Джордж Локхард - Боеприпасы на зиму

— Рассказывай дальше.

— Да… Так вот, мы, зверяне, в те годы только-только обнаружили свойства кумыса, и пытались понять, к чему это приведет, — Айжамал вздохнула. — С самого начала было ясно, что полигон останется безлюдной территорией на многие века. Земля здесь столь ядовита, что и за тысячи лет не станет безопасной для человека. И мы решили рискнуть. Начали строить полноценную, собственную цивилизацию.

Она отвела взгляд.

— В те годы мы не знали ни о происхождении первых зверян, ни о жуткой находке, залитой бетоном глубоко под бункером Дегелен. Как ни странно, первые сведения о ней мы получили только в девяностые годы — от друзей из Америки.

— Америки? — Гюрза напряглась. — Там тоже есть обитаемая зона?!

Айжамал усмехнулась.

— В США больше полигонов, чем в СССР. Просто американцы любят кричать, как экологию уничтожают другие, но не слишком жалуют истории о собственных достижениях в этой области… Короче, наши заморские коллеги — контрразведка — обнаружили в архивах ЦРУ записи о походе С-117, и передали нам примерные координаты захоронения. Можешь вообразить, каково оказалось узнать, что мы четыре десятилетия ЖИЛИ верхом на самой кошмарной находке в истории?

— Да что же вы там откопали?! — не удержалась Гюрза. Белая мышь таинственно улыбнулась.

— Расскажу. Не торопись. Вначале ответь, что тебе известно о происхождении зверян?

Селевиния криво усмехнулась.

— Милочка, там, где я росла, «откуда берутся зверяне» мы узнавали не в школе, а на практике. И если я начну показывать, что мне известно, этот молоденький лейтенант из машины вывалится.

— Показывать? — не сразу поняла мышка, а когда поняла, из белой превратилась в красную. — А… О… Я… — она поперхнулась. Гюрза покачала головой.

— Да рассказывай уже.

— Хорошо… — выдавила пурпурная Айжамал. — Прости… Если коротко, все дело в квантовой физике. Точнее, в той ее области, к которой и мы, и люди, только-только начинаем подбираться — в законах распределения вероятностных коэффициентов.

Селевиния скептически прищурила один глаз.

— Это коротко?

— Поверь, полное объяснение займет том толщиной с тебя, — усмехнулась мышка. — Но я постараюсь. Ты едва ли слышала о человеческой книге под названием «Питер Пэн», однако там есть почти идеальное определение: страна «Neverland». Это место, куда попадают дети, если они потерялись во младенчестве и их семь дней никто не искал. «Neverland» — классический пример вероятностного мира, то есть мира, который находится не в пространстве. Попасть в «Neverland» возможно только при выполнении определенного условия — тот, кто условие выполнит, окажется там моментально, а другой изучит каждый клочок Вселенной, да так и не найдет путь.

Айжамал подняла глаза к небу.

— Вселенная в мириады раз богаче наших представлений о ней. Во Вселенной есть ВСЕ! Просто потому, что мир бесконечен, а в бесконечном мире уместятся абсолютно любые грезы. Их надо лишь отыскать. Открыть нужную ДВЕРЬ. Или оглянуться, — тихо сказала мышь, — ибо мир наших грез прямо здесь, за спиной. Он ускользает от взоров днем, и робко заглядывает в душу, когда мы спим.

Она помолчала. Гюрза и Нурлыбек с напряженным вниманием ждали продолжения, Сай вновь что-то рисовал в блокноте.

— Ты, когда-нибудь, видела ЯРКИЕ сны? — спросила белая мышь, взглянув на воительницу. — По-настоящему яркие, такие, что проснувшись, ты долго не можешь понять, где ты находишься, и дрожишь, пытаясь вернуться в реальность? Никогда не бывало, что образы из этих снов не сразу «исчезают», а какое-то время будто висят перед глазами, накладываясь на серый, обыденный потолок? Если с тобой, хоть раз, такое происходило — поздравляю. Ты бросила взгляд на мир-за-спиной.

Гюрза сузила зрачки, но ничего не ответила. Айжамал подалась вперед.

— Что такое разум? Почему разумное существо так сильно отличается от животного? Ведь между нами очень мало генетических различий, большинство зверян даже могут иметь неразумное потомство от «простых» особей аналогичного вида, более того — очень редко, у обычных зверей рождаются зверяне. Дело в том, что разумное существо отличается от животного не только «сообразительностью» или «умелыми лапками», разумное существо иначе принимает решения. И совершенно иначе осознает окружающий мир. Зверь никогда не задастся вопросом, кто он такой.

Мышка покачала головой.

— Важно осознать, что зверь — не «низшее» существо. Он другой. Разница, примерно, как между калькулятором и компьютером — ведь оба, по сути, всего лишь считают числа. Но калькулятор больше ничего не умеет и никогда не научится, а для компьютера умение считать — всего лишь базовая функция, основываясь на которой, можно отправить корабль на Луну, или смоделировать целую популяцию зверей. Почему так получается?

— Ты меня спрашиваешь? — мрачно поинтересовалась Гюрза. Айжамал запнулась.

— Э-э-э… Нет. Просто риторический вопрос. Видишь ли, существует кардинальная, качественная разница между животными и разумным существом. Разница не количественная, а качественная. Компьютер — не просто «очень быстрый калькулятор». Он ПРОГРАММИРУЕМЫЙ калькулятор, понимаешь? 99 % вещей, которые может компьютер, физически невозможно получить от калькулятора. Хотя, казалось бы, они почти одинаковые…

— А кто проводит грань? — глухо спросила селевиния. — В какой момент очень сообразительная собака получит право именоваться разумной?

— Я скажу, — серьезно ответила Айжамал. — Когда собака спросит себя, кто она такая. Когда увидит на другой собаке ошейник, и в ужасе поймет, что сама носит такой же. Вот в этот миг, Гюрза, животное и становится разумным.

Она опустила голову, помолчала. Джип размеренно катился по степи, приближаясь к замаскированным в холме городским воротам.

— Столь глобальные отличия не могут создаваться лишь генами, — сказала, наконец, Айжамал. — Должен быть дополнительный фактор. Некое, нам пока неизвестное свойство Вселенной. Информационно-энергетический пласт, «дотянуться» до которого можно лишь разумом. Ноосфера.

— Чего-чего? — переспросил Нурлыбек. Мышка вздохнула.

— Закрой глаза и представь «облако» размером со Вселенную. Невидимое, полное неизвестной энергии. Облако пронзает материю, наши тела, оно заполняет собою весь мир, но взаимодействовать с ним способно только сознание.

Гюрза хмыкнула.

— Где-то я такое уже слышала…

— Нет, — покачала головой Айжамал. — Теория ноосферы не имеет никакого отношения к человечьим религиям. Напротив, ноосфера, по сути, глубоко им противоречит, поскольку вселенское «поле сознания» абсолютно пассивно. Это не бог, что лепит из глины людей. Это глина.