулся.

— А разве это не изречение Конфуция?

Темир запнулся.

— Э-э-э…. Ну-у… Кто знает? — он подмигнул. — Монголы неоднократно захватывали Китай.

Мышонок вздохнул.

— Что будем делать?

Следопыт двинулся вперед легким, пружинистым шагом — так он мог идти без отдыха несколько дней.

— Разберемся, — отозвался спокойно. — В Каскабулаке, наверно, уже знают о гибели Дегелена и готовятся к эвакуации. Так, или иначе — два опытных воина им всяко не помешают.

Туман вздрогнул, но решил промолчать.

Перегруженный киран отчаянно бил крыльями, хрипел и вращал глазами, но полет, к счастью, уже близился к концу. С высоты были отлично видны посадочные огни аистодрома Каскабулака — горевшие мягким ультрафиолетом, они оставались невидимы для людей.

Крепость окружали симметрично раскиданные по периметру деревья. Человек никогда бы не обратил внимания на правильность их расположения, неспособный допустить и мысли, что в действительности деревья служат башнями для скорострельных зенитных батарей противоптичьей обороны.

По совету Айжамал, кирану к лапе привязали длинную белую ленточку, чтобы стрелки не приняли его за охотящегося зверя. Предосторожность оказалась нелишней: уже на подлете к крепости, из травы взмыло несколько одноместных боевых птиц, на спинах которых сидели пограничники с автоматами. Айжамал прокричала им опознавательный код контрразведки.