Василий Головачев - Заповедник смерти

Торвилл унял дрожь в руках и глубоко вздохнул.

– Тогда следуй за мной. Чем быстрее мы выберемся отсюда, тем больше шансов спасти Анхелику.

– Постой... ты сказал, что над ней... Копман экспериментировал над ней?!

Улисс снова провел ладонью по лицу, помолчал минуту, потом сказал изменившимся голосом:

– Главное, что она жива. Эй, «Мефистофель», или как там тебя, Перри, давай вперед и без фокусов, ты знаешь, как я стреляю.

Старый инженер полез в люк первым, поддерживая раненую руку, еле сдерживая стоны.

Следующее помещение, в которое они спустились, было естественной пещерой, полостью в недрах скалы, образованной при дегазации раскаленной трещины. Теперь это была операционная с тремя столами, бестеневыми лампами, шкафами с аппаратурой и инструментами. Она пустовала, но за стеклянной дверью, ведущей в соседнее помещение, горел свет и слышались мужские голоса.

– Это дверь в коридор, – прошептал проводник. – Люк в нижний зал в конце его.

– Куда он ведет?

– В бункер нейроисследований, а оттуда – в жилую зону. Бокс заведующего – первый по счету, с металлической дверью.

– Где сидит охрана?

– Без меня они не откроют решетку.

Улисс поднял руку, бесшумно подошел к стеклянной двери.

– Пак, по-моему, у нас гости, – послышался голос за дверью; видимо, охранник говорил по телефону. – Я не могу связаться ни с боссом, ни с координатором, ни с внешней охраной, никто не отвечает. Может, они уже удрали?

Ответа его собеседника Торвилл не услышал, но через несколько секунд охранник вызвал другого напарника:

– Люг, в лагере происходят странные вещи. Пак говорит, что Губатый исчез, централь не отвечает, на входе была слышна перестрелка. Никто ничего не знает. Где босс? Не проходил?

Снова тишина, а потом:

– Хорошо, поднимусь наверх и дам по морде этому спесивому Перри, любимчику босса, чтобы вовремя предупреждал обо всех событиях, а ты свяжись с базой и ВПП. Пусть поищут Ушастого.

Улисс посмотрел на Торвилла, призывая его к вниманию.

Кристофер проглотил кислую слюну, снова преодолел противную дрожь рук и взялся за теплую рукоять пистолета.

Дверь открылась, в глаза брызнул белый свет. Улисс по-кошачьи прыгнул навстречу могучему, с бычьей шеей охраннику и с разгона ударил его в голову. В следующее мгновение проводник, стоявший чуть впереди Торвилла, повернулся и нанес тому удар в пах. Зазевавшийся Кристофер едва не потерял сознание от жгучей боли. Сдерживая крик, он ударил в ответ, попал противнику по губам, но слабо, и получил еще один удар – инженер был профессионалом не только в электронике и драться умел. Свет в глазах померк. Кристофер, слабея, гаснущим сознанием понял, что проигрывает схватку, и спустил курок. Выстрела он уже не услышал...

ПИКАЛЬ, ПИРИН

Было без четверти одиннадцать, когда Кольор и Моррисон выбрались на плоскую крышу Пирина, где собрался отряд резерва – двенадцать человек, вооруженных автоматами и гранатами со слезоточивым газом. Остальные отряды ждали сигнала, сидя в кабинах вертолетов.

На душе полковника скребли кошки, озноб то и дело охватывал спину, но желание действовать успешно блокировалось волей, хотя ожидание для полковника было худшим из противников, потому что победить его можно было только терпением.

Воздух был прохладен и чист, дышалось легко и свободно, но начальнику сил безопасности казалось, что атмосфера над институтом пропитана напряжением и угрозой, а легкий ветер приносит вместе с бальзамическими запахами сельвы еще и ядовитые флюиды злобы и ненависти.

Моррисон был, как всегда, угрюмо-спокоен, только изредка посматривал на светящийся циферблат часов.

Подошел сосредоточенный Соренсен, одетый в спецкомбинезон.

– Все готово, сэр. «Десятый» передает, что воздушное пространство долины блокировано. Десант ждет сигнала. Боливийские пограничники держат с нами связь.

Моррисон мельком посмотрел на Кольора.

– Плохо, если они успеют уничтожить базу.

– Это было бы неудачей, – согласился Кольор. – Может, ваш работник сумеет предотвратить взрыв? Мне он показался довольно решительным парнем.

Моррисон внимательно посмотрел на собеседника.

– Вы знаете, кто он?

– Догадался. Джонатан Улисс. Больше просто некому. Мы ведь следили за всеми, кто прибыл в Пирин и вообще в Пикаль, и знаем способности и возможности каждого. Сначала я подозревал, что он работает на Дайамонда.

Заместитель начальника отделения «Эол» отвернулся.

– У нас есть еще немного времени, проверьте готовность людей.

Соренсен растворился в темноте.

Кольор понимающе усмехнулся.

– Извините, у меня к вам вопрос личного свойства, но он требует откровенного ответа.

– Спрашивайте.

– Какие цели преследует «Чистилище» – понятно, и я только приветствую их, но каким путем попали в организацию вы? Почему? Причина? Крупный заработок или что-то еще?

Моррисон молчал минуты две, провел ладонью по щеке, проговорил глухо:

– Как и все, кто там работает...

– Не понял.

– В СИУ работают в основном те, кто стал жертвой лабораторий, прямо или косвенно, в своих странах или за рубежом, и чаще всего лабораторий ЦРУ и Пентагона. На моей семье испытали новейший психотомиметик.

– Простите, – пробормотал Кольор. – Я не знал...

В молчании прошло несколько минут. Затем полковник покачал головой.

– Не думал, что масштабы деятельности этих лабораторий так велики. Ведь если верить вашим словам, то... Простите, я оговорился. Если из двадцати тысяч членов вашей организации хотя бы половина – жертвы...

– Откуда вы взяли эту цифру? Даже я не знаю, сколько членов в организации, но процент жертв больше, уверен. Добавьте сюда всех, кто добровольно помогает нам в нашей деятельности.

– Что же вами руководит? Месть?

– Ненависть, – шепотом ответил Моррисон. – Месть слепа, а ненависть... Мы не хотим, чтобы повторилось то, что произошло с нами. И, видит Бог, мы не одиноки. Я знаю, многие не приемлют наших методов борьбы с этой жуткой системой смерти, но мы не хотим ждать, когда правосудие доберется до убийц и садистов-маньяков. И мы будем уничтожать их везде и всегда! Кто осудит нас за это?

– Во всяком случае не я, – сказал Кольор тихо.

– Сэр, в районе центрального плато в долине снова слышна перестрелка, – бесшумно подошел Соренсен. – Наблюдатель докладывает, что будто бы видел какие-то темные предметы над скалами, похожие на воздушные шары.

Моррисон быстро повернулся к полковнику.

– Вероятно, это дирижабли или на самом деле воздушные шары. А мы ломали голову, как контрабандистам удается вывозить ценности. Оказывается, все просто. Хенрик, а почему молчат радарные посты? Узнай, в чем дело... – Моррисон не закончил.