Олег Рыбаченко - На дне преисподней!

— Я тоже не служу злу. Мои родители были крупнейшими преступниками, не в ладах с законом. Я же в свою очередь дала клятву служить своей великой родине. Конечно, порой приходилось работать и на свой карман, но западную конфедерацию я никогда не предавала.

— Это не большое достижение, порой надо и жертвовать.

— Вот только что я пожертвовал несколькими десятками триллионов, которые сами плыли мне в руки.

— А ты уверенна? Это бесчестный пират все равно не дал тебе ни цента.

— Как знать, ведь мы ему конкретно могли вцепиться в глотку.

— Даже в лучшем случае мы бы сделались врагами для всего цивилизованного мира. Куда в таком случае девали бы триллионы.

— Купила бы себе планету и отбивалась от правительственного флота. Впрочем, пока русские не разбиты подлинного порядка в метагалактике не будет. Слишком много сил уходит на войну.

— А что если вам заключить мир. — Произнес Маговар.

— Мир! С Россией?

— А почему бы и нет. Они такие же люди, как и вы. Вместе вполне можете торговать и создавать совместные проекты. Может даже создать подобие конфедерации.

Роза задумалась.

— Слишком жестокие и коварные эти русские, чтобы с ними вести разговор о мире.

— А ты их знаешь?

— Я воевала с ними, не раз была ранена. Это ужасные парни.

— А я знал одного русского капитана, он очень честный и благородный, в частности он рассказывал об своей культуре Льве Толстом, Достоевском, Пушкине, Кашалотове. Я вот что тебе скажу русские очень чуткая и, пожалуй, ранимая нация, которой претит насилие.

— Ты бы это сказал тем изуверам, которые расправились с моим парнем. Когда он попал в плен, над ним так измывались и изуродовали, что он сошел с ума. И с тех пор я ненавижу все русское.

— Но ведь в России много национальностей есть даже негры, ты их тоже ненавидишь?

— Все кто служат в российской армии, мне враги. А что касается национальностей то да, ты прав, среди них много наций, но мы их привыкли всех оптом называть русскими. Хотя эта нация у них и стрежневая, но большинство не составляет.

— Вот видишь, все они, как и вы разные, разве когда их солдаты попадают к вам в плен, их не пытают?

— Только чтобы выведать секреты, а просто так нет.

— Положим, что маньяки и у вас встречаются, кроме того, у твоего парня также истязали не просто так, а выбивали правду.

Люциферо вспыхнула как лампочка, ее глаза сверкали.

— Правду говоришь. Искалечили хлопца, да вот знай, еще в древние времена существовала декларация о правах военнопленных и тогда такого беспредела не было. Пытки были запрещены, а солдат имел право назвать лишь свою часть, даже работы которые могли выполнять заключенные, регламентировались.

— Вот это странно по мере развития прогресса нравственность должна повышаться, а у вас наоборот произошла деградация.

Люциферо прервала разговор, ей очень захотелось затянуться сигарой, хотя курила она относительно редко.

— И чего мы с тобой стоим на виду философствуя, а тем временем о нас беспокоятся в королевском дворце.

— Они уже видели вспышку.

— Конечно, и думают, что мы погибли. — Роза крикнула во всю глотку роботу. — Подай мне сигареты — «Черный налив».

Кибернетический официант поспешил исполнить просьбу разгоряченной землянки. Люциферо затянулась внушительной сигарой, сладкий дым успокаивал, кроме того, женщина испытывала определенные моральные неудобства оттого, что истребила сразу двести тысяч разномастного народа. Так много и за один раз, она еще не убивала. Такое ощущение, что ты плывешь по океану крови, и тебя немного подташнивает. Сделав несколько затяжек думы, стали веселее. Роза поскребла простреленным сапогом поверхность, в дырке шевелились длинные с крашеными в алый цвет ногтями изящные пальчики женщины. Правда сама Роза была настолько юной и цветущей, что любой бы принял ее за девушку, а тяжелые раны затягивались прямо на глазах. Она вернулась к прерванному разговору.

— Ты хочешь знать, почему нравственность не поспевает за прогрессом. Я думаю…

В этот момент снаружи послышались выстрелы и взрывы.

Максим Трошев соединился с председателем Великой России. Дмитрий Молотобоец со своим громовым голосом, производил впечатление. Временный сверхмаршал подумал, что в древние времена из него вышел прекрасный полководец. В гуле средневековых сражений он мог докричаться и без микрофона.

— Товарищ председатель я вас слушаю.

— Привет! В первую очередь я поздравляю вас с впечатляющей победой. Двадцать миллионов звездолетов это существенное потрясение боевой мощи супостата. А теперь вам предстоит нанести отвлекающий удар в тыл и во фланг противника. Ваша задача сковать как можно больше сил перед операцией «Прыжок уссурийского тигра».

— Мы готовы выполнить любой приказ, когда выступаем.

— Об этом вы узнаете в самый последний момент, а пока доведите свой наступательный потенциал до максимума, кроме того, в ближайшую неделю к вам должны подойти подкрепления.

— Войска готовы к пополнению.

— А пока активизируйтесь в направлении галактики Бета — 9. Пускай конфедераты думают, что решающий удар будет нанесен по ней. Проведите пару частных операций небольшими силами.

— Да господин председатель в ближайшее время и планировали именно это.

— А пока до свидания у меня еще много дел. — Лаконично закончил председатель — Я буду поддерживать связь.

— А он немногословен, сразу видно мужик. — Отметил Максим. — Да и энергии для столь экстренной связи, да еще на такой дистанции нужно затратить слишком много.

Теперь предстояло разработать операцию против нескольких систем, силы для этого выделялись весьма ограниченные. Временному сверхмаршалу не хотелось отпускать от себя Янеша Ковальского, но пронырливый мальчишка, оказался первым среди добровольцев которым предстояло штурмовать системы. Когда вызвал на ковер сам сверхмаршал, Янешь отчаянно просился.

— Я хочу быть настоящим мужчиной, пустите меня, пожалуйста, в бой. — И бросает такой жалостливый взгляд, что Максим не выдерживает.

— Ладно, Бог с тобой, но если тебе станет страшно, можешь в любой момент вернуться, никто не осудит.

Мальчик гордо погладил сверкающий на груди орден «За отвагу».

— Такое за трусость не дают. Я буду сражаться яростно.

Янешь с младенчества привык работать кулаками и быть заводилой, поэтому чувство страха в этом мальчишке-плебее давно притупилось и атрофировалось. Иногда когда грозила непосредственная смерть, что-то подобное просыпалось, но так же быстро и гасло. Этот российский Гаврош был храбрым от рождения, с сердцем орла.