Неоновый лабиринт (СИ) - Левин Александр Анатольевич

Её мистический дар хоть и был слабым, но чутьё всё же давал, благодаря чему она тоже ощущала странную неправильность вокруг нас.

— Не знаю, — вздохнул я, — Но очень хочу надеяться, что мы сегодня в передрягу не попадем… Уж очень сильно ощущается какая-то опасность. Весомая…

Для Натальи я умудрился выбить на складе СВР ещё один офицерский блок индивидуального щита и «Шмель». К слову, сам я предпочел вместо него взять «Коготь». Машинка куда более тяжелая и громоздкая, но зато обойма там значительно вместительнее, а эффективная дальность стрельбы больше почти в три раза. К тому же, «Коготь» отличается ещё и очень хорошей пробивной способностью. Стандартную пехотную броню ВКС он вскрывает вместе с индивидуальным щитом с одного выстрела.

Как и Наталья, я был одет в длинный плащ, скрывающий висящее на поясе оружие. Не то, чтобы это запрещалось законами Империи — наоборот. К идущему с бластером в кобуре человеку не подойдет ни один патрульный. Зато если оружие окажется в руке, а явной опасности вокруг нет, то к искомому гражданину возникнут серьёзные вопросы. Однако, желания демонстрировать окружающим как внушительный арсенал, так и далеко не гражданские блоки личных щитов, ни у меня, ни у моей спутницы не возникло.

— А почему ты не захотел активировать платформу сразу? — спросила Наталья, когда мы прошли уже половину стоянки такси.

— Не знаю, но чутье подсказало, что так будет правильнее, — покачал я головой, — А я ему доверяю.

— У меня тоже есть… чутьё, — вздохнула девушка, — Хоть и не столь сильное… Но принимать решения только на основе ощущений… Как-то это… странно, — запнувшись, подобрала подходящее слово Берроуз, — Ты не находишь?

— Относительно, — улыбнулся я, — Всё зависит от точки зрения. Для мистиков такой подход зачастую не просто норма, а нечто близкое к дыханию. Особенно у тех, кто живет не первый век и чьи силы давно стали… впечатляющими. Они могут корежить реальность своей волей без особого напряжения, а уж считывать варианты развития будущего для них — не самое сложное занятие. Муторное, долгое, но не сложное.

— Кажется, он, — неожиданно произнесла Наталья, глядя на молодого парня, что стоял в потертой коричневой кожаной куртке и того же цвета плоской кепочке на голове.

Искомый индивид, услышав женский голос, обернулся, улыбаясь во все тридцать два зуба. Впрочем, увидев как Наталья держится за мой локоть, парень сник, лишь оценивающе оглядев нас. На ногах у него были синие штаны из уни-ткани с коричневыми нашивками на коленях и высокие, того же цвета, берцы с металлическими набойками на носках и пятках. Светлое, несколько бледноватое лицо выдавало в нём жителя тех частей столицы, где солнце если и бывает, то крайне редко. А худая жилистая фигура говорила о том, что этот малый ведет далеко не сидящий образ жизни.

Сбитые костяшки рук и стесанная на подбородке кожа намекали о далеко не самом легком быте и окружении таксиста. Впрочем, во взгляде светло-голубых глаз не было ни злости, ни обреченности, присущим жителям дна. Только спокойствие, что мне импонировало.

— Вы, полагаю, ищите такси с живым водителем? — спросил парень, — Если да, то меня зовут Заки я к вашим услугам.

Осмотрев его в энергетике и прощупав волей, как и саму ситуацию, я прислушался к чутью, а затем кивнул:

— В точку, Зак. Именно ты нам и нужен.

— Хм… Допустим, — напрягся парень, — А куда вам нужно попасть?

— Гостиница «Метрополь». Средний уровень, улица Оружейников тысяча семнадцать.

— Это я знаю где, — успокоился таксист, взяв у меня сумки, — Доставлю без проблем. С вас будет шестнадцать империалов.

— А если быстро и с ветерком? — поинтересовался я, открыв дверь пассажирского отсека и пропуская в него первой Наталью, пока Зак складывал сумки в багажное отделение.

— Двадцать два, — пожал плечами парень, не удивляясь вопросу, — Три империала штраф за превышение скорости, и три мне за риск аварии.

— Я дам тридцать наличными, если ты доставишь нас с очень сильным ветерком, — произнёс я, — Устраивает?

— За вами черти гонятся? — спросил парень, открывая дверь водительского отсека.

— Пока не знаю, но проверять не хочу.

— Значит, не будем проверять, — покладисто согласился наш новый знакомый.

От чего-то мне показалось, что полномочия на вербовку сотрудников, оформленные для меня Разумовским, пригодятся у же в ближайшие часы. И этот самый Зак станет первым человеком, которого я приведу в СВР.

Зак плавно поднял кар в воздух и, набирая скорость, умело уложил машину в довольно резкий разворот. Это было видно через прозрачную перегородку отделяющую водительский отсек от пассажирского. Причем, управлял транспортом он сам, а не автопилот. Наталья, не обращая внимания на происходящее в салоне, смотрела на город, объятый грозой. В этот момент мы как раз пролетали мимо здания, вдоль стены которого появилась громадная рекламная голограмма, на которой азиатка с выдающимися формами в достаточно откровенном наряде открывает бутылку газировки и с аппетитом её пьет, не забывая потом продемонстрировать название напитка. Уровнем выше летела гравитационная платформа с другими рекламными голограммами, уже бытовой техники.

— И давно тут ливень? — поинтересовался я у Зака, посмотрев на потоки воды, вылетающие из стоков в пространство между небоскребами куда-то вниз.

— Уже второй месяц, — усмехнулся таксист, — Сезон же…

— Им он не помеха, — показал я один из уровне небоскреба, мимо которого мы летели.

Там, несмотря на отсутствие крыши над головой и «дождевиков», под свет лазерных излучателей неоновых фонарей, толпа бесновалась в такт громкой музыки, которую было слышно даже в кабине кара сквозь шум ливня, бьющего крупными каплями по корпусу машины.

— А… Это ж психи, — фыркнул Зак, покосившись в сторону толпы, — Тут клуб «Подземка». Рокеры, металлисты и готы, панки… Короче, все, кто вылез снизу, но дальше «середки» не смог подняться, — добавил таксист.

— Говорящее название, — кивнул я, — И он постоянно работает? Клуб этот?

— Его лет пять назад открыли… С тех пор тут даже днем шумно… Правда, возмущаться некому. Это промышленное ж здание.

— Понятно…

Окинув взглядом небоскреб, я фыркнул. И действительно — не жилой. Все этажи были бетонным монолитом с редкими окнами и балконами, один из которых и оказался приспособлен под сие заведение.

Внезапно чувство опасности взвыло с невероятной силой. Одновременно с этим Наталья дернулась, принявшись оглядываться по сторонам, а затем мы увидели летящую к нам ракету.

— Вот черт! — выругался Зак, выворачивая рукоять штурвала в сторону, пытаясь уйти от угрозы.

Глядя на летящую к нам ракету, я пытался уничтожить её с помощью своих способностей. Увы, но некто, решивший избавиться от нас, понимал на кого начал охоту и предусмотрел такой вариант. От создаваемых зон закольцованного пространства снаряд уходил в сторону, петляя и меняя траекторию полета. Телекинез соскальзывал с ракеты, словно намазанные маслом руки с гладкого металла.

Наталья, используя какой-то незнакомый мне аппарат-терминал, пыталась что-то сделать, но, судя по происходящему, толку было мало.

— Эй, вы блин кто такие? — крикнул Зак, делая очередной вираж в попытке уйти от летящей позади нас ракеты, — Чтоб в столице по такси ракетами шмаляли… Вы не тайно едущие родственники Императора?

— Нет, мы сотрудники СВР, по вине которых скоро посадят несколько сотен чиновников, политиков и офицеров СИБ и флота, — ответил я, — Сколько там выйдет цена поездки по итогу?

— Черт, парень, да я буду рад, если жив останусь! — крикнул Зак, делая немыслимые пируэты и крюки между несущимися мимо машинами и грузовыми платформами, стараясь сбить прицел ракеты, — Держитесь!

Резко наклонив штурвал вниз, водитель направил кар в темноту нижнего города почти вертикально. От резко увеличившейся скорости нас придавило к сидениям. Огни зданий за иллюминаторами машины принялись почти слились в одну сплошную разноцветную ленту.