Дант - Далёкий гром

   Генерал сразу после совещания позвал Дэка к себе и сказал:

   - Не злись. Ты нам понадобишься в Огненном урочище, а в заслонах и без тебя справятся. Опытных людей хватает. На марше пойдешь замыкающим, подгонять уставших. У нас здесь почти тысяча двести беженцев, сам знаешь, что это за ходоки, и новобранцев четыре сотни, да ещё раненые. Так что в голове колонны пойдёт Гвардеец, а ты будешь замыкать всю эту тараканью немочь. Подойди к начальнику штаба, он дописывает приказ - объединяются семьсот девятнадцатая группа и четвёртый взвод учебного центра, под твоей командой, иди...

   И они шли. Пока шли по сосновому бору, всё было нормально, люди даже смеялись и шутили, а как начали продираться через буреломы, началось: отстающих всё прибавлялось. Дэк сначала их уговаривал, упрашивал, а потом свирепо рычал на каждого присевшего на кочку, повисшего на перепутанных ветвях или обнявшего замшелый обугленный ствол. Сначала плакали дети, потом женщины, потом запросили пощады новобранцы, а через три часа в зелёновато-бриллиантовую лужу плюхнулся один из командиров взводов. Его пришлось брать под руки. Скоро сорок пять его бойцов тащили на себе по одному, по два чужих карабина, а Дэк забросил за спину аж четыре автомата и водрузил на плечо ручной пулемёт.

   Привалов посреди радиоактивных буреломов делать было нельзя, да и негде. Подобия полян встречались только вокруг гигантских, залитых зелёной грязью воронок, да в тех местах, где на лес с неба обрушились поверженные самолёты. Впрочем, когда люди проходили рядом с одним из рухнувших левиафанов, у них открылось второе дыхание.

   Из разбитых кабины и турелей на проходящих взирали пустыми глазницами и скалились в вечной, страшной улыбке черепа пилотов и стрелков... Люди с ужасом смотрели на Лик Смерти и замолкали. Плач и причитания прекратились. Остальные четыре часа все, даже дети, шли молча. Слышны были только хриплое дыхание сотен людей, треск сучьев да чавканье сапог и ботинок по грязи... В конце концов, любой кошмар должен кончиться - кончился и этот. Через восемь часов колонна зазмеилась вверх по склону и начала втягиваться в кудрявый, тёмно-зелёный лес. Долина Смерти кончилась.

   А потом, через два часа, был первый привал. Впервые за эти два дня Дэк заснул, и ему ничего не снилось. Бывает в жизни и такая радость - сон без снов...

   Они снова шли. Незаметно наступила ночь. Он совсем успокоился. Такой темп похода ему был не в тягость, несмотря на снаряжение, пять автоматов за спиной и пулемёт на плече. Ночь была хороша - дул ласковый ветерок, дневное пекло сменила ночная прохлада. Ночи на этой планете, в особенности ясные, были потрясающие. Сначала наступала густая тьма, а потом полнеба закрывал красным, печальным ликом ЗСран - местная луна. Всё вокруг было залито красноватым светом. Небо из чернильно-чёрного становилось тёмно-синим, однако звёзды лишь едва бледнели.

   Дэк залюбовался потрясающей картиной. Давно он не обращал на это внимания. Ох, давно! А хорошо-то как! Колонна шла по склону. Не одного Дэка ночь настроила на лирический лад - в середине колонны кто-то затянул старую походную песню. Остальные подтянули. Что-то неясное, запрятанное где-то в глубинах подсознания укололо Дэка, сердце защемило, он подтянул за другими второй куплет: "Зоран печальный слёзы кровавые пролил над ними..."

   Так и шли они через холмы и долины, залитые красноватым ночным светом Зорана, тянули походные песни. Дэк подумал: "Где же я всё это уже слышал? И когда это было? Да и я ли это был? Не знаю... И как меня зовут - Дэк или Святослав? Да... После об этом нужно подумать - коварная это штука подсознание."

   А они всё шли. Поход к Огненному урочищу продолжался почти сутки. Наконец утром они вышли к урочищу. Лес круто спускался по склону. Внизу меж камней журчала быстрая, мелководная речушка. Голова колонны карабкалась на противоположный склон. Он был не такой крутой, но и на нём люди, измотанные долгим маршем --> кое[Author:пђ.п»] -где скользили. О том, чтобы его преодолеть бегом, не могло быть и речи. Если атакующие не смогут захватить гребень, то обратно им придется карабкаться по крутому склону, цепляясь за кусты и ветви, а в спины их будут расстреливать обороняющиеся. Позиция хорошая, и её нельзя было обойти - ниже по течению реки начинались Гиблые болота, а выше лес упирался в обрывистые, неприступные скалы.

   Дэк посмотрел на противоположный гребень, где им предстояло держать оборону, и подумал: "Место неплохое, но кто нас сюда загнал? Слишком уж всё подозрительно: Клещ, арест Инженера и одновременно эта карательная операция. Не могу отделаться от ощущения, что нас кто-то предаёт. Не могу... Надо будет поговорить с Генералом и Инженером об этом, потом... если будем живы. Уж слишком всё похоже на Восстание. Слишком".

   Люди Гвардейца уже вышли на правый гребень, и он начал расставлять их по местам. Дэк только начал спускаться, а на противоположном склоне уже вовсю мелькали лопаты и киркомотыги.

   Они успели...

   Глава 6.

   Шеф контрразведки сидел в роскошном кожаном кресле и рассеянно смотрел то на землю и облака в иллюминаторе, то на салон своего персонального самолета. Трое офицеров его свиты и бригадный генерал из генштаба корпели над картой, за перегородкой перестукивалась и пищала аппаратура узла спецсвязи, бубнили позывные двое радистов. Сновали туда-сюда его адъютант и вестовой.

   Он пребывал в неуверенности. Вчера ему казалось, что нужно лично курировать ход операции. Её успех сулил большие выгоды. Руководители успешного лесного похода получали изрядную долю влияния и жирный кусок средств, выделяемых на дальнейшую борьбу с врагами демократии и государства. В случае успеха, Гридо входил бы в правящюю элиту, а он поднимался на новый уровень в ней. В случае успеха. Вчера он был уверен в нём, а сегодня... Час назад операция началась, и началась неудачно. Командиры батальонов, атаковавших лагеря партизан, докладывали, что лагеря пусты. Передовые отряды гвардейцев и егерей попадали в засады. Парашютный десант через час после высадки нашёл главную базу Южного фронта, и она тоже была пуста. А что, если провал? Что тогда?

   Всепожирающий страх охватил его. Он представил, что его вызывает Сам. Бесцветным, равнодушным голосом говорит:

   - Подъезжай... Есть разговор, нужно, знаешь ли, одну проблему решить... Так... Мелочь.

   Мелочь?! Он с ужасом представил, как его труп выволакивают из того самого кабинета, оскальзываясь в луже его мозгов и крови.

   - Нет!!! Святой НАно! Только не это! Успокойся. Для этого слишком мал повод. Паук не знает всех деталей. Это ты, и только ты знал, что Южный фронт можно было разгромить вместе с Арканским подпольем. Слава богу - Паук ничего не знает про твоего Большого Друга.