Валентин Шатилов - Магнолия

— Он… он гений был! — со слезами в голосе выкрикнула Магнолия. — Он на сто лет опередил свое время!

— Да? — с удивлением спросил сверхсупер. — С чего ты взяла? Рассказать, как дело было?

— А откуда, ну откуда ты можешь это знать?! Разве ты при его озарениях присутствовал?

— Нет, конечно, нет. Я даже позже вас всех появился. Так что наверняка я, разумеется, не знаю. Но догадываюсь. Да ты и сама догадаешься, если я покажу тебе планету Земля, как она выглядит на самом деле. Будешь смотреть?

— А… это не опасно? Я так с тормозов боюсь сорваться — уплыть куда-нибудь в измерения и потеряться…

— Ерунда! — оборвал сверхсупер. — Я же тебя держать буду. Поехали?

И не успела Магнолия согласно кивнуть головой, как очутилась уже в открытом Космосе.

Это ужасным образом напомнило ей тот сон в молоковозе. Только голубовато-дымчатая Земля была на этот раз несколько дальше и выглядела примерно с хороший арбуз. Да еще ее саму окружало защитное полукольцо бурых безглазых конгломератов.

— Ну, эта картина для тебя привычна, — прозвучал скучный голос сверхсупера, — позади Солнце, сбоку, обрати внимание, Луна. Посмотрим на это же дело немного с другой стороны.

Земля как-то странно дернулась, да так и застыла в форме чуть деформированного овала. И оказалась уже насыщенного темно-синего цвета. Звезды, насколько могла заметить Магнолия, не изменили расположения, но Луны на месте не оказалось.

Магнолия повертела головой и обнаружила, что Солнце тоже вытянулось в эллипс и лихорадочно сияет белым неоновым огнем.

— Ты, кажется, здесь от меня скрываться хотела? — язвительно поинтересовался сверхсупер.

— Здесь? — не поняла Магнолия.

— Ну вот как первый отсек открыла, так сразу в эту систему координат и отнырнула! Хотел бы я знать — как ты на этом варианте Земли существовать собиралась! Ладно, дело прошлое. Едем дальше…

И тотчас синий земной овал, чуть ужавшись по краям, развернулся в ярко-синюю ленту. Магнолия вздрогнула от неожиданности.

Но лентой то, что она видела, показалось лишь в первый момент. Приглядевшись, Магнолия поняла, что это больше напоминает массивную синюю трубу, тянущуюся из бесконечности и теряющуюся также в бесконечности. И звездного неба не было. Все пространство вокруг заполнилось огненными штрихами разной длины и разной интенсивности свечения.

Магнолия обернулась в поисках Солнца и обнаружила вместо него только тонкий проводок густого темно-малинового цвета.

— Дальше, — предупредил сверхсупер.

И массивной синей трубы не стало. Только в исчерканной звездными штрихами Вселенной, в миллионах километров от ног Магнолии в сумасшедшем темпе крутилась нежно-сиреневая планетка, Вращение было таким быстрым, что Магнолии никак не удавалось рассмотреть ее поверхность — то вроде мелькали светящиеся пятна, напоминающие земные города, то, кажется, она успевала заметить бугорки горных массивов…

— Это точка соединения Земли и Солнца, — равнодушно прокомментировал сверхсупер.

— А эта точка — она обитаема? — спросила Магнолия.

— Да, разумеется, — как бы пожал плечами сверхсупер. — Тут почти все обитаемо. Живут разные существа, плодятся. Кстати, обрати внимание — внизу, справа.

Магнолия послушно склонила голову и поначалу ничего примечательного не увидела. Только когда пригляделась, обнаружила, что мимо бешено вращающейся сиреневой планеты, чуть огибая ее, тянется, теряясь в звездной мешанине, мрачно-темный, покореженный и искривленный силуэт какой-то планетарной трубы.

— Это Марс, — пояснил сверхсупер. — Он тоже соединяется и с Землей и с Солнцем, но в разных пространствах. Ну, насмотрелась? Двигаемся дальше?

И мир вокруг полыхнул ярким светом. Магнолия даже локтем загородилась, спасаясь от ослепительного свечения.

— Вот наша голубая старушка — в лучшем виде, — с некоторой даже гордостью объявил сверхсупер. — Ты гляди, гляди, оно того заслуживает.

Магнолия, щурясь, отвела локоть. Сначала то, что она увидела, напомнило ей цветок — что-то вроде роскошной голубовато-белой розы, раскинувшей во все стороны свои ослепительные лепестки. Потом Магнолия углядела, что это вовсе не лепестки — это были сияющие внутренние грани неимоверно величественного полупрозрачного алмаза. Нет, алмаз — это слишком прозаическое название для той хрупко-монолитной структуры, что покоилась перед Магнолией на черной, бархатистой подушечке Космоса.

И еще. Магнолия решила, что показалось, но нет, в самом деле — от граней голубоватого драгоценного кристалла во все стороны расходились ажурные бирюзовые паутинки. И они — пели! Это было невероятно. Магнолия не слышала ни звука в мертвом молчании Космоса, но эти туго натянутые паутинки, эти волшебные струны неизъяснимо трепетали, создавая чарующую гармонию.

— Видишь отличия?

— Какие отличия? — не поняла Магнолия.

— В информационных каналах. Приглядись, это даже отсюда видно. Одни к Земле несут информацию, а другие — от нее.

— Нет, ничего не вижу, — бессмысленно таращась в трепетание волшебных паутинок, ответила Магнолия.

Зато она рассмотрела, что звезды — вот так номер! — выглядят, как расширяющиеся световые колечки, как расходящиеся по воде круги. И из-за этого величественный Космос вдруг потерял всю свою угрюмую суровость — он теперь больше напоминал лужу в мелкий дождь. Звездные колечки накладывались друг на друга, пересекались, играли оттенками. А самое широкое и веселое звездное кольцо расплывалось сзади. Оно росло, охватывая всю небесную лужу, а внутри него уже вспухало следующее — такое же желтое и веселое.

— Это Солнце? — догадалась Магнолия.

— Конечно. Сама не видишь?

— Вижу, вижу, — кивнула Магнолия. И вдруг мысленно ахнула. Позади сияющего голубоватого алмаза угольно-черной, грозной тенью отчетливо выделялся другой кристалл. Циклопический — много больший, чем Земля, антрацитово отблескивающий своими изломами и как бы впитывающий ликующее полыхание земного света.

— Что это?..

— Где?

— Позади Земли. Черное.

— О! Это ты увидела краешек такого образования, которое надо рассматривать отдельно! Сейчас мы дальше скакнем.

И они скакнули.

Магнолия взвыла от боли. Она ничего не видела и не слышала, она только ощущала, как взрываются атомы ее защитного поля, ее волос, ее кожи, как распадается она сама, истаивая в чужом, агрессивно пожирающем ее пространстве…

— Фу, напугала ты меня, — смущенно сказал голос сверхсупера в ее голове. — Увлеклись мы немножко. Пересекли пределы твоих возможностей. Но ты не расстраивайся — я и сам-то ненамного дальше прохожу.