Месть - Вадим Александрович Оришин

Закинув голову назад и трагично вздохнув, Иван ответил:

— Это бы звучало грозно, если бы ты не затевал всю эту движуху раз в год. Чур мне Шеня и Саймона! Единственные нормальные ребята. Вы, — Иван повернулся к сидевшему справа охраннику, — не обижайтесь только. На правду же не обижаются. Но с вами же в одной комнате находится невозможно.

— Они выполняют свою работу, — возразил Миша.

— Ага. Стоят в углу и зыркают. Истуканы. Глаза из орбит лезут, будто ты им утром клизму с ведро объёмом поставил и затычку конскую воткнул, чтобы не отвлекались от работы по естественным нуждам, — проворчал Иван.

Внедорожники въехали на подземную стоянку. Здесь режим уже работал, и у закрытых ворот дежурил десяток бойцов охраны. Пока Михаил ходил на пост и использовал свою ключ-карту, Иван достал из-за пояса небольшую фляжку, открыл и приложился к содержимому.

— Вам не предлагаю, всё равно знаю, что не будете.

Отпил ещё раз и убрал обратно. Вернувшийся Михаил, запрыгивая на сидение, замер, втягивая воздух. А затем выразительно посмотрел на Ивана. А тот лыбился и не думал смущаться по поводу.

Ворота открылись, машины проехали на закрытую часть стоянки.

В лифте ехали вчетвером. Скоростной лифт не прошёл требования безопасности, поэтому тащились медленно.

— Миша, — Иван повернулся к главе СБ.

Мужчина, понимая, что ничего хорошего не услышит, вздохнул.

— Что?

— А мне дадут оружие для самообороны? — с улыбкой спросил Иван.

— Нет, — ответил мужчина.

Ответил очень выразительно. Его подчинённые легко бы почувствовали недовольство начальства и поостереглись бы задавать новые вопросы. Обычные сотрудники компании от такого тона могли бы и в штаны навалить, но Ивану тон и интонация начальника охраны были глубоко безразличны.

— Миша, — продолжал канючить Ваня. — А выдай мне пистолет.

— Нет, — также повторил мужчина, стараясь голосом показать, что ответ окончательный.

— А выдай мне автомат, — продолжил парень.

— Я скорее сам застрелюсь.

— Не, сначала выдай, а потом стреляйся, — попросил подопечный. — Согласен на пистолет. И обещаю быть смирным и послушным.

Михаил вздохнул повторно:

— Мы это уже проходили, Ваня. Второй раз я на это не поведусь.

Иван ухмыльнулся и замолчал. Но промолчал он всего несколько секунд.

— Ну дядя Миша. Ну выдай мне пистолет.

Мужчина мысленно застонал, прокляв тот момент, когда принял решение поставить обычный лифт вместо скоростного.

В кабинет Руслана они заходили вдвоём, охрана осталась снаружи. Хозяин кабинета разговаривал по телефону и жестом попросил подождать. Иван не мог этим не воспользоваться, повернувшись к начальнику СБ и улыбнувшись, чтобы показать, что терпение его далеко не исчерпано.

— Дай пистолет, дядя Миша. Ну дай пистолет…

Мужчина возвёл взгляд к небесам и несмотря на то, что всю жизнь был убеждённым атеистом, мысленно взмолился о пощаде.

— Пока всё в порядке, — продолжил тем временем Руслан свой разговор. — Без кодов доступа всё оборудование не более, чем металлолом. Мы после прошлого раза поставили аварийную систему. Теперь без аварийного кода там вообще ничего не заработает. Да, знаю только я. Нет. Можете сами попробовать объяснить это чосонцам.

Трубка ещё говорила, но Руслан оборвал вызов.

— Нормально? — Михаил был рад отделаться от Ивана.

Руслан поморщился:

— Если бы. Кое-кто упорно не хочет понимать разницу между партнёрами и подчинёнными. Впрочем, как обычно.

Миша кивнул, проходя к столу и садясь в одно из гостевых кресел:

— Да, ничего другого и ожидать не стоило. Все мероприятия со своей стороны я запустил. Мы пытаемся найти того, кто слил информацию…

Руслан отмахнулся:

— Бесполезно. Мы не военная организация. Сколько людей потенциально могло слить маршрут Первопроходца?

«Первопроходцем» называлось судно, напичканное специальным оборудованием. Некоторые исследования и производства требовали особых дополнительных условий. Да и на чосонской земле, пусть даже считающейся самой мягкой в плане требований и ограничений, попросту запрещено было проводить половину тех процессов, что велись в недрах Первопроходца. В последние три десятилетия плавучие лаборатории и заводы получили широкое распространение. Компания Руслана не стала исключением.

— Много. Если информатор один — две тысячи сотрудников. Если информаторов несколько, и весь слив сходится в одной точке — тысяч тридцать, — ответил Михаил.

Всех просто не проверить. Невозможно.

В другом конце кабинета, в уголке, где располагался бар, загремела посуда. Иван наливал себе что-то из напитков.

— Ваня, мы тебе не мешаем? — спросил Руслан.

— Нет, папа, нисколько. Продолжайте, пожалуйста.

Отец хмыкнул.

— Иди сюда и сядь. Тебя это тоже касается.

Иван поспешил выпить то, что уже налил, затем наполнил бокал снова, и только после этого направился к столу.

— При всём уважении к вашим сединам, — на ходу заговорил он, — я-то чем могу быть вам полезен? Кстати — отличное вино.

Он развалился в кресле, закинув ногу на ногу и всем видом демонстрируя, что разговор его не касается.

— Вполне можешь, сынок, — улыбнулся Руслан.

Парень вопросительно посмотрел на отца. При всех своих недостатках, если уж Иван был способен справиться с каким-то поручением, он сначала его выполнял, а уже потом возвращался к алкоголю, клубам и девицам.

— Шпионаж работает в обе стороны, — пояснил Руслан ничего не поясняя. — Мы знаем, кому очень срочно нужно то, что производилось на Первопроходце.

— Датсун? — предположил Иван.

Какой-то минимум информации ему был вполне известен.

— Именно. Но мы не смогли осуществить поставки, линии и так загружены. Теперь же кто-то другой вполне может обратиться к ним с предложением продать то, что не смогли предоставить мы.

— Ты же сам только что говорил, что без твоего кода там ничего работать не будет? — усомнился парень. — Или я не так понял?

Руслан поморщился:

— Нет никакого кода. Они взломают защиту за неделю, максимум — две. Мы рассчитываем найти их до этого момента. С твоей помощью. Ямада Датсун. Убеди его поддержать нас. Тайно, естественно.

Иван несколько долгих секунд сидел неподвижно, после чего отставил бокал с вином.

— Ладно, уговорили, шантажисты. Рассказывайте, что вы там для меня напридумывали.