Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3

Но теперь я знал. Невозможно найти облегчение в такой «шкатулке», которой кто-то пользуется, чтобы убить время.

–   П р о с т и,   н о   я   п р е д а м   т е б я,   – прямо заявил я ей.

Я ведь твердо настроился – забыть «Янаги-сан» снова.

– Даже если настанет моя очередь, я не убью тебя.

Возможно, из-за этого Юри-сан продолжит страдать, даже когда «Битва за трон» закончится.

Но я уже решил.

Не сдавшись этой «шкатулке», не сдавшись моему прошлому с «Наной Янаги», я защищу.

Я защищу себя,

Марию

и – мою повседневную жизнь.

…Хах, такой же вывод, как и всегда.

– Ясно… – прошептала она и, снова опустив голову, вернулась на кровать. Улеглась спиной ко мне, чтобы скрыть лицо. Я обратился к этой спине снова.

– …Можно я тоже один вопрос задам?

– …Да?

– Как ты думаешь, ты сможешь одолеть Кодая Камиути?

Ей придется драться с последним врагом, Кодаем Камиути. Она должна будет убить его сама, ножом, хотя одолеть его в настоящей драке у нее шансов нет.

– …Ну конечно!

С этими словами она развернулась ко мне лицом.

– …Ах.

Я был поражен.

Ее глаза больше не были пустыми. На лицо вернулась очаровательная улыбка.

Конечно, это все было неискренне. Но именно это меня и поразило.

Я был потрясен тем, насколько хорошо ей удалось скрыть даже такое ужасающее страдание.

– Я бы поняла твои сомнения, если бы речь шла об Ирохе или Отонаси-сан, но как я могу проиграть такому цыпленку?

Она, которая использовала меня, не опираясь на меня (в отличие от «Наны Янаги»), говорила резко, уверенно.

–   Я   б у д у   о б м а н ы в а т ь   е г о   д о   с а м о г о   к о н ц а   и   в   и т о г е   у б ь ю   е г о.

– …Понятно.

Хотя меня самого обманывали более чем достаточно, я не смог удержаться от смеха. И, смеясь, я припоминал:

«Мне страшно… мне страшно!..»

«Я не хотела умирать, ни за что. И поэтому, поэтому я…»

«Спаси… меня».

Конечно же, она меня обманывала. Однако при этом она лгала на удивление мало. В конце концов, ей правда было страшно, она действительно страдала и искала помощи.

И –

– Кадзуки-сан.

Юри Янаги улыбнулась так же, как в тот раз, когда я поцеловал ее в щеку, и произнесла:

– Я правда любила тебя, Кадузки-сан.

► День 7, <C>, [Тайная встреча] с [Марией Отонаси], комната [Кадзуки Хосино]

Я рассказал Марии все, что узнал.

Как бы трудно ей ни было принять такой исход, она тут уже ничего не сможет поделать.

Юри-сан выбрала меня целью [Убийства]. Мария знает, что предотвратить ничего уже нельзя.

Поэтому мы просто сидели на кровати, держась за руки. Словно стремясь впечатать в сознание форму наших рук, мы переплетались пальцами, вновь и вновь сжимали и разжимали руки, ощущали друг друга.

Ощущали друг друга в последний раз.

– Кадузки.

Мария обратилась ко мне.

– По правде говоря, есть кое-что, чего я специально не стала тебе говорить.

– …Э?

– Сейчас у меня нет «Ущербного блаженства».

Совершенно не понимая, что она имеет в виду, я лишь молча смотрел на нее.

– Думаю, я потеряла свою силу лишь на время, но точно сказать не могу. Я никогда раньше не натыкалась на подобную «шкатулку»; возможно, это одна из особенностей «Игры бездельников».

…Но ведь это же важно?

– Почему ты мне не сказала?

Мария чуть опустила голову и сказала, продолжая сжимать мои пальцы своими:

– Я не человек, я «шкатулка». Я всего лишь нечто, существующее ради других. Я всегда тебе так говорила. Мария Отонаси… нет, Ая Отонаси обязана быть этим нечто. И поддерживает меня, позволяет мне быть такой – как раз «Ущербное блаженство». Однако сейчас я не могу им пользоваться. Так что же я?

– Мария – это Мария!

– …И вот где мы в итоге оказались, ха.

Мария сжала мою руку почти до боли.

– Неужели я даже одного Кадзуки не могу защитить?..

– …Мария.

– Ха! [Двойник]? Хотела бы я в таком случае иметь возможность умереть вместо тебя.

Опять эта ее дурацкая привычка.

Дурацкая привычка пренебрежительно относиться к самой себе.

– …Прекрати, пожалуйста. Я не хочу ничего такого.

– Да знаю я! Я знаю, что от этого желания никакого проку, оно только мой эгоизм ублажает!

Я распахнул глаза, когда она внезапно выкрикнула это.

– …Э?

Мария это знала? Она на самом-то деле не верила, что этим реально может помочь другим?

– Ведь во время «той недели» ты дал мне довольно жестокий урок, что это всего лишь мое высокомерие…

Она сердито уставилась на меня.

– Но все равно! Все равно я «шкатулка»!

Ее слова обрушились на меня; под их напором я не в силах был что-либо ответить.

Она это все замечала, но ничего не могла изменить. Потому что ее убеждения были непоколебимы. Если бы она их поменяла, она перестала бы быть той, кем была.

– …Прости, что наорала на тебя.

И Мария смущенно отвела глаза.

– Но это ужасно. Я просто не могу смириться с таким исходом.

– …Не волнуйся, Мария. Если Юри-сан говорит правду, мы с тобой еще сможем встретиться.

– Это не имеет значения. Это не меняет того, что мы с тобой скоро расстанемся. Я потеряю тебя сейчас, и это наверняка, Кадзуки.

– …Мария.

Да, я тоже никак не могу поверить, что снова вернусь к жизни.

– …Кадзуки, как я тебе сказала только что, меня нельзя сейчас назвать «шкатулкой». Поэтому я не могу никого защитить. Даже после этого мне, возможно, придется смотреть, как Янаги страдает, и я не смогу ничего поделать. В «Битве за трон» я всего лишь слабая девушка.

И Мария обняла меня за голову.

– Поэтому, думаю, вполне можно проявить чуточку слабости Марии Отонаси.

Приблизив лицо к моему уху, она прошептала:

– Мне грустно!

Ее губы чуть коснулись уха.

– Твоя смерть для меня невыносима. Она разрывает мне сердце. Я не хочу этого. Я хочу быть с тобой.

Внезапно я вспомнил ту сцену в «Комнате отмены», когда я встал перед ней на колено и протянул руку.

– Может, я и бессильна. Может, сейчас я всего лишь Мария Отонаси. Но –

Тогда она тоже была всего лишь слабой девушкой, пусть и на краткий миг.

И точно так же она бессильна в «Игре бездельников».

– …Но все равно я хочу защитить тебя, даже ценой собственной жизни.

Не знаю, какое у нее было лицо, когда она произносила эти слова.

Но я знаю, как я должен ей ответить.

– Прости.

Ведь я принял решение еще тогда, когда выбрал Марию, а не «Янаги-сан».

– Неважно, насколько тебе это будет трудно, но на этот раз защищать других – не твоя задача.