Андрей Орлов - Сибирь 2028. Армагеддон

Я бросился туда, где субъект копошился до моего появления. Попятился, рвотная масса поднялась к горлу. На земле валялась растерзанная человеческая рука! Очень знакомая рука – с тусклым колечком на безымянном пальце. Обливаясь рвотой, я помчался обратно, споткнулся о мужика, которого умертвил двумя ударами в загривок. Такой же колоритный персонаж. Скорченные, узловатые, невероятно раздувшиеся пальцы с обломанными когтями. Моложе первого, взамен лица обгрызенная корка, оскаленная пасть, из которой торчали ошметки того, что он ел… Меня рвало пулеметными очередями, ноги не держали. Я свалился на колени перед тем, что осталось от Ады. Подкараулили, твари, беззащитного человека. У них действительно мозги работают! На гвардейцев Гнатюка, вооруженных по самые гланды, нападать не стали… В стеклянных глазах моей любовницы застыла боль – можно представить, какие чувства обуревают, когда тебе зубами выдирают горло! Вся в крови, расцарапанная, без руки, и эта сумасшедшая боль в глазах… Я был туп, как дерево – и лишь порывистый ветер вывел из оцепенения, заставил подпрыгнуть и завертеться с выставленным ножом. Больше никого – иссякли претенденты. Я хлюпал носом, как ребенок, силился сосредоточиться, понять, что же тут произошло. Особо сильных, всепоглощающих чувств я к Аде не испытывал, нам было хорошо в постели, адреналин гоняли туда-обратно… но разве в этом дело? За охраняемый периметр проникли зараженные – новость не из рядовых. Откуда они взялись? Умнеют, научились обходить сигнализацию и посты заграждения? Или это… местные? В Зоне Безопасности хватает не только развалин, но и рукотворных катакомб. Периодически власти устраивают зачистки и облавы, но находят лишь прячущихся мутантов, не представляющих угрозы для общества. Не припомню, чтобы выявляли зараженных в последней стадии болезни. Попытки этих милых людей прорваться в зону имели место, последняя случилась месяц назад. Но действовали зараженные бесхитростно: толпа с диким ревом рванула через минное поле! Координация движений у них нарушена, но это никогда не мешало им быстро перемещаться! Мины взрывались под ногами, люди десятками взмывали в воздух, их рвало на куски, но отдельные все же добежали до позиций – и вояки Гнатюка хорошо оттянулись, сшибая их, как кегли…

Похоже, эти твари реально начинали умнеть. Трясун в груди не унимался. Я не представлял, что можно сделать в подобной ситуации. Сообщить властям о прорыве зараженных? Но тогда всплывет и Ада. Позвольте, поинтересуются власти, а чьи это фрагменты застряли в горле одного из трупов? Обнаружат мертвую Аду в окрестностях моего самолета – тогда мне точно не жить. Стыдно признаться, но я смалодушничал. Я бросился обратно в самолет, выкопал лопату из багажного отсека. Отвинтил крышку с пузырька, бросил в рот две ампулы (как бы я жил тут без этих антибиотиков?). Схватил за ноги трупы зараженных, поволок их подальше от самолета. Метрах в семидесяти нашел небольшую площадку и принялся торопливо рыть могилу. Штык лопаты вонзался в сухой грунт, земля с трудом поддавалась. Я выворачивал сухие комья, разбивал ссохшиеся пласты. За первым слоем пошло веселее. А закончилось полным провалом! Вздрогнула земля под ногами, и целый пласт грунта вместе со мной начал проседать! Дыхание перехватило, я вовремя попятился. И через мгновение в том месте, где я пытался вырыть яму, красовалась бездонная дыра с ободранными краями! Так и до инфаркта можно довести… Чего-то экстраординарного, впрочем, не случилось. Всякое бывает. Провалы грунта случаются повсеместно – как результат непрекращающихся сейсмических событий. Земная поверхность то оседает, то вспучивается. Временами образуются гигантские воронки, засасывающие здания. Дождались на свою голову конца света…

Я опасливо приблизился к краю пропасти, посветил фонариком. Дна не видно. Оно и к лучшему. Меньше усилий. Я подтащил к обрыву мертвые тела и поочередно сбросил их в пропасть. Прислушался – они летели секунд восемь. Невольно передернул плечами, представив, что в подобную бездну однажды сверзится мой самолет. Схватив лопату, я припустил обратно к самолету. И снова давился рвотой, заворачивая Аду в покрывало, туда же положил истерзанную руку. Эта женщина требовала достойного погребения. Я положил ее на плечо и понес на юг – в сторону железной дороги, давно превратившейся в «монорельс». Триста метров от самолета – и снова с осторожностью рыл могилу, стараясь не стучать лопатой по грунту…

Была уже ночь, когда, потрясенный, полностью обессилевший, я доволокся до дома, волоча лопату, и привалился к фюзеляжу, переводя дыхание. Ночка выдалась непростой. Но сюрпризы еще не кончились! Они валились как из рога изобилия! Движение за спиной! Я его, скорее, почувствовал, чем услышал. Воздух напрягся, смрадом повеяло, я уже знал, что подвергаюсь атаке! Оттолкнулся от фюзеляжа, сжал лопату обеими руками – и резко, на выдохе, отправил ее по дуге себе за спину!

Я врезал этой твари точно по виску! Так мы еще и дама! Она не долетела до меня со своими растопыренными когтями, свалилась, как подкошенная. Я активировал фонарик и на всякий случай отодвинулся. Точно, женщина. Я оглушил ее довольно качественно. Не старая, в пахучих лохмотьях не по сезону (интересно, невольно я задумался, они способны чувствовать холод?), редкие волосы, «аппетитные» проплешины на черепе. Лицо в коростах, в засохшем гное. И главный признак прогрессирующей заразы – воспаленные, выкаченные из орбит глаза с демоническим блеском. Они блуждали, расширенные зрачки носились по карусели. Дрожали и уже отрывались от земли деформированные конечности – опухшие пальцы с узловатыми наростами на суставах, обладающие необычайной силой и завидными хватательными способностями – еще один признак съедающей организм заразы. Больная пробуждалась – такое ощущение, что из нее насосом выпускали воздух, а потом накачивали. Остановились глаза – они не щурились от яркого света, молния взорвалась в глубине глазных яблок! Оскалилась пасть, унизанная острыми зубами. Я занес лопату и перерубил ей горло – стараясь не думать, что когда-то это была обыкновенная женщина.

После этого я взял лопату наперевес, пристроил фонарь и принялся вглядываться в темноту.

– Ну что, твари, есть желающие? – процедил я. – Подходите, накормлю…

Мог бы не стараться. Претендентов больше не было. Возможно, только трое проникли на охраняемую территорию (первая ласточка), и пока мужчины рыскали вокруг самолета, их подруга блуждала в стороне. Тяжело вздохнув, я обхватил ее за лодыжку и поволок к провалу в грунте, куда уже спустил двоих…

Вернувшись в самолет, я проверил все двери, люки, подогрел воду на примусе и принялся оттираться от грязи. Проглотил еще одну таблетку тетрациклина, запил самогонкой из картофельных очистков, небольшие запасы которой у меня имелись. Зарылся в одеяла, еще хранящие ароматы живой Ады, сунул под подушку пистолет Ярыгина с обоймой на 18 патронов и начал мучиться бессонницей. Сна не было ни в одном глазу! Попытки подружиться с головой тоже результата не приносили. Меня корежило, плющило, тоска съедала заживо. Из обрывков воспоминаний, прыгающих перед глазами, складывалась целая эпоха…