Похоже, игра окончена. Том Пятый (СИ) - Новиков Николай Васильевич

— Лилит?

Активирую оценку и убеждаюсь — это действительно Лилит.

— Да, это действительно ты, — не даю ей ответить и продолжаю удивляться, — Ну ничего-ж себе, давно тебя не видел! Мы же… в самом начале моих приключений встретились. Можно сказать, ты один из первых моих знакомых!

Почему-то, я был рад, словно действительно увидел старого знакомого.

— Здравствуйте, — ответила она в своей старой манере тихой и безэмоциональной девушки

«Да, и впрямь Лилит. Даже говорит точно так же», — я резко остановился и прекратил с ней сближаться, — «Однако…»

Что-то мне в ней не нравилось. Что-то, чего раньше я не заметил, и о чём сейчас во всю вопит опыт, на сей раз не игровой, а жизненный.

«Мне она не нравится», — внимательно вглядываюсь в девушку с поникшим лицом, — «Что-то с ней не так. Причём, это было и раньше, но тогда я не замечал», — она не выдерживала моего прямого взгляда и опускала глаза в пол, — «Нужно её расспросить. Меня очень напрягает это чувство», — в груди разрастается неприятное онемение, — «Словно я прекрасно знаю в чём причина её характера, и эта причина мне очень не нравится. Мерзкое чувство. Словно дежавю на неприятные воспоминания. Я должен разобраться»

— Что-ж, Лилит, что ты здесь забыла? — мой голос невольно приобретает более холодные оттенки, а энергия добавляет характерное эхо, — Да и как ты здесь оказалась? Я не помню, чтобы тебя видели в городе.

Неужели воспоминания настолько неприятны, что голос изменился так резко и без моего ведома? Я ведь буквально пару секунд назад был рад её видеть, что прекрасно узнавалось в моей интонации. Что же произошло?

Почему я чувствую гнев?

Почему я не могу спококйно смотреть на Лилит?

— Отец отправил, — её лицо оставалось всё таким же поникшим и безэмоциональным.

— Отец? Ах, точно, Шезму обратил на меня внимание, потому что я тебя спас. В том сообщении говорилось, что ты его дочь. Да, помню.

Прогоняю эти слова ещё раз и пытаюсь связать их с неприятным чувством. Не получается. Значит не оно.

— И зачем он тебя отправил?

— Неужели… неужели вы забыли? — в её голосе впервые послышалась какая-то иная эмоция.

«Это… злость? И обида? Хоть эти эмоции промелькнули всего на мгновение, но я готов поклясться, что это были именно они. Но почему она злиться на что-то?»

— Да, я забыл.

— После моего спасения вам была дарована честь зваться Принцем Крови, в то время как я — принцесса.

Твою мать, ведь точно! Одно из моих титулов — «Принц Крови и претендент на руку дочери Шезму». И, похоже, уже не претендент, а действительно будущий жених.

«Жених лилит, значит…»

Я внимательно осмотрел голую девушку с ног до головы. В плане внешности они ничуть не изменилась с последней встречи в лагере работорговцев. Это всё такая же исключительная красавица, чья фигура была абсолютом сексуальной привлекательности. При взгляде на неё даже я, имеющий симпатию как минимум к одной девушке, не мог сдержаться и жадно впивался в неё глазами. Порой даже казалось, что Лилит — искусственное создание. Ощущение, будто её намеренно создали идеалом сексуальности. Её фигура — эталон, что вкупе с идеальными чертами лица и густыми алыми волосами до пола приковывало взгляд пуще всякой ментальной магии.

Нравилась мне Лилит? Повторюсь — да. Потому и кажется, что она создана именно такой, дабы от неё было невозможно оторвать взгляд.

Нужна ли мне Лилит в качестве невесты? Я не знаю.

Жена для меня — не просто кусок мяса, валяющийся в постели и следящий за хозяйством. Жена — один из самых дорогих тебе людей. И даже если бы у меня были чувства к Лилит, готов ли я вообще столь сильно привязаться к человеку?

Даже если бы я любил её, стоит ли оно того? Стоит ли в первую очередь позволять ЕЙ находиться рядом со мной? Да и не только ей, но и вообще любому дорогому мне человеку?

По прошествии времён, образ Евы всё ещё никуда не отпускает, смыкая мой разум в объятиях прожитого кошмара и заставляя подсознательно избегать привязки к кому-либо. Особенно к девушкам.

Я всё ещё боюсь печальных последствий для дорогих мне людей. Даже для тех, кто таковым ещё не стал.

Не знаю, стоит ли давать себе шанс на счастливую любовь.

Но даже если и стоит, то явно не сейчас и не в таких обстоятельствах, ведь нас фактически насильно заставляют принять брачный обет.

«Наверное, это неправильно», — в голове всплыл образ улыбающейся Арианны, умирающей на моих руках, — «Да, это неправильно. Это точно неправильно»

Воспоминания всё больше поглощали мой разум.

Я думал о Лилит, о прошлом, обо всех существах, что повстречал на просторах Эндгейма, и каждый раз я возвращался к воспоминаниям об Арианне — первом моём друге после бездушных тогда слаймов. Вспоминал, что мы вместе фактически прошли через все самые сложные препятствия. Что итог наших приключений и величие, к которому мы шли вместе, вижу лишь я один.

Вспоминал, как до последнего хотел от неё избавиться, потому что девушка всегда улыбалась и веселилась даже в самых дерьмовых ситуациях. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что моё раздражение в сторону Арианны было лишь простым нежеланием видеть собственные пороки, ведь по факту, мы с ней два практически одинаковых человека. Никому не нужные покинутые дети, прячущие боль и слёзы за притворной улыбкой.

Поэтому она меня раздражала, и поэтому она сама хотела идти за мной хоть в другое измерение — потому что мы похожи. Мы видели в друг-друге себя.

Но Арианна была готова к изменениям. В отличие от меня, она привязалась не для оправдания собственных грехов, а для поиска счастливой жизни в компании хотя бы одного дорогого человека. Глупая девушка подумала, что я могу таким стать.

И эта вера была первым ключом, что помог мне осознать одну простую вещь — глупцом здесь был именно я. Арианна показала, что даже если ты в полном дерьме, даже если твоя семья от тебя отказалась и все окружающие считают тебя гиперактивной неуклюжей дурой — ты всё равно заслуживаешь счастье. И если ты его ищешь, то однажды обязательно найдёшь.

И именно поэтому я хочу её вернуть. Хочу показать, что глупцом был именно я.

Хочу дать ей то счастье, что она заслужила.

— Лилит, протяни-ка руку.

Я снова посмотрел на поникшую девушку. Теперь к ней прибавилась ещё печаль. Целый спектр одних лишь негативных эмоций.

— З-зачем? — неуверенно ответила она, показав в своём голосе ещё и страх.

— Надо. Я не сделаю больно, поверь.

Кажется, я начинаю понимать, почему мне не по себе от одного её вида. Начинаю понимать, что это за мерзкое чувство.

Она протягивает руку, и я аккуратно беру её за ладонь. Поднимаю глаза. Слежу за реакцией.

Ничего. Даже при телесном контакте на неё совершенно не действует похоть — Лилит совершенно не рассматривает меня как партнёра, и, скорее всего, её сердце занято другим. Но при этом она покорно молчит и слушается. Будто засланная шлюха.

Будто простой раб.

«Шезму…», — вспыхнувший гнев перерос ясность ума, с помощью которой я едва сдержал поток мыслей в сторону Бога Крови, — «Нельзя. Здесь они могут читать мысли»

Ещё одна часть пазла встала на своё место. Кажется, я начинаю всё понимать.

В первую очередь то, почему не могу спокойно смотреть на Лилит.

— За мной, — хватаю девушку за руку и вывожу из храма.

— Что? — она была ошарашена, — П-постой, зачем…

— Я не спрашиваю. Иди за мной.

По приказу прилетает Гархал и порталом переносит нас в самый большой мой храм.

— Что-ж, Лилит, — отпускаю девушку и сажусь на трон из синего камня, — А теперь давай поговорим. На сей раз без твоего отца. Он сидел в твоей голове, ведь так?

— Прошу, присаживайся, — существо указало на скамейку перед троном.

Девушка поджала губы, собралась с мыслями и послушалась смотрящего на неё монстра.