Майкл Кьюб-Макдауэлл - Кризис чёрного флота-1: Перед бурей

Офицер связи включил трансляцию по всему флоту, и Найл Спаар обратился к экипажам двадцати пяти боевых кораблей:

— Помните, что мы, рожденные из света Вселенной, благословлены ею. Вся ее красота создана для нас. Все, что мы видим в наших небесах, будет принадлежать нашим детям. Эта красота не предназначена для порождений мерзости, вползающих в наш Дом из внешней тьмы. Одно их присутствие оскверняет Свет и оскорбляет красоту Вселенной. Сегодня мы начнем удалять эту мерзость с лица Вселенной, как владелец житницы должен удалить паразитов, чтобы сохранить пищу чистой и неоскверненной. И когда вы вернетесь на Н’Зот и посмотрите на небо, вы будете знать, что наш Дом чист, и в нем нет никого, кроме детей Н’Зота.

Найл Спаар посмотрел на своего заместителя и торжественно сказал:

— Ты можешь отдавать приказы, Дарр.

Дарр Байл своим ясным чистым голосом объявил:

— Всем кораблям Черного флота — говорит командир флагманского корабля «Гордость Йеветы». По слову нашего вице-короля я поведу вас в атаку. Пусть каждый из вас сегодня будет достоин имени йеветы.

С удовлетворенным выражением на грязном лице, Нигус Нигикус захлопнул люк. Хранилища с рудой были полны больше, чем на две трети, а до прилета фрейтера еще целый месяц. За это время можно будет добыть руды сверх нормы столько, что хватит расплатиться со всеми долгами.

Нигикус никогда не думал, что после восемнадцати лет работы в хромитовых рудниках его маленькая колония еще будет должна хозяину фрейтера, который привез их сюда. А все так хорошо начиналось… Когда Коорнахт находился под защитой Империи и правительство разрешило колонистам поселиться на Новой Бриджии, на бело-голубой металл всегда находилось достаточно покупателей. Гражданская война способствовала бизнесу, разумеется, пока она шла где-то далеко.

Но выплата долга шла с большим трудом, даже когда бизнес шел хорошо. Всегда находилось что-то, что мешало расплатиться с долгами окончательно. Дети, слишком маленькие, чтобы работать, матери, которые должны были совмещать работу с уходом за детьми, летняя засуха, часто губившая урожай, а однажды зимой случился пожар, и их перерабатывающая фабрика сгорела. Все это требовало дополнительных затрат, иногда очень больших.

Когда Империя утратила контроль над Коорнахтом, торговые пути на Веттам и Галантос перестали охраняться, и покупатели боялись летать к Новой Бриджии, опасаясь пиратов. Только капитан Стэнз со своей «Вольной птицей» продолжал летать сюда, но он предлагал очень низкую цену, оскорблявшую их труд. Две сотни человек каждое утро отправлялись в рудники и каждые вечер возвращались едва живые от усталости. Стэнз говорил:

— Это работа для дроидов — копать землю и собирать камни. Вы не можете ожидать большой платы за работу дроидов. А я рискую кораблем и жизнью, прилетая сюда.

Нигикус сомневался, что это правда, но у них не было выбора. Приходилось продавать товар за цену, которую предлагал старый ботан. «Если бы у нас был свой корабль, хотя бы самая старая космическая баржа…» Это были всего лишь мечты.

Но неожиданно они нашли в недрах новое богатое месторождение руды. Это напомнило старейшинам время, когда они покинули Старую Бриджию в поисках лучшей жизни. Даже если они получат за это не больше той цены, что двал Стэнз в последний раз, они смогут не только покрыть долг, но и получить прибыль.

Чтобы Стэнз не начал снова сбивать цену, Нигикус решил продать ему лишь две трети руды. Это было связано с большим риском, иначе они давно бы так поступили. Если бы ботан узнал, что его пытаются надуть, колония могла лишиться последнего покупателя, а инициатор этого мог лишиться жизни.

Но Нигикус был исполнен решимости вызволить колонию из кабалы Стэнза до того, как туберкулез, развившийся от шахтной пыли, убьет его и его тело будет пущено на удобрение для полей. Так что лично ему терять уже особо нечего. Нигикус сказал другим старейшинам:

— Если он все-таки убьет меня, вы сможете убить его с полным правом и взять его корабль.

Нигикус с усталым, но гордым видом направился к перерабатывающей фабрике, его радовало осознание того, что в их жизни скоро наступят перемены. Он боялся того, что вскоре из-за возраста и болезни он больше не сможет работать в шахте, станет лишним ртом, обузой для их маленького общества. Он радовался, что, возможно, нашел способ избежать такой участи и уйти из жизни с честью.

Когда Нигикус подходил к фабрике, над зданием мелькнула какая-то тень. Он посмотрел на небо, но ничего не увидел и вошел в здание фабрики.

Шум машин фабрики заглушил звук приземляющихся десантных транспортов, а место их приземления не просматривалось с территории поселения. Никто не заметил, какая опасность угрожает колонии.

Когда Нигикус вышел из здания фабрики, закончив инспекцию, он увидел страшную картину. Высокие существа в зеленой броне, рассыпавшись цепью, продвигались через поселение. Их оружие превращало дома в пылающие обломки. Сквозь грохот фабричных машин слышались крики убиваемых людей. На земле чернели какие-то странные предметы. Нигикус с ужасом понял, что это обгорелые трупы.

Обезумев от ярости и отчаяния, он поднял кулаки и кинулся на строй врагов. Серебристый ствол оружия повернулся в его сторону и Нигикус упал, корчась в агонии, охваченный пламенем.

Двое шахтеров, работавших на шахте №4, все же увидели приземляющиеся корабли и сообщили об этом остальным. Когда рабочие увидели черный дым, поднимающийся над их поселком, все поняли, что случилось что-то страшное. Некоторые собрались использовать свои инструменты как оружие, но большинство было вооружено только страхом за свои семьи. На Новой Бриджии им никогда не приходилось сталкиваться с врагами, даже пираты не интересовались бедной колонией, и энергетическое оружие было роскошью, которую колонисты не могли себе позволить.

Йеветские десантники, замаскировавшись в развалинах поселка, терпеливо ждали, когда рабочие вернутся из шахт.

Больше и не требовалось ничего делать. Как и предсказывал Найл Спаар, вид разрушенного поселка вызвал у рабочих взрыв ярости, направив их в бессмысленную и безнадежную атаку.

Это была бойня. Йеветы, как на учениях, расстреливали бегущих к развалинам людей. Последние уцелевшие бриджийцы не делали попыток спастись, предпочитая умереть вместе со своими семьями.

Когда все было кончено, и ветер унес из долины последние остатки дыма, в поселке оставались только йеветские солдаты. Из зданий уцелели хранилища с рудой и фабрика. Уцелели они не случайно. После боя рядом с поселком приземлился большой грузовой транспорт. За час в его трюмы было перенесено все содержимое хранилищ и оборудование с фабрики.